Любовь дракона - Гилганнон Мэри (книги онлайн полные .txt) 📗
Аврора ворочалась с боку на бок, стараясь найти удобное положение. Но сон все не приходил. В крепости было довольно тихо: все готовились к празднику Лугхнасы. Исключение составляли только подростки, все еще играющие в свои шумные игры во дворе. Они в обычные дни частенько мешали Авроре заснуть, а сегодня их громкие вопли заставляли Аврору пугливо вздрагивать.
Вдруг она почувствовала, что сильно проголодалась. Но приходилось терпеть: Гвенасет предупредила Аврору, что перед началом праздника Лугхнасы есть нельзя — такова традиция. Вспомнив о празднике, Аврора почувствовала страх. Ведь она собиралась участвовать в том, что многие жители Вирокониума считали дьявольским бесстыдным ритуалом. Даже присутствовать там — грех. Но все-таки Аврора должна была признаться хотя бы самой себе, что праздник Лугхнасы манил ее своей таинственностью. Действительно ли на землю спустятся древние боги? А где вообще они обитают — в застывшем горном воздухе?
Аврора сама не заметила, как заснула, а когда проснулась, надо было сразу же собираться на праздник — времени оставалось совсем мало. Она надела новое платье из розового шелка, который привезли из Ланфаглана, а потом быстро причесалась. Расправив черные локоны на плечах, Аврора еще раз оглядела комнату: она явно что-то забыла надеть. Ах да — драгоценности. Впрочем, она сразу же вспомнила, что их-то надевать и не полагалось. Гвенасет сказала, что драгоценные камни и украшения из золота или бронзы могут помешать общению с богами.
Аврора сбежала по лестнице во двор. Темнело, и многие обитатели Каэр Эрири уже отправились на праздник. Искать Гвенасет и Элвина не имело смысла: они задолго до праздника начали готовиться к нему и, конечно, тоже ушли. Неожиданно для себя Аврора взглядом стала искать Мэлгвина. Но его нигде не было видно. Наверное, тоже ушел с какой-нибудь другой женщиной, горько подумала Аврора. Тем лучше, решила она. Он вообще не стоит того, чтобы думать о нем.
Солнце садилось, когда Аврора с другими запоздавшими участниками праздника вышла из Каэр Эрири. Церемония должна была проходить на вершине холма за крепостными стенами. Там уже разожгли костры, расположенные по кругу. Кольцо огня набирало силу, как бы черпая свою мощь у оранжевого солнца, скатывавшегося вниз по серебристо-голубому небу к горным вершинам.
Участники праздника выглядели задумчивыми и сосредоточенными, и это было резким контрастом с обычным настроением кимвров, всегда готовых веселиться и открытых для шуток.
Аврора напряглась, в горле у нее пересохло. Оказавшись внутри огненного кольца, она почему-то решила, что боги пристально разглядывают участников праздника. В такт ритмичному бою барабанов судорожно забилось ее сердце.
Посреди огненного кольца горел еще один костер. Вокруг него, крепко взявшись за руки, танцевали обнаженные люди. Их тела были разрисованы странными темными линиями. Казалось, что на коже танцовщиков извиваются живые змеи. Бой барабанов убыстрялся, и люди двигались вокруг костра все быстрее. Гвенасет как-то говорила Авроре, что этот хоровод повторяет собой движение солнца по небосводу и тем самым взывает к духу великого Лугха, который, спустившись на землю, дарует кимврам защиту от всех бед. Гибкие тела танцоров двигались удивительно изящно. Этот танец Аврора сравнила с движениями лосося, мечущего икру в неведомой волшебной реке.
Вдруг барабаны смолкли, и остановившиеся танцоры повернулись лицом к окружавшим их людям. Среди танцоров Аврора увидела и Гвенасет с Элвином. Тем временем к костру приблизился уже известный ей сказитель древних легенд Торок. Густая борода и длинная прямая рубаха делали его похожим на неземное существо. Торок медленно пошел по кругу, напевая что-то своим мелодичным голосом и одновременно посыпая каким-то порошком головы танцоров…
Мужчины и женщины разбились по парам, и Торок по очереди подходил к ним. Небольшим изогнутым ножом он осторожно делал надрезы на их запястьях. Пары сразу же соединяли надрезы, чтобы смешать свою кровь. С благоговейным страхом взирала Аврора на этот ритуал. Так вот, оказывается, что значит заключить брак перед старыми богами! В ваших жилах теперь течет одна кровь, вы теперь неразрывно связаны! Помнится, еще Гвенасет говорила ей, что эти освященные богами узы вечны — разорвать их может только смерть!
Один ритуал сменялся другим. Теперь пары стали поочередно прыгать через ярко горевший в центре круга костер. Легенда гласила, что дым костра очищает кимвров от грехов и после этого они могут рожать детей. Аврора подумала, что сама она ни за что не решилась бы прыгнуть через пламя. Даже если бы рядом с ней был Мэлгвин.
Снова забили барабаны. Брачные пары стали медленно пятиться назад к окружавшей их толпе. Торок же опять закружил вокруг костра. Вот он запел и поднял руки и голову к небу, к богам. Аврора затаила дыхание. А потом, когда сказитель вдруг громко закричал, она вздрогнула от испуга. В тот же миг в освещенный кострами круг впрыгнула темная фигура. Сначала Авроре показалось, что это олень, случайно забредший на вершину холма. Но спустя мгновение она увидела, что это мужчина, украсивший голову ветвистыми оленьими рогами. На нем были короткие кожаные брюки, перчатки скрывали его руки, а кожаная маска — лицо. Человек-олень был огромным — он казался выше даже Мэлгвина, у него было крепкое мускулистое тело.
Барабаны звучали все громче. Их ритм все убыстрялся. И человек в центре огненного круга стал кружиться и прыгать в такт неистовому звуку, как самый настоящий олень. Казалось, что охотники загнали его и он безуспешно старается уйти от преследования.
Роль охотников превосходно играли окружавшие Аврору кимвры. Посмотрев по сторонам, она увидела их жадные глаза и ставшие почти дикими лица. Казалось, всех их обуревает одна страсть — догнать зверя и убить его…
Насмерть испуганный олень быстро побежал по Кругу. И когда он пронесся мимо Авроры, она почувствовала резкий запах его пота. Спасения не было нигде. Олень не мог прорвать сжимавшее его кольцо охотников. Они схватили зверя и ногтями стали раздирать его кожу в кровь. Животный страх оленя передался и Авроре. Он был такой красивый, такой величественный. Она не хотела его смерти! В ужасе Аврора зажмурилась. Она знала, что сейчас произойдет: человек-олень будет убит охотниками, и его алая кровь окрасит зеленую траву…
Когда Аврора открыла глаза, человек-олень лежал на земле. Охотники со всех сторон обступили его трепещущее тело. Раздался победный клич, и Аврора с удивлением обнаружила, что вместе со всеми восторженно кричит и она сама. Слезы градом покатились по ее щекам. А охотники осторожно подняли кровоточащее тело человека-оленя и с торжествующим видом понесли вокруг костра.
Странное чувство умиротворения вдруг охватило Аврору. Как будто какой-то неведомый внутренний голос поведал ей, в чем смысл ритуала, участницей которого она только что была. Человек-олень умер, но остальные, люди продолжали жить. Своей смертью он как бы спас их. Погибнув сам, он дал им еще один год безбедной жизни. Чувство глубокой благодарности переполняло Аврору. На этом языческом празднике она внезапно вспомнила христианскую веру, к которой ее приобщили с детства. Ведь к Христос, подобно человеку-оленю, умер для того, чтобы спасти людей. И Аврора подумала, что, может быть, все боги — старые и новые — едины…
Ей мучительно хотелось рассказать хоть кому-нибудь о том, что она сейчас чувствует. Но окружавшие ее кимвры опять разбились на пары и, придвинувшись ближе к костру, снова начали танцы. Послышалась странная песня. Ее неистовый ритм напомнил Авроре биение крыльев птицы, попавшей в охотничью сеть.
Костер в центре огненного круга горел все сильнее. Сушняк, который подбрасывали в него, оглушительно трещал. Яркие искры взмывали высоко в небо и пропадали где-то в темноте. Аврора уловила запах вишневого дерева, от которого у нее закружилась голова.
Ей показалось, что огненные языки вот-вот доберутся до нее. Барабаны били все громче, ритм их непрерывно учащался. Аврору охватил страх. Быть может, принесенный в жертву богам олень не задобрил их и они требуют еще одного жертвоприношения? От страха Аврора покрылась потом, ее шелковое платье прилипло к коже. Она вся дрожала. Надо во что бы то ни стало вырваться из этого огненного круга! Оставаться в нем больше нет сил!
