Двойное искушение - Додд Кристина (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
– Я разыскала дядю Гаррика и стала рассказывать ему о том, что случилось, но он не понимал меня. Он не говорит по-французски, поэтому мне пришлось говорить на английском. Видели бы вы, как он удивился!
– Кики хихикнула и уткнулась головой в плечо Селесты. – Он был таким смешным! Брови подняты, рот раскрыт…
Пенелопа вздохнула на своей кровати. Эту историю слышала за вечер уже раз двенадцать, не меньше.
– Ты с самого начала должна была начать говорить с ним по-английски, – заметила Пенелопа.
– Я про это совсем забыла, – ответила Кики.
– Больше я уже никогда не буду счастлива, – грустно заметила Пенелопа.
Селеста подавила готовую появиться на ее губах улыбку.
– Не понимаю, – вскинула голову Кики.
– Я хочу сказать, что теперь ты никуда не сбежишь и мне придется всю жизнь слушать, как ты болтаешь, болтаешь…
– Да, теперь я никуда не сбегу, – тряхнула Кики своими светлыми локонами, – и всегда буду рядом с тобой, та chere cousine.
– Очень трогательно, – подала голос миссис Браун, появляясь возле кроватей с горячими грелками в руках. – Но теперь вам нужно ложиться спать. Время уже позднее. Давайте укладывайтесь, а мисс Селесту мы отпустим, пусть она идет вниз, к гостям. Сегодня прощальный бал, и ей наверняка захочется потанцевать.
Кики поцеловала Пенелопу в щеку, соскочила с кровати и пошлепала босыми ногами по полу, чтобы перебраться к себе.
Селеста подошла, чтобы поцеловать девочек на ночь, и когда она наклонилась к Кики, та чуть слышно спросила:
– Вы выйдете замуж за моего папу?
Селеста невольно смутилась. Разумеется, дети все видят и все слышат, в том числе и сплетни, которые разносят слуги. Разумеется, они не могут не задумываться над тем, как события последних дней отразятся на их собственной судьбе.
Вопрос Кики – прямой, детский – неожиданно поставил Селесту перед фактом, отрицать который дальше было просто невозможно. Она не любила Эллери.
Она была влюблена в его образ, оставшийся ярким пятном в ее детских воспоминаниях. Ей нравилась мысль о том, чтобы быть рядом с Эллери, затмить для него всех остальных женщин и жить с ним в свое удовольствие.
Но Эллери не был тем мужчиной, которого стоило бы добиваться любой ценой. Граф де Росселин учил ее искать в жизни свою половинку. А Эллери, увы, не был ее половинкой.
Селеста улыбнулась Кики и ответила, покачав головой:
– Твой папа обручен с леди Патрицией. Я думаю, что он женится на ней, если она, разумеется, согласится выйти за него замуж.
Теперь, после истории с похищением, происхождение Кики больше ни для кого не было секретов. Селеста помнила, каким стало лицо Патриции, когда она узнала эту новость. Очевидно, ей есть над чем подумать.
Селеста перешла к кровати Пенелопы, и та, точно так же, как Кики, тихонько спросила:
– Вы собираетесь выйти замуж за моего папу?
Селеста застыла на месте, глядя в темные глаза Пенелопы.
Выйти замуж? За Гаррика Трокмортона? Сегодня утром на кухне она при всех заявила, что этого не будет. Говорила об этом с презрением. Да, еще сегодня утром мысль о том, чтобы выйти замуж за Гаррика, не могла даже прийти ей в голову. Но теперь…
Теперь он казался ей именно тем человеком, найти которого она мечтала всю жизнь. Он оказался способным ради своего ребенка вступить в схватку с опасным противником, проявил отвагу и силу.
– Он любит вас, – глаза Пенелопы были как две капли воды похожи на глаза ее отца – такие же глубокие и внимательные. – Так, как он, вас никто не любит. Мне кажется, что вы тоже любите его.
Селеста сглотнула подкативший к горлу комок. Если следовать заветам графа де Росселина, Гаррик действительно был ее половинкой. Человеком, о котором она всегда мечтала.
– Вы подумайте, – сказала Пенелопа и добавила с неожиданной для ее возраста серьезностью: – Скажите, теперь я всегда должна буду заботиться о Кики?
Этот коротенький разговор потряс Селесту до глубины души, и она смогла ответить лишь одним словом:
– Да.
Оставив девочек на попечение миссис Браун, Селеста ушла в свою заново отремонтированную спальню, расположенную рядом с детской. В камине негромко трещал огонь, горели зажженные свечи, а посреди спальни стояла приготовленная ванна с теплой водой.
Подойдя к окну, Селеста посмотрела в ночное небо. Дождь закончился, и оно, как и два дня тому назад, было усыпано крупными дрожащими звездами. Все как в ту ночь, когда они так пылко целовались с Гарриком.
Она любит Гаррика Трокмортона! Эта мысль только казалась новой, на самом деле она давно гнездилась в Душе Селесты. Эта мысль объясняла все, что Селеста пережила и испытала за последние дни. Она вернулась домой из Парижа, уверенная в себе, окрыленная целью, которую считала смыслом всей своей жизни.
Но вместо этого повстречалась с Гарриком, и с этого момента все изменилось. Как быстро он сумел доказать, что ее мечты об Эллери ничего не стоят, как быстро сумел смутить ее душу.
Но тучи непонимания рассеялись, и теперь Селеста знала наверняка, что любит Гаррика Трокмортона.
Она не могла больше обманывать саму себя. Возможно, ее любовь окажется безответной, ведь Гаррик сам говорил о том, что охватившая его страсть кажется ему незваной и нежеланной. Но ее чувств ничто уже не изменит.
Но как ответить на его любовь? Как показать Гаррику свою любовь?
Решение пришло к Селесте сразу. Она вынула из шкафа свое лучшее бальное платье – золотисто-медовое, под цвет ее волосам, с низким декольте и… застегивающееся на пуговицы спереди.
Трокмортон не мог понять, как она разыскала его в темной оранжерее. Он никак не мог предположить, что Селеста придет к нему. Сама. Особенно когда музыканты играют вальс и можно кружить в нем с обаятельным, неотразимым Эллери. Но она пришла, и Гаррик услышал в тишине оранжереи шуршание ее платья.
Он выпрямился на диване с чашкой кофе в руке – на том самом диване, на котором соблазнял Селесту. Уставившись в темное ночное окно, Гаррик сделал вид. что не услышал появления Селесты. Так он чувствовал себя безопаснее.
Она вошла с зажженным канделябром в руке, поставила его на стоящий у стены стол, и в оранжерее стало светлее, но не настолько, чтобы осветить все ее углы. Гаррик не хотел смотреть на Селесту – такую красивую, такую недоступную. И он продолжал сидеть молча, неподвижно и сидел так до тех пор, пока Селеста не остановилась у самого его плеча.
– Что вам нужно, Селеста?
Она негромко вздохнула, словно удивилась, услышав его голос, и ответила с легким французским акцентом, который всегда появлялся у нее в минуты волнений:
– Откуда вы узнали, что это я?
– По звуку шагов. По запаху. По тому, как… – Он замолчал.
– По тому, как отозвалось ваше тело? – закончила за него Селеста.
Гаррик поднял голову. Волосы Селесты были распущены и свободно падали на плечи, и от этого она казалась еще соблазнительнее. Можно было подумать, что Селеста приготовилась ко сну.
– Вы слишком долго жили в романтическом городе Париже, – резко произнес он.
– Простите, если покажусь вам нескромной, – она присела на диван рядом с Гарриком, обдав его запахом своих духов, – но мое тело тоже откликается на вашу близость.
Цитрус, корица и иланг-иланг. Он вспомнил состав духов.
– Не говорите так, – коротко рассмеялся Гаррик – Не забывайте, что вы влюблены в Эллери.
– Хорошо. – Она положила руку на спинку дивана. – Боюсь, я сегодня сделала одно открытие.
– Открытие? Вот как? – Гаррик отпил глоток из чашки с дымящимся кофе, старательно отводя взгляд от Селесты.
– Звучит довольно грозно.
– Возможно. Я пыталась бороться с правдой, но сегодня она предстала передо мной во всей своей наготе.
– Неприятное дело.
– Очень.
Платье было золотистым, переливающимся в мерцающем свете свечи. Тонкие, едва заметные атласные бретельки оставляли плечи обнаженными, а вырез был настолько глубок, что в нем можно видеть… Да, почти всю грудь, всколыхнувшуюся, когда Селеста поправила свою пышную юбку.
