Запретный плод - Джонсон Сьюзен (мир книг TXT) 📗
Когда карета герцога вкатилась во внутренний двор, Аделаида помчалась с неподобающей поспешностью ко входу в зал и, запыхавшись, приветствовала Дейзи, когда та вошла.
— Хочешь чаю? — спросила Аделаида. — Может, поздний завтрак? — добавила она, взглянув на часы в холле. — У тебя все в порядке? Извини, но ты спала? Может, ты устала?
— Я утомлена, — ответила Дейзи со слабой улыбкой. — Но не слишком, — быстро проговорила она, заметив огорчение на лице своей гостеприимной хозяйки. — А чай — это замечательно, — вежливо добавила она, отложив на время свой сон.
— Я сожалею о сцене в опере, — сразу начала Аделаида, после того как они уселись за чайным столом в маленькой гостиной.
Интересно, как Аделаиде удалось иметь горячий чай наготове, не зная, когда она приедет, удивлялась про себя Дейзи.
— Ты, наверное, раздражена, рассержена и готова послать каждого Монтеньи к дьяволу?
Дейзи сидела на стуле возле окна с видом на сад, солнечные лучи позади нее бросали тень на ее лицо и скрывали гримасу, вызванную откровенной оценкой Аделаиды.
— Я предпочла бы поменьше публичных баталий, — ответила она, небрежно пожав плечами; сталкиваться с ханжеством ей было не впервой. — Поскольку сердиться бесполезно, я давно научилась игнорировать такие сцены, как в опере.
— Несмотря на твое милосердие, я считаю, что поступок Изабель мерзок, — прошептала Аделаида. — Он типичен для ее обычного поведения. Всегда находятся такие люди, за которых нужно приносить извинения… Они неисправимы. Фракция, к которой принадлежат Монтеньи, наиболее одержимая из монархистов, наиболее консервативная и, я боюсь, наиболее реакционная.
— Меня удивляет, как Этьен может состоять в родстве с ними, его жена удивительно неприятная женщина. Он так отличается от всего этого семейства.
— Они с женой всегда жили каждый своей жизнью, каждый своей отдельной жизнью. Изабель посвятила все свое время портнихе и модистке, дневным чайным церемониям, ежедневным прогулкам, светским обедам, театрам, званым вечерам. Четыре раза в день нужно переодеться. Как видишь, ее дни заполнены до предела.
— Я вижу, как занята Изабель, — сардонически сказала Дейзи, удивляясь вопиющей праздности аристократов.
— Интересы Этьена всегда были более разнообразны.
— Не только женщины, ты имеешь в виду? — колко заметила Дейзи.
— Ты не так давно знакома с ним, — заметила Аделаида, наливая Дейзи чашку чая. — В то время как поло и бега занимают большое место в его жизни, он является также главным акционером трех железных дорог и активно работает на бирже.
— Ты уверена? Он, помоему, уделяет не так много внимания бизнесу, — Дейзи мягко подвергла слова Аделаиды сомнению, принимая тонкую чашечку с чаем из ее рук. Когда он может активно заниматься своими делами, как утверждает Аделаида, если он все время проводит с ней?
Аделаида улыбнулась.
— Последнее время он занят только тобой, как говорит Валентин. Это очень огорчает его управляющего, который никак не может добиться его внимания. Валентин сообщил мне, что то же самое происходит и с его другими делами. У Этьена большие разработки по картографии Азии. Его карты незаменимы при переходе необозримых азиатских равнин. Его сельскохозяйственные владения рассматриваются как образец эффективного ведения сельского хозяйства, и он тратит огромное количество времени на своих детей. Он всегда много ими занимался.
Дейзи знала о его преданности детям, но о прочих его интересах она не имела представления.
— Я не поняла… Он, очевидно, — растерянно проговорила она, — достаточно загрузил свои дни, только не так, как Изабель.
— Откровенно говоря, и ночи тоже. Хотя, я думаю, что он был очень одиноким человеком. Герцог очень изменился с тобой.
Дейзи с удовлетворением, свойственным ревнивым любовницам, узнала, что жизнь герцога фактически не пересекалась с жизнью его жены, но была достаточно умна, чтобы понять, насколько его жизнь была полностью сосредоточена в парижском обществе. Как могут складываться их отношения, если она не хотела оставаться во Франции? А она не хотела. Она была так же предана своему племени и семейству, как Этьен бизнесу и детям.
Вряд ли его устроит жизнь в штате Монтана. Несмотря на всю радость их общения и счастье любви, приближалось время, которое физически отдалит их друг от Друга. Может быть, он предполагает, что она будет жить с ним?
— Насколько вероятен развод? — спросила она затем, словно продолжая внутренний монолог. И, увидев выражение лица Аделаиды, добавила: — Пожалуйста, будь откровенна.
Вздохнув, Аделаида опустила чашку и поправила вышитую салфетку на коленях, не осознавая, что тянет время. Как честно ответить?
— Некоторые из тех, кто знает Этьена всю жизнь, — наконец начала она, пристально глядя на Дейзи, — думают, что он хватил через край, и, продолжая считать себя его друзьями, не поддерживают в желании развестись. Церковь чрезвычайно авторитетна. Многие выступают против Этьена в угоду общественному мнению, независимо от того, как они лично относятся к нему. В то время как богатство и происхождение утратили политический вес, поддерживаемый законом, они сохранили социальное влияние, престиж в обществе, возможность занимать большие государственные посты, вращаться в высоких деловых кругах. Церковь слаба политически, но очень сильна социально, к тому же поддерживается правительственным бюджетом.
Дейзи поняла приблизительное положение вещей, а откровенные комментарии Аделаиды очередной раз показали ей, что реальный мир существует вне их любви.
— Ты не очень оптимистична, я вижу.
— Этьен пытается определить свою линию поведения. Неизвестный фактор… обычно очень мощный. Он выберется. — Аделаида улыбнулась. — Я не пессимистична. Если Этьен решил, то он одержит победу над оппозицией. Хотя Шарль, конечно, контролирует многих чиновников в суде… — заметила она.
И Изабель не остановится ни перед чем… Эту мысль Аделаида не произнесла вслух.
— Культура абсароки очень отличается в понятиях брака и развода. Я нахожу все эти ограничения нелепой преградой, которую нужно бы попросту игнорировать. Я очень сочувствую Этьену, что он должен принимать этот социальный вызов.
Это все изза меня, думала Дейзи, будь оно все проклято. Изза нее он готов полностью изменить свою привычную жизнь. Многообещающее начало их совместной жизни, ничего не скажешь. Не слишком ли много требовалось от него? Много, слишком много.
— Не то чтобы Этьен не знаком с ханжеством, — улыбнулась Аделаида, — у него за все эти годы должен был появиться иммунитет. И главное, что ты должна помнить, — это то, что Этьен всегда делает то, что ему нравится. И пересуды общества его не волнуют.
— Я уверена, что ты права, — сказала Дейзи, не желая продолжать обсуждение, отдавая себе отчет в том, что они имеют дело с упрямой и упорной женой, которая будет оспаривать развод при поддержке всей мощи судебного права и аристократических традиций. — Надеюсь, все будет решено полюбовно, — добавила она, выпив последний глоток чая. — Если ты не против, — сказала она, ставя чашку на стол, — я пойду немного отдохну перед тем как привести себя в порядок. Этьен заедет за мной вечером.
— Конечно, моя дорогая, — быстро ответила Аделаида. — Скажи, когда тебя надо будет разбудить. И не впадай в отчаяние. Вопрос с разводом должен както решиться, я уверена. Даже если Этьену придется в одиночку опрокинуть все наше общество.
Дейзи не была в восторге от прощального замечания Аделаиды. Перевернуть все общество — именно это потребуется для того, чтоб их любовь восторжествовала. Но не будет ли она при этом разрушена? Она задавалась этим вопросом, и огромная усталость и тоска наполнили ее душу. Не отравит ли горечь борьбы очарование их любви?
Дейзи спала беспокойно, одолеваемая сомнениями, раздумывая над практическими вопросами. Сколько реально потребуется времени, чтобы Этъен стал свободным? Даже если его развод пройдет гладко, что весьма сомнительно, сможет ли он поехать в Монтану вместе с ней? Бросить свою прежнюю жизнь? И если им суждено пожениться, сколько еще времени она сможет провести во Франции? Она нужна своей семье. А после сцены в опере и разговора с Аделаидой готова ли она примириться с постоянным ощущением присутствия Изабель?
