Черный ястреб - Борн Джоанна (читать книги без .TXT) 📗
— Очень большое значение имеет угол затачивания. На мой взгляд, нет ничего более опасного, нежели тупой нож. Из-за этого целые армии проигрывали сражения.
— Не может быть.
— Точно. — Хоукер не стал проверять остроту ножа Жюстины подушечкой большого пальца. Это для тех. кто хочет ходить с крошечными порезами на пальцах. Вместо этого он поднял край газеты и единственным взмахом ножа рассек надвое колонку новостей. — А теперь расскажи мне о пришедшей тебе в голову умной мысли.
— У нас есть слова. La dame. La tour. Le fou…
Хоукер кивнул. Он медленно и ритмично водил ножом по точильному камню, придавая лезвию совершенную форму. Со стороны могло показаться, что он полностью поглощен этим занятием, если бы не выражение его глаз. По ним было видно, что мысли его сосредоточены на совершенно другом предмете.
— Говори, я слушаю.
— Таро.
Единственного слова хватило, чтобы Хоукер резко вскинул голову и непонимающе посмотрел на Жюстину.
— Карта, на которой изображена королева, называется лама. La dame. Карта с башней — la tour. Карта le fou — дурак, глупец. Я не говорю, что мы ошиблись относительно шахмат. Но такую возможность тоже нельзя исключать.
— Карты таро. Цыгане. Цыганки приходят в Пале-Рояль.
— Иногда. Зачастую их прогоняют. Правда, время от времени они подкупают жандармов и проводят лень или два, разгуливая по колоннаде и гадая судьбу по руке. Но вчера я не видела ни одной.
Хоукер положил нож на газету и теперь сидел и молча обдумывал сказанное. Наконец он медленно покачал головой:
Они не ввязываются в политические интриги и не принимают участия в убийствах. Все это не имеет смысла.
— Ты прав. Но я должна проверить и этот вариант. У меня есть друзья среди цыган, но их нечасто встретишь в центре города. Придется порыскать в бедных районах в восточной части Парижа.
— А я порасспрашиваю людей в Пале-Рояле. Может, удастся узнать, где в последнее время вплели цыган.
— На это потребуется несколько дней. А мы не располагаем таким временем. — Жюстина нетерпеливо постучала пистолетом по газете. Черные частички пороха присыпали повестку дня первого консула.
Египетские артефакты возвращены в Лувр… La dame du Nil. Дама Нила привезена из Англии… несравненное произведение искусства… подарок народу Франции… в ознаменование перемирия…
Жаль, что войне нельзя положить конец с помощью простого подарка.
— Мне нужен Пакстон, — произнес Хоукер. — Он знает цыганского барона. Цыгане считают его за своего кузена, хотя с его цветом волос это невозможно. Если я найду его…
— Найдешь, — ответила Жюстина.
У окна шахматного клуба стоял мужчина и смотрел внутрь через стекло. Месье Пакстон, которого не должно здесь быть.
Который, по логике событий должен был находиться в нескольких милях от Парижа.
— У него не хватило благоразумия уехать. Если честно, я не боюсь за государственные секреты Франции, если в британской разведывательной службе такие агенты…
— Ключ! — рявкнул Хоукер и сам схватил его со стойки, не дожидаясь Жюстину. Он отпер дверь и втащил друга внутрь.
Они разговаривали вполголоса, яростно размахивая руками. Спорили. Пакстон стоял на своем. Он не пустится в бега, а отправится прямо к своему начальству. Хоукер пойдете ним, чтобы замолвить за него слово. Попытается спасти его, а если это не удастся, проведет с ним рядом последние минуты его жизни.
Смело и ужасно глупо со стороны обоих.
Жюстина не хотела видеть лица Хоукера, когда он разговаривал с Паксом. Она готова была смотреть в его горящие гневом глаза. Но она ничего не хотела знать о боли, которую испытывали оба.
Жюстина зарядила пистолет, а потом убрала его в карман плаща вместе с ножами и остальными предметами.
Она опустила глаза. Сквозь частички пороха, рассыпанные по газете, на нее смотрело изображение La dame du Nil — египетской статуи. В статье говорилось: «Смотритель коллекции античных произведений искусства Лувра месье Жюльен Латур готовится приветствовать La dame du Nil в ее историческом путешествии в Париж, где она будет передана в руки французского народа. Наполеон устроит приватный прием в честь английской делегации в восемь часов утра… что послужит укреплению дружеских отношений между двумя государствами…»
Латур. La tour.
— О Господи. — Жюстина схватила газету, и крупинки пороха рассыпались по столу. — Смотрите. Нет. Помолчите. Все это не имеет никакого значения. Смотрите сюда! — Она сунула газету Хоукеру под нос. — La tour — это Латур. La dame du Nil — это la dame. Англичанин. Глупец. Lе fou. Сумасшедший. Убийство. Здесь и сейчас. Господи, помоги нам! Сколько сейчас времени?
Пакстон выгатил из кармана часы. Открыл крышку.
— Семь часов.
— Слишком поздно.
Слишком поздно. Они ни за что не доберутся до Лувpa вовремя.
— Не паникуй. — Хоукеру потребовалось несколько секунд, чтобы прочитать всю статью. И гораздо меньше для того, чтобы принять решение. — Еще ни разу за всю историю сотворения мира ни одна церемония не начиналась вовремя. — Он передал газету Паксу. — Отправляйся в штаб. Скажи там, что мне нужны люди. Я остановлю покушение. Если мы все же опоздаем, необходимо сделать так, чтобы англичанин отправился в мир иной, прежде чем его успеют допросить.
Это и станет их основной задачей. Никакого англичанина. Никаких причин для возобновления войны. Но Жюстина должна спасти Наполеона. Она накинула на плечи плащ и крепко обхватила рукоятку пистолета.
Хоукер последовал за девушкой, бросив Паксу через плечо:
— Ступай. Я оставлю в Лувре метки для тебя.
Глава 36
В одних задах Лувра располагался художественный музей, в других царил хаос. Одни галереи были заставлены строительными лесами, лестницами, ведрами с краской и обмотанными бумагой статуями, в других хранились произведения искусства.
Никто здесь не слышал о визите Наполеона, египетских артефактах, даме Нила или церемонии. Смотрители музея, гиды, охранники, пробегающие мимо художники — никто ничего не знал.
Во внутреннем дворе Лувра между зданиями гуляли под безоблачным голубым небом жители Парижа. Жюстина и Хоукер стояли, тяжело дыша, посреди этого покоя и безмятежности. Над Францией нависла угроза. И все случится здесь, совсем рядом, а Жюстина не могла понять, где именно.
— Еще ничего не произошло. — Взгляд холодных нетерпеливых глаз Хоукера скользил с двери на дверь, с окна на окно.
Жюстина послала одного из своих людей на пост охраны дворца Тюильри, другого в штаб тайной полиции к Фуше. Только они все равно не успеют добраться до места вовремя. Она чувствовала это кожей.
Одной минутой или одним веком позже… Какая разница?
Подумать. Она должна подумать.
— Он не в публичной галерее. И не здесь, в основном здании. Если Наполеон выйдет на открытое место, все эти люди захотят посмотреть на него. Они будут переговариваться, показывать пальцами, толкаться.
— Да, обширное пространство. — Хоукер внимательно оглядел одно крыло Лувра, состоящее из отдельных зданий, а потом перевел взгляд на другое.
— Лувр огромен. Этакий город в городе. — Если бы она сама планировала подобную церемонию, где бы она ее провела? Где?
По обе стороны внутреннего двора тянулись серые каменные стены с высокими окнами. Они простирались до дворца Тюильри. В Лувре располагались кабинеты членов правительства, мастерские, лекционные залы, жилые помещения.
— Это настоящий лабиринт с тысячей укромных уголков.
— Вряд ли они устроят мероприятие подобного масштаба в укромном уголке. Нужно достаточно просторное помещение. — Хоукер развел руками. — И роскошное.
— Наполеон не может отойти далеко от дворца, потому что в десять смотр войск.
— Где?
— Во дворе перед дворцом Тюильри. — Жюстина указала на юг. — Я думаю… я думаю, он не пойдет в Лувр, ведь тогда ему придется заставить ждать множество людей. Он останется во дворце. На первом этаже дюжина гостиных, и все они достаточно роскошны. Ведь когда-то в этих комнатах жил король Франции.
