Рыцари - Миллер Линда Лаел (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— — Вы, как всегда, правы, милорд, — сказала она ехидно, сделав реверанс. — Если бы вы отказались сопровождать меня, то я бы самостоятельно поехала навестить леди Элейну. Вы проявили изрядную проницательность, догадавшись об этом.
Кенбрук в притворном отчаянии закрыл глаза и указал ей на дверь. Захватив плащ, Глориана послушно вышла из комнаты.
Черный скакун Дэйна — Пелей — был привязан во дворе. Кенбрук отвязал коня, вскочил в седло, а потом, протянув руку, помог Глориане сесть позади него. Через несколько мгновений они уже были за воротами замка.
Обхватив руками своего мужа, Глориана разглядывала окрестности, освещенные слабым светом спрятавшейся за облаками луны. Странно было думать, что существует не один Кенбрук-Холл или Хэдлей, а много, несчетное количество, наложенных друг на друга, как листы пергамента. Каждое мгновение чья-то невидимая рука убирает верхний лист, открывая новый мир.
Все это было выше ее понимания.
Когда они достигли наконец аббатства, луна полностью скрылась за тучами и на землю легла темнота. Во дворе аббатства горело всего несколько факелов. Монахини ложились рано, чтобы поутру подняться вместе с солнцем для своих молитв. Дэйн покричал в темноту, скрипнула калитка, и их впустили в монастырь. Посреди двора стояла сестра Маргарет, облаченная, как всегда, в простое темное платье. Волосы ее покрывала монашеская накидка. Она с любопытством смотрела на поздних гостей.
— Где Элейна? — спросил Дэйн, спрыгивая с коня и помогая сойти Глориане. Хотя хозяйка Кенбрук-Холла и накинула капюшон, но знала, что этим не обманешь аббатису. Монахиня была неглупой женщиной и сразу узнала Глориану.
Сестра Маргарет соединила пальцы опущенных рук. Она поприветствовала Глориану коротким кивком, прежде чем ответить на вопрос Дэйна:
— Она едва жива. Лежит в своей комнате, в кровати.
Глориана много раз навещала Элейну и знала, где расположена ее келья. Услышав слова аббатисы, она тут же кинулась вдоль стены к саду внутреннего дворика. Дэйн, бросив поводья Пелея, побежал вслед за ней.
Войдя в комнату Элейны, они увидели ее лежащей на узкой кровати возле открытого окна. На столе стояла горящая свеча, золотившая пряди шелковистых волос Элейны, разметавшиеся по простыням. Ее неподвижный взгляд был устремлен в потолок, а руки скрещены на груди, как у покойной.
Рядом с ее кроватью на треногом табурете сидела монахиня, молившаяся во спасение души благородной леди. С разрешения сестры Маргарет монахиня поднялась со своего табурета и вышла из комнаты.
— Почему меня не позвали и даже не известили? — спросил Дэйн, опускаясь на колени перед кроватью Элейны и всматриваясь в ее неподвижное лицо. — Эта женщина — вдова моего родного брата.
— Вы все равно ничего не могли бы сделать, — спокойно ответила пожилая монахиня.
Дэйн яростно обернулся к ней, схватив своими стальными пальцами безжизненную руку Элейны.
— Я мог бы проститься с ней, мадам. — Он вновь взглянул на неподвижно лежащую на кровати леди Элейну. Она напоминала спящую принцессу из волшебной сказки, прикованную к постели заклятием злой колдуньи. — Я мог бы попросить у нее прощение за все то, что сделал, и за все то, чего не сделал.
— Леди давно уже все простила вам, — примирительно ответила сестра Маргарет и повернулась, чтобы уйти и оставить Дэйна и Глориану наедине с Элейной.
Глориана придвинула табурет поближе к кровати и присела, положив руку на холодный и белый, словно восковой, лоб Элейны.
— О Элейна, — прошептала она, — неужели ты должна так скоро покинуть этот мир?
Дэйн поднялся и подошел к открытому окну. Он молчал — в словах не было нужды, Глориана прекрасно понимала, о чем он сейчас думает. Дэйн винил себя в том, что жизнь Элейны уходила. Бели бы не гибель Эдварда, не смерть Гарета, не вынесшего горя утраты…
Элейна слабо пошевелилась и приоткрыла глаза. Глориана наклонилась к ней. Ее не обнадежил этот внезапный проблеск сознания, она знала, что жизнь может ярко вспыхнуть, прежде чем угаснуть навсегда.
— Дэйн, — позвала она шепотом. Внутренний огонь осветил на миг тусклые глаза Элейны. Она взяла руку Глорианы и сжала ее с неожиданной силой.
— Гарет мертв, — сказала она. Глориана кивнула, стараясь сдержать слезы.
— Да, милая, я знаю.
— Ты… ты можешь все изменить… вернуть моего мужа… и бедного Эдварда…
Холодок пробежал по спине Глорианы. Она не произнесла ни слова, не посмела поднять глаза на Дэйна. Сознание того, что она вернулась слишком поздно, чтобы предотвратить нелепую гибель Эдварда и смерть Гарета, до сих пор мучило ее.
Горящими глазами Элейна смотрела на Кенбрука, который отошел от окна и стоял теперь позади Глорианы так близко, что она чувствовала тепло его тела.
— Дэйн, — прошептала Элейна, тяжело дыша.
— Гарет успел рассказать тебе правду? Что ты наследник замка Хэдлей, несмотря на то что рожден вне брака?
Глориана была потрясена. Но голос Дэйна звучал на удивление спокойно:
— Да, миледи, я уже давно знаю правду, с того самого дня, как меня посвятили в рыцари, Элейна некоторое время лежала неподвижно, с закрытыми глазами. Длинные ресницы подрагивали. Она собиралась с силами.
— Прости меня, — сказал Дэйн. Он наклонился и запечатлел на ее бледной щеке нежный поцелуй.
— Мне не за что прощать тебя, — прошептала Элейна, не открывая глаз. — А теперь ступай, мне нужно остаться наедине с Глорианой.
Глориана прижала тонкие пальцы Элейны к своему лбу, не в силах больше сдерживать слезы. Дэйн коснулся плеча Глорианы и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Элейна внезапно открыла глаза. Ее слабый голос звучал сейчас более уверенно.
— Выслушай меня, Глориана, — быстро проговорила она. — Ты должна хорошенько запомнить то, что я тебе сейчас скажу.
Глориана подняла голову. На ее мокром от слез лице отразилось изумление.
Слова леди Хэдлей показались ей эхом последних слов Дэйна.
— Прости меня, — прошептала Элейна. — Я должна была рассказать тебе, но никогда не говорила… — Умирающая замолчала. Глориана приподняла ее голову и влила в рот несколько глотков воды из стоявшей на подоконнике деревянной чаши. — Я знала правду о том, что происходит с тобой, Глориана. Прошло слишком много лет, и ты забыла. Я ведь была там, когда ты впервые появилась в нашем мире. Мое заклинание перенесло тебя сквозь время.
У Глорианы пересохло во рту, слова Элейны повергли ее в изумление. Она не удивилась, узнав о том, что Элейна была у монастырских ворот тогда, много лет назад. Глориана смутно помнила об Этбм, хотя Эдвенна всегда уверяла ее, что она просто все выдумала. Ее потрясло признание Элейны в том, что она не только помогла ей пересечь границу миров, но и сама раскрыла ворота в тринадцатый век.
— Возможно ли это?
По губам Элейны скользнула слабая улыбка.
— Я исповедовала древнюю религию, — проговорила она. — И ты — свидетельница! Небеса не покарали меня сверкающей молнией, когда я произносили заклинание, на наши головы не обрушился гнев Господень. Я всегда повелевала такими силами, Глориана, о которых смертные боятся даже говорить, я с детства занималась магией. — Элейна замолчала и сделала еще несколько глотков воды из чаши, которую Глориана поднесла к ее губам. — Это была белая магия! Доброе волшебство… Но даже его приходилось держать в секрете.
— Гарет знал?
Печаль заволокла сверкающие глаза Элейны.
— Это и было одной из причин, по которым он отдалился от меня. Он так никогда и не понял.
— Ты сказала, что твое заклинание перенесло меня сквозь время. Как это произошло?
— Я увидела твой мир словно сквозь тонкую вуаль. Я всегда видела твой мир. А потом в моих снах мне стала являться ты. Я увидела прелестную одаренную девочку. Но ты была таким несчастным, одиноким ребенком. А потом однажды ты пришла к воротам. Ты стояла в стороне от других детей, сжимая в руках маленькую куклу, будто она была твоим единственным другом. Мне стало жаль тебя, и я позвала тебя и протянула руку. Оказалось, что ты можешь видеть и слышать меня, и тогда я поняла, что ты способна пересечь границу миров. Ты не принадлежала своему времени. Я хотела оставить тебя себе — у нас с Гаретом ведь не было детей, — но знала, что муж не позволит мне. Он пустил слух о моем сумасшествии, чтобы уберечь от тех, кто видел во мне сподвижницу.
