Симфония любви - Сатклифф Кэтрин (книги серии онлайн .txt) 📗
– Говорите, быть под контролем – против человеческой природы, мисс Эштон? Не думаю. По крайней мере, не тогда, когда от этого зависит судьба пятисотлетнего рода. Если не считать королевской семьи, то не найдется больше ни одной аристократической фамилии, которая больше бы заботилась о своей репутации и о том, кому достанется их наследство.
– Впрочем, это все к делу не относится. Я позвала вас не затем, чтобы обсуждать свои семейные проблемы. После долгих размышлений, мисс Эштон, я пришла к выводу, что больше не нуждаюсь в ваших услугах. Я отдам распоряжения о вашем немедленном возвращении в Хаддерсфилд.
Ухватившись одной рукой за столбик кровати, Салтердон перемещал вес тела с одной ноги на другую. Острая боль, как нож, пронзала его бедра. Он весь взмок от пота. У него перехватывало дыхание, когда судорога, сводившая мышцы бедра, поднималась к ягодицам и нижней части спины. Ему удалось обойти вокруг кровати, придерживаясь за стойки и матрас. Желание упасть на кровать и избавиться от этой невыносимой боли заставило его громко выругаться. Вместо этого он принудил свое покрытое потом тело повернуться, посмотрел на ненавистное инвалидное кресло, в котором он провел последний год, и двинулся в обратный путь.
Позади него дверь с треском распахнулась.
Он обернулся, ожидая увидеть Марию. Она, несомненно, будет бранить его за то, что он самостоятельно встал с этого дьявольского приспособления, а затем будет порхать вокруг, подобно фее, радуясь его успехам.
– Ваша светлость! – вскрикнула Гертруда, влетая в комнату. Щеки ее горели, а глаза были широко раскрыты. – Я знаю, что это не мое дело, ваша светлость. Я всего лишь прислуга и должна быть глуха и слепа, как эта проклятая кочерга, но я прибежала из голубой гостиной, куда ее светлость пригласила нашу Марию…
Экономка умолкла на мгновение, чтобы перевести дух. Она продолжала смотреть на Салтердона, и постепенно волнение на ее лице сменилось крайним удивлением.
– Боже всемогущий, – пробормотала она. – Вы ходите?
– Неважно, – отмахнулся он, стараясь не обращать внимания на боль в нижней половине тела. – Какого дьявола нужно моей бабке?
– Она уволила нашу Марию, – ответила Гертруда, все еще не пришедшая в себя от вида стоящего на ногах герцога.
– Черта с два. Дай мне это проклятое кресло, женщина, и побыстрее.
Герцогиня, естественно, рассыпалась в благодарностях, заверила, что будет выплачивать жалование Марии, пока та не найдет себе места. Она сказала, что снабдит девушку рекомендательным письмом, утверждая, что после такого оглушительного успеха в Торн Роуз двери всех домов Англии будут открыты перед ней.
Она немедленно пошлет письмо родителям Марии и сообщит им, что дочь вернется домой через неделю. Она также черкнет записочку Джону Рису, поскольку уверена, что Мария передумает и примет предложение молодого человека.
– Он для вас самая подходящая партия, милочка, одного с вами круга. Господь благословляет подобные союзы… равных.
– Вы должны понимать, что, нанимая вас, я исходила из интересов моего внука. Теперь, когда вы добились таких замечательных успехов, мы с Эдкамом считаем, что услуги сиделки уже не нужны, и не стоит больше зря тратить ваше драгоценное время.
Дверь открылась.
Герцогиня оглянулась. Лицо ее окаменело.
При звуке голоса Салтердона колени Марии стали ватными. Она ухватилась за спинку стула, чтобы не упасть, но не повернулась, боясь выдать свои чувства.
– Очевидно, кто-то забыл пригласить меня на эту беседу, – раздался глубокий и нарочито спокойный голос Салтердона, и его коляска въехала в комнату.
– Мне не хотелось беспокоить вас, – ответил Эдкам с легким поклоном и улыбкой, которая исчезла, когда он встретился глазами с Салтердоном.
– Не знал, что обычный врач определяет, что я должен делать… или я уже в «Роял Оукс»?
– Не похоже, – усмехнулась герцогиня.
Он посмотрел на Марию. Она по-прежнему отказывалась замечать его, моля лишь о том, чтобы ноги держали ее. Чем дольше он смотрел на нее, тем сильнее подгибались у нее колени.
– До меня дошли слухи, – нарушил молчание Салтердон, – что вы решили отказаться от услуг мисс Эштон. Полагаю, что к моему мнению должны прислушиваться при принятии подобных решений.
– Просто я считаю, что тебе стало намного лучше и ты больше не нуждаешься в эмоциональной поддержке. Кроме того, ты никогда не проявлял особого интереса к делам, а позволял мне делать то, что я считаю нужным для твоего благополучия и ради будущего всей семьи. Мне кажется, что мисс Эштон лучше покинуть Торн Роуз.
С этими словами она повернулась к Марии и, кивнув в сторону двери, сказала:
– Я вас больше не задерживаю, милая. Я распоряжусь, чтобы секретарь к полудню подготовил все необходимые бумаги.
Мария не могла сказать, как долго она смотрела в серые глаза герцогини. Чего она ждала? Что старуха каким-то чудесным образом передумает? Что это «вынужденное решение» было всего лишь шуткой?
Или ей нужно броситься перед герцогиней на колени и умолять ее изменить решение? Объяснить, чем вызвана эта ужасная перемена, просить оставить ее в Торн Роуз, потому что она не в силах вынести даже мысли, что больше никогда не увидит ее внука.
Почему он молчит? Скажи же что-нибудь! Сделай что-нибудь!
Неужели она настолько наивна, что неправильно истолковала его чувства к ней? Может быть, нежность в его глазах и улыбке предназначалась лишь только для того, чтобы соблазнить ее?
Наконец Мария заставила себя сделать реверанс и на негнущихся ногах пошла к двери, не решаясь поднять глаза на Салтердона.
Он схватил ее за руку.
Мария закрыла глаза.
– Нет, – сказал Салтердон.
– В чем дело? – спросила герцогиня.
– Мисс Эштон останется в Торн Роуз… пока я сам не уволю ее… Как глава этой семьи я вправе решать, кого и когда принимать на работу.
– Глава семьи…
– Да, моя дорогая бабушка. И об этом вы сами изволили мне напоминать последние двадцать пять лет, – сказал он, задетый тоном старухи, и добавил, обращаясь к Марии: – Садись, молчи и жди.
Он указал на стул в дальнем углу комнаты.
– Ваша светлость, – настойчиво зашептала девушка, – я не хочу быть причиной ссоры между вами.
– Садись, – твердо повторил он, не отрывая взгляда от герцогини.
Мария добрела до стула и опустилась на него, спрятав кулаки в складках поношенной юбки. Она почувствовала, что близка к обмороку, и подумала, что, наверное, это последствия болезни.
Герцогиня выпрямилась в кресле и пристально смотрела на Салтердона. Ее обычно бледные щеки порозовели От волнения, а тонкие унизанные перстнями пальцы крепко сжимали подлокотники кресла. В этот момент Мария поняла, что, несмотря на то, что герцогиня до самой смерти будет распоряжаться богатствами семьи, власть принадлежит Салтердону. Казалось, воздух между ними звенит от столкновения двух сильных характеров.
Поджав губы, герцогиня сказала напряженным голосом:
– Я привыкла ссориться с Клейтоном, но не готова спорить с вашей светлостью. Простите, если я выгляжу немного… ошеломленной. Очевидно, я недооценила вашу зависимость от мисс Эштон.
– Очевидно.
В комнате опять повисла тишина, и напряженная атмосфера сделалась еще более ощутимой.
Наконец герцогиня сделала глубокий вдох, постучала пальцами по ручке кресла и вскинула голову.
– В таком случае я бы попросила вашу светлость, чтобы мы обсудили семейные дела без посторонних.
– Мисс Эштон была со мной в самые интимные моменты моей жизни. Поэтому мне трудно представить, что такого вы можете сказать, что не предназначено для ее ушей.
– Возможно, вы правы, – герцогиня вскинула бровь, улыбнулась уголком рта и сказала с преувеличенной покорностью. – Конечно, вы правы. Поскольку мисс Эштон остается в Торн Роуз, мы должны максимально использовать ее способности. Вчера вечером мне в голову пришла мысль, что поскольку ваше психическое и эмоциональное состояние значительно улучшились, то вы, как глава семьи, захотите поразмыслить о ваших обязательствах по отношению к леди Дансуорт.
