Гобелен - Рэнни Карен (библиотека книг TXT) 📗
Сможет ли она измениться, как герцогиня? Найдет ли цель в жизни? Лаура молилась об этом, но не слишком верила, что такое возможно.
Ландо катилось все дальше, и пейзаж становился все более унылым. От сточных канав поднимались зловонные испарения, и женщины вынуждены были подносить к носу надушенные платки, чтобы не задохнуться.
Внезапно экипаж остановился у дома из красного кирпича. Впрочем, цвет лишь угадывался – стены были покрыты густым слоем сажи и копоти.
Выбравшись из ландо, герцогиня направилась в дом. Лаура молча последовала за ней. Когда глаза ее привыкли к полумраку, она увидела женщину средних лет, растрепанную и в ужасных лохмотьях. Женщина шла к ним навстречу, и, когда она приблизилась, в ноздри Лауры ударила жуткая вонь. Это существо напоминало ведьму из страшной сказки. Сходство усилилось, когда женщина улыбнулась, показывая гнилые обломки зубов. Она что-то говорила герцогине, но Лаура почти ничего не понимала – ее речь совершенно не походила на английский язык тех, с кем общалась Лаура.
Наконец ведьма кивнула женщинам, стоявшим чуть поодаль, и те вывели вперед детей.
Дети были так же грязны, как и взрослые. На лицах у многих кровоточили язвы; волосы сбились в колтун, так что даже цвет не всегда можно было определить.
Лаура в изумлении смотрела на герцогиню. Та с невозмутимым видом собрала вокруг себя детей, потом о чем-то спросила ведьму и, кивнув Лауре, направилась к выходу.
Вздохнув с облегчением, Лаура поспешила следом за герцогиней; ей хотелось как можно быстрее уйти из этого ужасного дома.
– Вот чем мы сегодня займемся, дорогая, – проговорила герцогиня, кивнув на детей.
Слуга усадил двух мальчиков на запятки, а девочку лет пяти герцогиня усадила в ландо рядом с собой. Малышка сосала палец, а другой ручонкой крепко ухватилась за юбку герцогини. Волосы девочки липкими сосульками падали на плечи, а по грязным щекам тянулись белые полоски – там прокатились слезинки. Впрочем, и мальчики выглядели не лучше. Все дети были отчаянно худы, и у всех в глазах застыл страх.
Лаура не знала, что и думать. Она заметила, как герцогиня перед тем как уйти, сунула в грязную ладонь ведьмы несколько монет.
– Вы их наняли? – спросила Лаура, когда поняла, что герцогиня не намерена ничего объяснять.
– Нет, я их купила, – ответила пожилая леди с невозмутимым видом.
Лаура в ужасе уставилась на свою спутницу.
– Мы были в сиротском приюте – богоугодном заведении, – пояснила герцогиня. – У этих детей нет родителей – дети улиц, так сказать. Ничего не стоит уговорить опекуна или опекуншу продать их.
– Продать?!
Лаура по– прежнему ничего не понимала.
– Да, дорогая. Вы не знали, что у нас процветает рабство? Так вот вам наглядный урок. О, в приюте скажут, что деньги идут на пропитание остальных, но на самом деле все осядет в карманах опекунши.
– И закон не запрещает это?
– Закон поддерживает подобную практику. Разве вы не знаете, что бродягу надлежит вернуть туда, где он родился? А это означает, что он рано или поздно снова окажется в том же приюте, в котором успел составить впечатление о жизни и справедливости, и, в свою очередь, станет чьим-нибудь опекуном. Все, круг замкнулся. Может, вы не знаете и о том, что эти приюты снабжают бесплатной рабочей силой работные дома? Это, кстати, делается в полном соответствии с законом.
– И никто не предложил изменить этот закон?
– Многие пытались, моя дорогая. Но есть прискорбные традиции, которые выживают, несмотря на наше вмешательство, а иногда благодаря ему. До сих пор жалованье рабочим выплачивается в ближайших тавернах в субботу вечером, то есть поощряется пьянство. Разве удивительно, что рабочий остается без единого пенни? Зато одну ночь он чувствует себя счастливым…
– Такое бывает не только с бедняками, – в задумчивости проговорила Лаура, вспоминая то, чем похвалялись гости Элайн.
– Бедняки и аристократы… у них много общего, – с усмешкой сказала герцогиня. – Во всяком случае, и те и другие часто хотят забыться…
– И все же я не понимаю, – пробормотала Лаура. Впрочем, кое-что она уже поняла: теперь ей стало ясно, почему герцогиня заговорила с ней о деньгах. – Но неужели нельзя как-то изменить положение?
– Изменить все общество очень сложно, леди Уэстон. – Герцогиня едва заметно улыбнулась. – Так что мы пытаемся сделать лишь то, что в наших силах. Вот почему я купила этих детей.
Пожилая леди взглянула на сидевшую рядом с ней девочку и осторожно отвела в сторону грязную ручонку, тянувшуюся к ее ридикюлю.
– У нас детям будет лучше, – продолжала герцогиня. – В наших сиротских приютах свежий воздух, солнце, здоровая пища… К тому же они получат возможность обучиться какому-нибудь ремеслу.
– А я? Так почему же вы… – Лаура осеклась. Герцогиня взглянула на нее с ласковой улыбкой.
– А вы поможете им, моя дорогая. Возможно, они станут счастливыми.
Герцогиня в чем-то очень походила на миссис Вулкрафт – во всяком случае, она была такая же требовательная и даже придирчивая.
И все же Лаура не жалела о том, что поехала с пожилой герцогиней; ей казалось, что полученный в тот день опыт в чем-то обогатил ее. Она узнала то, о чем не рассказывали в школе миссис Вулкрафт; разумеется, и дядюшки не делились с ней подобными знаниями. Возможно, лишь работа на кухне Хеддон-Холла в какой-то мере напоминала то, чем она занималась в приюте герцогини Бат.
Много раз Лаура задавалась вопросом: почему она осталась с герцогиней, почему не уехала домой? Вероятно, в тот момент ей показалось, что было бы неуместно просить герцогиню, чтобы та отправила ее домой в экипаже.
В этот день ей пришлось перемыть десятки малышей и обработать уксусом множество детских головок, пораженных вшами. И еще она варила кашу, которую вливала в голодные детские рты. Белоснежный фартук, который ей дали, к концу дня превратился в серую тряпку.
Многое в этот день поразило Лауру и ужаснуло.
– Джин, – распорядилась герцогиня, когда мальчик лет шести стал со стонами кататься по полу.
Джин принесли, и герцогиня, смешав его с молоком, дала ребенку.
– Мы отучаем их от спиртного, – пояснила она, перехватив недоуменный взгляд Лауры. – Отучаем, но постепенно: многие привыкли к джину, ибо впитали его с молоком матери.
Герцогиня с невозмутимым видом делала свое дело – даже после того, как один из мальчиков закатил глаза и испустил дух.
– Всех мы спасти не можем, – сказала она. – Но многих все же удается спасти.
В просторных и светлых комнатах приюта стояли маленькие кроватки, на каждой из них лежал выздоравливающий ребенок. Больных детей было множество, и все они были окружены заботой, всем пытались помочь, хотя, как сказала герцогиня, помочь не всегда удавалось.
– А теперь о главном, моя дорогая, – сказала герцогиня в конце дня. – Нам нужны деньги. Мы делаем все возможное, по нам не хватает средств. Денег требуется все больше – чтобы строить новые приюты и чтобы лечить больных. Чтобы вырвать их из нищеты.
– Вы могли бы сразу все объяснить, – с некоторым раздражением проговорила Лаура. Теперь она поняла, почему пожилая леди сначала привезла ее в приют, а уж потом, в конце дня, заговорила о главном. Это был своего рода урок. Но неужели герцогиня полагала, что она сразу же не откликнулась бы на просьбу? – Между прочим, я постоянно занимаюсь благотворительностью, – добавила Лаура.
Герцогиня внимательно посмотрела на нее. Немного помолчав, спросила:
– Вы решили, что я привезла вас сюда, чтобы преподать урок?
– А разве нет? Для того вы и привезли меня сюда. Чтобы показать, что я должна быть благодарна судьбе за все, что имею. – Лаура прикусила губу и отвернулась.
– Вы не избавитесь от боли в любом случае, – сказала герцогиня. – Как бы вы ни жили и чем бы ни занимались – не избавитесь. Зато вы можете помочь этим несчастным. И не только деньгами…
– Почему вы это делаете? – спросила Лаура. Взглянув на девочку, сидевшую на одной из кроваток, герцогиня с улыбкой сказала:
