Возьми мое сердце - Басби Ширли (читать книги без .txt) 📗
Когда Энн впервые увидела Чанса, ему было уже почти пять лет, и мысль о том, что он и есть тот самый ребенок, которого она когда-то оставила возле реки, не пришла ей в голову. Впервые Энн подумала об этом лишь через несколько лет, с ужасом заметив, что Чанс очень похож на Сэма. Отцом Чанса все считали Морли, однако это не успокаивало, а скорее еще больше тревожило ее. Энн помнила, что Морли жил в Уокер-Ридж, и ей казалось вполне возможным, что именно он шел тогда через лес.
Но какие бы страхи ни испытывала Энн до сегодняшнего утра, все они были основаны лишь на подозрении. Только сегодня, увидев на правой ноге у Чанса шесть пальцев, Энн поняла: ребенка спасли, и сейчас он живет рядом с ними.
Констанция после той страшной ночи ни разу не поинтересовалась, что стало с малышом.
— Так что же ты хочешь сказать? — нетерпеливо спросила Констанция.
Беспомощно глядя на нее, Энн в отчаянии ломала руки. Перед ней стоял мучительный выбор. С одной стороны, она хранила свою тайну более тридцати лет, и за все это время ничего ужасного не произошло. С другой — если бы тайна рождения Чанса раскрылась сейчас, Констанция была бы застигнута врасплох. Энн всю жизнь была беззаветно предана своей госпоже, и желание предупредить ее об опасности пересилило.
Она начала говорить и вкратце рассказала Констанции о том, что произошло на берегу реки недалеко от усадьбы много лет назад. Упомянула и о том, что увидела утром в спальне Чанса. Пока Энн говорила, Констанция молча, в оцепенении, слушала ее. Ее лицо побелело, глаза лихорадочно блестели. Когда Энн наконец замолчала, на несколько мгновений воцарилась тишина, а затем Констанция, отбросив поднос, вскочила на ноги. Не помня себя от ярости, она подбежала к Энн и, размахнувшись, дала ей пощечину.
— Глупая тварь! — закричала она. — Не справиться с таким простым поручением, а потом еще и солгать! И такому человеку я доверяла все эти годы! — Лицо Констанции исказилось гневом. — Надо было уволить тебя и оставить в Англии. Да, именно так! — Она стала нервно метаться по комнате. — Ну и что же теперь делать?
— Кроме нас, никто ни о чем не знает, — робко сказала Энн, потирая рукой покрасневшую щеку.
— Не говори ерунды! Предположим, ты права и ребенка нашел Морли. Но тогда Морли должен знать, кто на самом деле Чанс Уокер. — Она усмехнулась. — А уж Морли не упустит случая насолить мне.
— Но почему он не рассказал Сэму сразу? — спросила Эллен. — Ведь Сэм вернулся два дня спустя.
Констанция на мгновение задумалась.
— Мы сразу же уехали в Ричмонд, — медленно произнесла она. — Разве ты не помнишь? А когда мы готовились к отъезду, Морли не было в Уокер-Ридж: он, видимо, отвозил ребенка Эндрю и Марте. Значит… — она улыбнулась, — Сэм и Морли просто разминулись. Что ж, можно считать, нам повезло.
— Но Морли мог написать Сэму, — возразила Энн, радуясь в душе, что негодование Констанции начинает утихать. — Почему он этого не сделал?
Констанция лишь отмахнулась.
— Я знаю Морли, — пренебрежительно ответила она. — Никогда ни в чем не уверен, да и вообще не большой любитель писать письма. Насколько я понимаю, он что-то заподозрил, но доказательств у него не было. Не забывай также — он обязан Сэму всем, что имеет. Зачем же ему рисковать расположением своего благодетеля из-за каких-то подозрений? — Констанция задумчиво потерла лоб. — Да, зная нерешительность Морли, можно предположить, что все именно так и было. Сначала он ждал Сэма, желая рассказать ему все при встрече. Но если мы вернулись в Уокер-Ридж летом следующего года, то Сэм и Летти оставались в Англии еще несколько лет. — Ее губы скривила презрительная усмешка. — Похоронив своего единственного сына, Летти не помнила себя от горя. А этот осел Сэм был готов сделать все, что угодно, даже остаться в Англии навсегда, лишь бы она оправилась от удара.
— Теперь я понимаю, почему Морли не хотел писать… — Энн кивнула. — Но почему все эти годы он хранил молчание? Почему, например, не поговорил с Сэмом сразу после того, как тот вернулся?
— Очевидно, потому, что тема уже не была актуальной. — Констанция пожала плечами. — Кроме того, Морли не был уверен… — Ее лицо внезапно прояснилось. — А что, собственно говоря, Морли мог сказать? Допустим, он нашел на берегу реки, совсем рядом с Уокер-Ридж, ребенка, который по чистой случайности появился на свет в один день с мертворожденным сыном Летти. Конечно, тот факт, что у малыша на ноге было шесть пальцев, вызывает некоторые подозрения. История, конечно, странная, однако кто поверит, что я дала тебе такое чудовищное приказание? Разумеется, никто. Морли понимает это и держит язык за зубами. Разумеется, он что-то подозревает, но заявить не решается.
— Значит, нам не о чем беспокоиться? — нерешительно спросила Энн, нервно улыбаясь.
— Тупица! — фыркнула Констанция. — Конечно, нам есть о чем беспокоиться. Даже если дата рождения Чанса и шестой палец на ноге еще ничего не доказывают, совпадений все равно слишком много. Если Морли когда-нибудь заговорит, начнутся пересуды.
— И что же нам теперь делать?
Лицо Констанции превратилось в маску.
— То, что ты должна была сделать еще много лет назад, — устранить Чанса Уокера.
— Постойте, госпожа. Может, все обойдется? Ведь сколько лет прошло — и никто ни о чем не вспомнил. Вы сами говорите, что доказать ничего нельзя. А Морли… он будет молчать.
— Нет, по-моему, ты действительно идиотка, — презрительно сказала Констанция. — Мы не можем сидеть сложа руки и ждать, пока все узнают о том, что произошло, или хотя бы о том, что в ту ночь, когда Летти родила мертвого мальчика, Морли нашел рядом с Уокер-Ридж другого ребенка. Морли, правда, никому не рассказывал, откуда появился этот ребенок, и теперь мы знаем, почему он молчал. Сейчас все убеждены, что Чанс — незаконный сын Морли, но если история всплывет на поверхность… — Она помрачнела. — Нет, об этом лучше не думать. Единственный выход — навсегда покончить с Чансом. — Она на мгновение задумалась. — И возможно, с Морли тоже.
У Энн оборвалось сердце. Оставить младенца на утесе — тяжкое преступление, однако даже оно не сравнится с убийством — надо называть вещи своими именами — двух человек, вина которых состоит лишь в том, что они невольно встали на пути Констанции. Нет, она не пойдет на такое! В ту ночь, оставив ребенка на утесе, Энн потом долго молилась, прося Господа спасти его. И Всевышний услышал ее!
Энн взглянула на Констанцию, и ей стало жаль ее. Что ж, она поможет хозяйке, но убивать не будет. Пусть Констанция найдет кого-нибудь другого, кто согласится устранить Чанса и Морли.
— Сами мы вряд ли сможем это сделать, — сказала Констанция, как будто прочитав ее мысли. — Они довольно сильные мужчины. Надо найти кого-нибудь, кто помог бы нам в этом деле. — Она еще раз прошлась по комнате. — Поговорю с Джонатаном. Он знает, как можно все устроить.
Слова Констанции не ободрили Энн.
— Мне кажется, Джонатану это не понравится, — уныло произнесла она. — Вряд ли он согласится на убийство.
— Когда узнает, какую угрозу представляет для него Чанс Уокер, согласится. — Констанция усмехнулась. — Пока наследником Уокеров остается он, и, я думаю, ему не захочется, чтобы все состояние досталось кому-то другому.
Поговорить с Джонатаном Констанция смогла только вечером. Опасаясь, что они с Чансом могут начать выяснять отношения в присутствии гостей, Сэм настоял, чтобы Джонатан уезжал ночевать в Фоксфилд. В Уокер-Ридж Джонатан вернулся после обеда. К этому времени гости, за исключением Морли и его жены, уже разъехались, и в усадьбе вновь воцарилось спокойствие.
Узнав о приезде сына, Констанция послала ему записку, попросив как можно скорее зайти к ней. Но Джонатан, удрученный отказом Эллен выйти за него замуж и расстроенный тем, что Фэнси провела ночь с Чансом, не спешил к матери. Его настроение совсем упало после того, как, приехав в Уокер-Ридж, он встретил Чанса и Фэнси, прогуливавшихся по саду в обществе Сэма, Летти, Морли и Пруденс. Заметив, как Чанс властно держит Фэнси за талию, Джонатан еще более ожесточился. Уже завтра, успокаивал он себя, когда молодожены уедут в Чертово Место, он начнет разрабатывать план мести.
