Речной дьявол - Уайтсайд Диана (мир бесплатных книг .txt) 📗
– Можно к тебе, Хэл? – Виола поднялась на навесную палубу и шла к нему.
Она рассеянным взглядом скользнула по навесной палубе со всем многообразием ступенек и трапов, ведущих к каютам, с массивом труб, уходящих в чрево парохода, балансировочными цепями над головой и перилами, едва достигающими в высоту колена.
Закутанная в элегантный меховой плащ, оберегавший от стужи весеннего вечера, она аккуратно обогнула препятствия и повернулась к реке.
– Дровяной склад еще не виден? – осведомилась Виола, извлекая небольшую подзорную трубу, и принялась изучать восточный берег Миссури.
– Он там, за тем большим тополем…
– Ага, теперь вижу. – Настроив подзорную трубу, Виола принялась разглядывать дровяной склад. – Удивительно, но люди в Сан-Франциско никогда не поверят, что такие места существуют.
– Ты хочешь сказать, что они никогда не видели лесных складов в окружении частоколов, украшенных черепами?
– Ну да. Не зря индейцы опасаются белых, убивших столько их сородичей и выставивших на обозрение черепа в назидание новым смельчакам.
– Очень благоразумно с их стороны. – Хэл обнял сестру за плечи. – Я рад, что ты здесь. Мне всегда хотелось показать тебе Миссури.
– И я всегда буду бережно хранить воспоминания об этих днях. Это все равно что побывать в девственном лесу задолго до того, как человек вырубил деревья и проложил по земле борозды.
– Кое-кто считает это прогрессом.
Виола фыркнула и показала на плывущие по реке комья мусора и отбросов, сопутствующих жизнедеятельности человека.
– Ты это называешь признаком цивилизации?
– Увы. Это явный признак большого города впереди. Завтра мы прибудем в Омаху, куда еще не добрались такие блага цивилизации, как канализация.
– В Омаху? – удивилась Виола.
– Да.
– Не зря железнодорожные агенты советуют своим клиентам путешествовать в объезд Омахи.
Хэл пожал плечами.
– Город быстро разрастается благодаря красивому ландшафту и наличию железнодорожной ветки.
Виола взглянула на него исподлобья, но он не обратил на это внимания.
– Железной дороги?
– Железной дороги, – подтвердил Хэл бесстрастно. При всей нелюбви к железным коням он не мог не уважать их огромный потенциал. – Ладно, хватит об этом. Уильям к нам присоединится?
На губах Виолы появилась столь счастливая улыбка, что Хэл испытал болезненный укол зависти.
– Конечно, он сейчас придет.
– Тогда давай прогуляемся, пока его нет. Скажи-ка мне…
– Да?
– Ты никогда не отвечала на этот вопрос раньше, но, может, теперь ответишь, поскольку вышла замуж за Уильяма. – Хэл сделал глубокий вдох. – Почему ты стала женой Росса? Может, он тайно служил юнионистам, чем и заслужил твое восхищение?
Несколько минут Виола хранила молчание, потом бесстрастно произнесла:
– Это мой секрет, Хэл, прости.
– Ты не любила его?
– Боже милостивый, конечно, нет! Я с трудом его выносила. Однако я была единственной в то время, кто мог воздействовать на Росса. Не ты и не отец. Но, слава Богу, теперь все кончилось, и у меня есть Уильям.
– Я не ослышался? Не мое ли имя тут упоминали? – произнес Уильям, появляясь на палубе; в лучах заходящего солнца его черные волосы светились красивым ореолом.
Лицо Виолы просияло.
Щелк! Тишину сумерек разорвал выстрел, и в стену звонко впилась пуля.
Схватив сестру, Хэл потащил ее в дальний конец надстройки; Уильям последовал за ними.
Щелк, щелк, щелк – пули отскакивали от жестяной крыши штормового мостика и лишь чудом никого не задели.
Все трое прильнули к стене, а Цицерон прижался к ноге хозяина.
Хэл настороженно обвел взглядом берег по правому борту «Красотки». Выстрелы раздавались из дубовой рощи на отвесном берегу, севернее впадающего в Миссури ручья.
Цицерон зарычал, на палубе под ними суетливо затопали матросы.
– Кто посмел обстрелять мой корабль? – проревел Сэмпсон.
Крики Нортона и О'Брайена звучали еще громче и неприличнее, но никто из них ничего не мог сделать, так как стрелок держал на прицеле единственный трап, ведущий на верхнюю палубу.
Повернув голову, Хэл увидел, что по щеке Уильяма стекает струйка крови.
– Уильям, ты ранен!
Уильям осторожно коснулся своего лица.
– К счастью, это всего лишь царапина. Вероятно, меня задела последняя пуля.
Виола приподнялась, чтобы взглянуть получше, и – щелк! – пуля пролетела в дюйме от плеча Уильяма.
Хэл понял, что снайпер явно не настроен шутить. Но как им добраться до укрытия? Оставалась единственная возможность – перелезть через край мостика и спуститься на бойлерную палубу. Проделать это с юбками Виолы будет трудновато, но ради спасения жизни стоит попытаться.
Щелк! В стену вонзилась еще одна пуля.
Хэл открыл рот, чтобы отдать приказ, и тут выстрел прогремел с южной стороны ручья. Ровный звук винтовки Генри. На дереве на утесе затрещали, ломаясь, ветки, раздался громкий всплеск…
Хэл, Уильям и Виола стояли в полной неподвижности и ожидали.
Наконец до них донесся зычный мужской голос, по которому легко угадывалась речь жителя Миссисипи:
– Все чисто, Донован, ублюдок больше тебя не побеспокоит.
Хэл внезапно расхохотался.
– Морган Эванс, – пробормотал он. – Кто ж еще, как не один из избранных бойцов Бедфорда Форреста, мог застрелить снайпера и спасти нас!
Глава 13
– Отбой тревоги, – объявил Хэл, входя в каюту Сэмпсона и закрывая дверь. – Мы сменили стоянку и пришвартовались к маленькому островку посреди реки – это самое безопасное место, которое можно найти до наступления темноты.
С момента снайперской атаки прошло два часа, но команда и пассажиры «Красотки чероки» все еще никак не могли успокоиться. Теперь судно патрулировали четыре вооруженных человека; отменные стрелки, они были готовы в любой миг убить злоумышленника. Абрахам Чанг, слуга Уильяма, известный непревзойденными бойцовскими качествами, дежурил в кормовой части штормового мостика, в то время как Розалинда – в носовой, возле капитанской каюты. Для Хэла это был наипростейший способ держать ее поблизости.
Хэл попросил у Сэмпсона разрешения занять его каюту, чтобы все свидетели атаки – он, Эванс, Уильям и Виола – могли поговорить без посторонних. Сэмпсон хотя и был рукоположен в сан, но, смерив Хэла продолжительным взглядом, кивнул.
Его каюта, как и надлежит капитану «Красотки чероки», была самой большой на борту и располагалась прямо под рулевой рубкой, занимая всю ширину палубы. Окна в трех стенах, задернутые плотными шторами из белой парчи, позволяли капитану следить за тем, что происходит на судне. Внутренняя обстановка была дорогой, но функциональной и включала письменный стол, два стула и большую кровать. Как и в пассажирских каютах первого класса, на полу лежал богатый брюссельский ковер, создавая контраст с белыми стенами, украшенными гравюрами на библейские сюжеты. Нотку дисгармонии вносили лишь маленькие кружки из некрашеного дерева, которыми корабельный столяр заткнул пулевые отверстия, обещав завтра их покрасить.
– Готов к разговору, Морган? – осведомился Уильям, сидя с перевязанной головой на кровати Сэмпсона и обнимая одной рукой Виолу. Пятна крови на ее кружевных манжетах свидетельствовали, что ей пришлось немало поработать в попытке привести голову мужа в порядок.
Морган Эванс был одет в ту же пыльную фланелевую рубаху и холщовые брюки, в которых выслеживал снайпера, что являло разительный контраст с его привычным элегантным обликом и аристократическими манерами. Его каштановые волосы и кавалерийские усы были аккуратно подстрижены, но подбородок покрывала тень однодневной щетины, а на щеке алели следы свежих царапин, оставленных ветками во время засады на снайпера.
– Ты уверен, что твой ученик не станет болтать? Сквозь тонкие переборки слышно лучше, чем сквозь бархатные занавески моей бабки.
– За Карстерса я ручаюсь, – буркнул Хэл.
