Софья (обманутые иллюзии) (СИ) - Леонова Юлия (читаем книги онлайн txt) 📗
– Но что, если это единственная ниточка, которая приведет меня к разгадке?».
Вытащив самое верхнее, Софья дрожащими руками развернула лист бумаги.
«Элен, mon coeur, если бы ты только знала, как я тоскую по тебе. С твоего последнего письма минуло две седмицы, превратившиеся для меня в вечность. Я знаю, что мы не можем видеться пока, но верю, что настанет тот час, когда я смогу назвать тебя своей. Любовь моя, мыслями об этом дне я и живу. Навеки твой, А.Р».
Свернув послание, Софья прерывисто вздохнула. «Боже, неужели это правда? Неужели ее мать… Нет, не верю! - слезы закапали на стиснутое в руках письмо. – Не верю. Ну почему эти письма хранились у Натали? Неужто она что-то знала об этой связи? Может даже помогала любовникам устраивать встречи за спиной отца? Боже, как это гадко!» - Софья швырнула смятое письмо на пол. «Как поверить тому? Моя мать… И кто этот таинственный А.Р.?»
- Софья Михайловна, - услышала она за своей спиной.
Обернувшись, девушка встретилась с растерянным взглядом Алёны. – Вас спрашивают?
- Кто? – вставая с кресла и поднимая злополучное письмо, поинтересовалась Софья.
- Так Алексей Кириллович с визитом.
- Который час? – сердито спросила Софья, запихивая письмо под голубую ленточку.
- Десять пробило.
- О, Господи, – вздохнула Софи. – Платье мне приготовь. Скажи, что спущусь через четверть часа.
«Невероятно, - спеша в свою комнату, думала Софи, я совершенно не заметила, как минуло три часа. Сколько же раз я прочла это гадкое письмо? Я непременно узнаю, кто этот А.Р. и что его связывало с моей матерью, но для начала нужно узнать, что нужно Корсакову? Зачем он здесь в столь неурочное для визитов время?»
Быстро умывшись и переодевшись, Софья попросила Алёну собрать волосы в простой узел на затылке и спустилась в гостиную, где ее ожидал Алексей.
- Софья Михайловна, - поднялся он с кресла, едва она ступила на порог комнаты. – Прошу простить, я, видимо, разбудил вас. Но сколько помнится, вы всегда были ранней пташкой, вот и подумалось, что и здесь в столице, вы своим привычкам не изменяете.
- Не тревожьтесь, Алексей Кириллович, - улыбнулась Софи, - Вы не разбудили меня, как вы справедливо заметили, я своим привычкам не изменяю. Прошу простить, что заставила вас ждать. Но что вас привело ко мне?
- Софи, - Корсаков взял в руки ее ладони, - я бы хотел поговорить о нас.
- О нас? – Софья отняла у него руки и отступила на несколько шагов. – Я не понимаю вас, Алексей Кириллович.
- О, не претворяйтесь, что не понимаете, о чем речь, - шагнул к ней Корсаков. - Признайтесь, вы ведь потому приехали в столицу, а в не в Москву, что надеялись на встречу.
- Бога ради, Алексей Кириллович, - недоверчиво покачала головой Софья. – Вы ведь не в серьез говорите о том?
- Отчего же? Признаться, я рад, что вы приехали. Я счастлив вновь видеть вас.
- Вы не должны говорить мне этого! – закрыла она уши руками. – Пожалуйста, прекратите.
Я не… Я не должна слушать это.
- Софи, я скучал по вам с тех самых пор, когда вы уехали из обители. Вы просили не навещать вас там, но я ослушался вашей просьбы. Я был там, и когда мне сказали, что вы покинули монастырь, мое сердце едва не разорвалось от горя, что я не смогу более видеть вас.
- Assez! Taire! (Довольно! Замолчите!), - выставив вперед руки ладонями кверху, остановила его Софья. – Бога ради, вы муж моей сестры. Уходите, прошу вас.
- Вы отвергаете меня, - усмехнулся Корсаков. – Я понимаю, я не достоин вашей любви, я был слеп и не разглядел истинное сокровище. Я люблю вас, Софи.
- Прошу вас, Алексей Кириллович, никогда более не говорите мне этих слов. Мы забудем обо всем, что было сказано в этой комнате.
- Софи, вы не можете запретить мне говорить о своей любви к вам, - приблизился к ней Алексей. – Я уйду сейчас, но отныне, мое место только там, где вы.
Софья едва не выдернула свою руку из ладоней Корсакова, когда его губы коснулись тыльной стороны ее ладони. Ее словно обожгло. Горячей волной кровь быстрее побежала по жилам. «Господи, Боже, - прижала она ладонь ко рту, глядя вслед выходящему из гостиной Алексею. – Разве этого я желала? Разве об этом просила тебя? Зачем, о Господи? Зачем?». Сердце трепыхалось как птичка в силах, жар заливал щеки и шею. Что-то сжалось в груди, и нежданные горячие слезы брызнули из глаз. Софья без сил опустилась в кресло и закрыв лицо руками заплакала жалобно и горько. «Невозможно поверить, невозможно… Ведь год назад я бы душу продала, только бы услышать от него эти слова, а ныне…» Ныне они пугают ее, заставляют чувствовать себя какой-то гадкой и порочной, ибо потому что не смотря на то, что умом она понимала всю греховность того, что он говорил ей, душа ликовала. Она словно бы разделилась на две половинки и одна из них ненавидела его за эту боль, что он принес ей своим признанием, а другая… Другая готова была презрев все законы Божьи и людские слепо последовать за ним хоть на край света.
«Так не должно быть. Я должна объясниться с ним, я должна найти такие слова, чтобы он поверил мне, чтобы понял, что я ничего не испытываю к нему», - поднялась она с места и нервно заходила по комнате из угла в угол.
Со странным чувством возвращался домой Алексей. Когда Софи не поправила его умышленную оговорку во время своего визита к ним, он решил, что она будет благосклонна к нему, но ныне он не был в том так уверен. Он не смог ничего прочесть по ее глазам, которые она старательно прятала от него за занавесом роскошных ресниц, но видел, как бьется тоненькая жилка на ее стройной шейке, чувствовал ее волнение, ощущал дрожь маленькой ладони в своей руке. Она ничего не сказала ему о своих чувствах, но ему и не нужно было слов, чтобы понять, то.
«Отчего противится? То, видимо, игра. Как и всякая женщина, она холодна со мной, зная, что тем лишь сильнее разожжет тот пожар, что горит во мне нынче», - решил Корсаков. Алексей легко говорил о любви, подобные слова не раз слетали с его уст и уж давно утратили свое истинное значение в его глазах. «En amour comme а la guerre tous les moyens sont bons. (В любви, как на войне, все средства хороши)», - улыбнулся он. Вновь в нем играла кровь, вновь появился азарт охотника, заполучить во что бы то ни стало. И чем сильнее будет сопротивление, тем более ценным будет приз.
Глава 12
На следующий день после полудня принесли обещанное Лидией приглашение на бал к Корсаковым. Софи долго вертела в руках изящную карточку, первой ее мыслью после визита к ней Алексея было отказаться, но нужно было объясниться с ним, заставить его понять, что не ради интрижки с мужем своей кузины она приехала в Петербург.
Минуло Рождество, которое Софья встретила с братом. Все было как в далеком детстве: ель, украшенная стараниями самой Софьи и Алёны, сладости и обязательные рождественские подарки. Софи долго думала над тем, что можно было бы подарить мальчику двенадцати лет и, в конце концов, решила отдать ему медальон с портретами их родителей. Ведь она помнила и отца, и мать, а Мишель никогда их не видел, так пусть же они станут напоминанием о том, что у него они тоже были.
Это был тихий вечер, наполненный воспоминаниями о том времени, что они вместе с братом проводили в Завадном до того, как Михаил поступил в кадетский корпус. Софи про себя отметила, что Мишель сильно изменился за последний год: из робкого мальчика он превратился в серьезного отрока. Вот вроде и прошел вечер, так как того хотелось Софье: в их тесном маленьком семейном кругу, но в тоже время остался некий осадок на душе. Она, пожалуй, не смогла бы объяснить словами то, что чувствовала, но все же та близость, что была между ними прежде, словно бы исчезла, растворилась. Может от того, что она так разительно переменилась и дело было не столько в ее новом облике, сколько в состоянии души, а может от того, что Мишель повзрослел и более не находил общество старшей сестры для себя интересным. «Наверняка у него появились собственные друзья и интересы, а возможно и тайны, которыми он не пожелал с ней поделиться, от того и возникло это отчуждение», - вздыхала она лежа в постели после праздничного ужина.
