Искушение любовью - Драйер Эйлин (бесплатные серии книг .txt) 📗
– Это из последней головоломки, которой она занималась.
– Он украл ее! – вскрикнула Мейрид, завертевшись на стуле.
– Скопировал, – поправил молодой человек, так побледнев, что исчезли веснушки с лица. – Но это только часть.
– Да, – подтвердила Фиона, приобняв сестру за плечи, – я видела, как вы копировали. Но зачем?
Чаффи взял со стола еще один листок и передал ей.
– Потому что это очень похоже на другие… гм… головоломки, с которыми мне приходилось работать. На шифровки.
Фиона подняла голову и на мгновение замерла, забыв о листке, потом сказала:
– Маркиз активно работал с чиновниками из правительства. Возможно, это от них?
– Не думаю, – покачал головой Чаффи. – Правительственные чиновники используют другой метод. К этому, – он указал на листок в руках Фионы, – требуется шифровальный ключ.
– Ключ не срабатывает! – неожиданно выпалила Мейрид, указывая на первый листок с копией головомки.
Фиона посмотрела на нее с удивлением.
– Какой ключ? У нас не было никаких ключей.
Мейрид взглянула на нее и захлопала ресницами.
– Для этой был. В часах.
Сердце Фионы екнуло и забилось быстрее.
– В каких часах, Мей?
– Вы их тоже взяли с собой? – вмешался Чаффи.
Фиона бросила на него сердитый взгляд и сказала с ледяным спокойствием в голосе:
– Давайте за один раз спрашивать о чем-то одном. Так у нас будет больше шансов узнать то, что мы хотим.
– Нет, вы не узнаете! – выпалила Мейрид, опуская голову.
В течение некоторого времени Фиона молча смотрела на нее, и наконец голова сестры поднялась.
– Часы, Мей.
В ответном взгляде сестры читалась обида, будто ее обвинили во лжи. С минуту она сидела молча, потом фыркнула, залезла в карман своего бессменного фартука и извлекла оттуда великолепные карманные часы на цепочке.
– О Боже! – воскликнула Фиона. – Откуда это у тебя?
Глаза Мей хитро блеснули.
– Когда я разгадывала головоломку… Вообще-то, две головоломки. Одну я разгадала – не эту, а другую. Я не думала, что это ключ.
Чаффи осторожно взял у нее часы, поднес к глазам и сообщил, указывая на гравировку:
– Роза Тюдоров.
Фиона утвердительно кивнула:
– Это часть фамильного герба: Хоузы всегда были очень близки с Тюдорами.
Она заметила, что Чаффи при этих словах на мгновение нахмурился, однако ничего не сказал. Он провел ногтем по часам и открыл их. На обратной стороне крышки была еще одна гравировка – что-то вроде стихотворения и надпись на латыни.
– Non omnis morias, – прочитала Фиона. – Что это означает?
– Весь я не умру, – перевел Чаффи. – Мы считаем, что это один из шифровальных ключей.
Фиона повернулась к сестре.
– Где ты их взяла, Мей?
Мейрид пару раз моргнула, огляделась по сторонам, будто искала ответ, и наконец произнесла:
– В конюшне, в одном из стойл. Я думала, кто-то потерял.
Чаффи закрыл глаза и ущипнул себя за нос. У Фионы было такое ощущение, будто под тяжестью признания сестры из ее легких вышел весь воздух, и она спросила:
– Что это за шифровки, над которыми вы работаете, Чаффи? Почему они столь важны?
Молодой человек вздохнул и обвел взглядом стопки бумаг, которые он разложил на столе.
– Мы думаем, что это переписка группы изменников.
По мере того как до Фионы доходил смысл слов Чаффи, ей становилось все труднее дышать.
– Изменников? «Львов»? Вы думаете, что мой дед один из них?
– Не знаю. Но мы непременно должны выяснить это.
Стоило лишь представить, насколько слова Чаффи касаются их с Мейрид, и Фиона плюхнулась на стул. И дело отнюдь не только в политической позиции деда.
– Боже правый! Из ваших слов выходит, что мы с Мейрид расшифровывали послания, адресованные людям, готовившим дворцовый переворот?
Она подняла взгляд на Чаффи, молясь про себя, чтобы он улыбнулся и сказал «нет», но молодой человек молчал, и это еще больше испугало Фиону.
Она повернулась к Мейрид.
– Эта головоломка действительно у тебя, Мей? До сих пор?
Сестра опустила взгляд на свои руки. Они дрожали. Фиона внутренне обругала себя за то, что не знала, что Мейрид все эти годы хранила такие вещи.
– Пожалуйста, Мей.
– Нет! – произнесла та хорошо знакомым Фионе тоном, который означал, что переубедить сестру практически невозможно. – Нет. Я не знаю. Я устала. У меня ничего нет и не было. Только… только это.
Она вытянула руку и указала на бумаги.
– Это мои, – немедленно среагировал Чаффи.
Фиона взглянула на эти листочки и сразу поняла, почему Чаффи заинтересовался головоломкой Мейрид. Каждый клочок бумаги был заполнен рядами букв, разделенных на группы по четыре.
– Это шифровки, насколько я понимаю? А где же ключ?
Чаффи вздохнул и постучал пальцами по кожаному корешку маленькой книжечки.
– Вы уверены, что хотите оказаться вовлеченной в это дело?
– Полагаю, это уже произошло, – ответила Фиона. – Кроме того, так будет проще скоротать время в нашей вынужденной изоляции от мира.
Мейрид все еще стояла, слегка раскачиваясь. Фиона не стала говорить, что если у сестры и были еще какие-то «головоломки» деда, расстраивать ее, требуя отдать их, сейчас никак нельзя. К счастью, Чаффи, как она видела, и сам это понимал.
– Проблема в том, что я не могу найти повторяющуюся закономерность в сочетаниях букв – паттерн, – признался Чаффи.
Мейрид посмотрела на него, подняв брови с наигранным удивлением.
– Закономерность всегда есть.
– Но не здесь, – сказал Чаффи, подвигая для нее стул.
Не отводя глаз от бумаг, девушка села.
Если бы Чаффи до этого только и думал, как озадачить их обеих, то лучшего способа найти бы не смог. Девушки быстро убедились, что он был прав: повторяющихся комбинаций для сравнения не было. Фиона после первого просмотра записок признала это и, придвинув свой стул ближе к столу, занялась более кропотливой работой. Мейрид тоже взяла несколько листков и с гордостью сообщила:
– Я лучше ищу паттерны. Фи предпочитает частотную теорию.
Пытаясь составить паттерн из выбранных наугад букв, она спросила у Чаффи:
– Вы говорили, что ключом могут являться слова на часах. Но если они работают, то может быть и другой ключ?
Чаффи почесал нос и склонился над столом.
– Тогда мы далеко не продвинемся. Уж это мне хорошо известно.
– Конечно. Тем более если вы нам не объясните подробней.
Чаффи пододвинул третий стул и присел рядом.
– В этих посланиях имеются места, которые пересекаются с выгравированной на часах надписью. Они как бы встроены внутрь и незаметны для непосвященного, как драгоценный сердолик не виден, когда смотришь на камень, который еще не огранил ювелир. Эти места в записках и надпись на часах каким-то образом объединяются в строчках одного туманного стихотворения.
– Вы думаете, ключ в этих фразах? – спросила Фиона.
Чаффи несколько мгновений смотрел на нее через очки, в которых отражалось пламя свечи, наконец сказал, протягивая маленькую книжечку:
– Совершенно верно. А фразы вот в этой поэме. Я там кое-что подчеркнул. Сами по себе стихи ужасны. Мне жаль вас, если вы решитесь их читать.
Фиона взглянула на название и не смогла сдержать смех.
– «Могила добродетели. В преклонение у алтаря девственности». Автор Уильям Маршалл Хиллард, – прочитала она вслух. – О боже!..
Чаффи покраснел, как первоклассник, и пробормотал:
– Дальше еще хуже.
Раскрыв книжечку, Фиона сразу с ним согласилась.
– Я должна продолжить чтение? – спросила Фиона, давясь от смеха: уже этого четверостишия было достаточно, чтобы понять, что у поэта куда больше энтузиазма, чем ума и таланта.
