В сладостном плену - Андерсен Блэйн (первая книга .TXT) 📗
Вновь и вновь заклиная себя этой надеждой и пытаясь разогнать тревогу, она позволила себе выпить чашу вина. И, даже несмотря на это, только через несколько часов после того, как Бронвин заснула, ее питомица нашла в себе силы пойти в свою спальню. Ее сладкое погружение в сон было тем более упоительным, что ему предшествовало такое долгое ожидание.
Из атмосферы страха, который сопутствовал ей накануне, она плавно переносится в какую-то наполненную туманной дымкой комнату, где нет никого, только она и Торгун, которые смотрят друг на друга через клубящуюся завесу теплого марева. Вот он медленно вытягивает свои большие, сильные руки и ласкает ими ее нежное лицо, а затем нарочито медленно и томно привлекает любимую к себе…
С изысканно-томной нежностью Торгун целует ее губы, и тела влюбленных постепенно сливаются в единое целое, как бы раскаляясь от обуревающей их пламенной страсти. Будь это не во сне, а наяву, то в своем экстатическом восторге Бретана вознеслась бы на вершину наслаждения, почувствовав порывистые, беспорядочные прикосновения его рук к соскам грудей, истомившись под тяжестью его тела и в ожидании того момента, когда его мощный орган войдет в самую середину ее источающего влагу естества.
Но нет, это была только бесконечная игра фантастических видений, причудливое сочетание новых наслаждений и того, что она уже знала из своего прежнего опыта. Было также ощущение того, что Торгуй не так глубоко вошел в ее тело, как в душу. Каким-то неземным образом они уже были соединены навечно, и ничто не способно расторгнуть их союз ни здесь, на земле, ни в том, что последует за этой жизнью.
Бретана мечтала только о том, чтобы они навсегда были вместе. Она так отдалась своим грезам, что в течение некоторого времени, должно быть, не слышала осторожного стука в дверь…
— Ш-ш-ш… — прозвучал в ее ушах тихий-тихий голос. — Не бойся, любимая…
Голос Торгуна замер где-то в таинственной темноте, крылья которой распростерлись над безмятежно-счастливой и покорной Бретаной.
Глава 15
— Где же моя голова?
Пытаясь надеть через голову нижнее платье из розового шелка, Бретана безнадежно перекручивала его ворот и рукава. Сейчас она скорее нуждалась не в советах Бронвин, а в ее быстрых и умелых действиях.
— Госпожа, что ты сделала с платьем? Мы же так торопимся.
— Моя цель заключается в том, чтобы наконец-то покончить с одеванием, пойти к отцу и услышать его слова о том, что я помолвлена с Торгуном, а для этого мне надо выглядеть как можно лучше. Помоги же мне с этим несносным платьем!
Бронвин видела, что Бретана не намерена медлить ни секунды, чтобы поскорее покончить с туалетом и идти к Магнусу.
— Надеюсь, что сегодняшний день принесет тебе то, от чего зависит твоя дальнейшая судьба.
— Отец не станет на пути моих желаний, а вот ты — да, если не преисполнишься теми же заветными мечтами, — игриво добавила девушка. — А теперь давай верхнее платье цвета морской волны. Да, сегодня я буду одета как скандинавская невеста.
С быстротой, которую ее горничная и не подозревала в своей питомице, Бретана нарядилась в платье, нацепила на него драгоценные застежки, вдела в уши серьги, надела на шею ожерелье и, наконец, водрузила на голову хлао. Большое заморское зеркало, купленное Магнусом у франкских торговцев, отразило сияющее великолепие в ореоле нежно-голубых и розовых тонов. Хорошо подогнанный фартучек самым выгодным образом подчеркивал достоинства ее стройной фигуры, а из-под затейливого серебряного обруча на голове водопадом струились длинные белокурые волосы.
— Ну, как?
— Никогда еще ни Торгуй, ни Магнус в жизни своей не видели такой прелести, дитя.
Этот комплимент преисполнил Бретану чувством уверенности, в которой она так нуждалась. Порывисто обняв Бронвин, она запечатлела на ее саксонской щеке восторженный поцелуй.
— Тогда поторопимся, как торопит меня сама судьба.
Бретана разразилась по-девичьи звонким смехом, быстро отдернула тяжелый занавес и почти вбежала в большой длинный зал, где спиной к ней стоял Магнус.
Он услышал частую дробь башмачков из оленьей кожи по дощатому полу и медленно повернулся к ней лицом. Глазам его предстало неземное существо, обрамленное клубящимися складками розовой и голубой ткани. О, сколь восхитительна она была в этом элегантном одеянии благородной скандинавской женщины.
Бретана выгнула в немом вопросе свои светлые брови. Не получив никакого ответа, она облекла мучивший ее вопрос словами.
— И как же? С моим замужеством все решено? Взгляды отца и дочери скрестились в напряженном поединке. Магнус начал медленно и как-то очень вкрадчиво приближаться к дочери, остановившись на некотором расстоянии от нее.
Он осторожно положил свои большие старческие руки на ее узкие плечи и сказал:
— Да, ты выйдешь замуж…
Бретана вскрикнула и вся засветилась от радости и, в знак благодарности, крепко обняла Магнуса.
— О, отец, как я благодарна! Мое самое сокровенное желание — быть женой Торгуна!
С удивительным даже для нее самой порывом она прижала свою нежную щеку к седеющим кудрям отца, целуя его в шею и одновременно смеясь от радости. Внезапно Магнус крепко обхватил кисти дочери, освободился от ее объятий и вновь своими выцветшими голубыми глазами пристально посмотрел на Бретану. И только тогда девушку начало удивлять то странное обстоятельство, что ее отец предельно серьезен.
— Ты выйдешь замуж за Хаакона. Магнус ограничился этим коротким сообщением, выжидая, пока пройдет вызванный им шок. Прежде чем давать дальнейшие объяснения, он почел за лучшее выждать, пока до дочери полностью дойдет смысл того, что он сказал.
Бретана слегка открыла от удивления рот и сузила свои выразительные глаза, как бы пытаясь все осмыслить.
— Хаакон? Но он уже женат!
— Викингу не возбраняется расторгать неудачный союз. Хаакон скоро освободится от Гудрун, и тогда ты станешь его супругой, королевой. Это судьба, и от нее никуда не денешься.
Мысли Бретаны смешались в полном беспорядке.
— Я не понимаю! Это же Торгуй просил моей руки. Ну да, ты наверняка что-то путаешь.
— Нет, — спокойно ответил Магнус. — Но я понимаю твое смятение. Да, Торгуй действительно просил тебя. И, по правде сказать, я обдумывал его предложение. До прошлого вечера, пока у моих дверей с более заманчивым предложением не появился Хаакон. И ни один отец, если только он по-настоящему заботится о своем ребенке, не мог бы его отвергнуть.
— И ты еще имеешь наглость говорить мне все это?! — возмущенно выпалила Бретана. — Ты знаешь, что я люблю Торгуна. Какое же надо иметь извращенное сознание, чтобы мешать мне выйти замуж за человека, которого я люблю, и вместо него подсовывать того, кого я даже не знаю?
Глаза Бретаны наполнились слезами гнева, которые потоком хлынули из глаз.
Магнус ожидал, что Бретана сразу же возмутится принятым им решением и за этим последует что-то подобное легкому шторму, однако то, с чем он столкнулся, можно было скорее сравнить с разрушительным ураганом.
Он решил некоторое время выждать, думая о том, как быть с явно вышедшей из себя и пылавшей яростью Бретаной. Обычно такой детский бунт мог бы повлечь за собой суровое наказание, но в том-то и дело, что вся прежняя жизнь его дочери была сама по себе совершенно необычной, поэтому Магнус решил пойти на некоторые уступки.
Было совершенно ясно, что он недооценил ее привязанности к Торгуну. Уже одно это сильно беспокоило его. Этот человек вошел к ней в доверие во время их ужасного совместного путешествия; да и вообще, не было ничего из ряда вон выходящего в том, что пленники подчас влюблялись в своих похитителей. Вот и у него с Эйлин было то же самое. И все же он думал, что для его дочери не составит труда сделать правильный выбор между обнищавшим принцем и благополучным королем.
Магнус подошел ближе к дочери и повернул к себе ее голову.
— Убери руки! — Голосом, полным металла, произнесла она, пытаясь в то же время не дать ему касаться себя.
