В сладостном плену - Андерсен Блэйн (первая книга .TXT) 📗
На рынке были широко представлены продукты расположенных вокруг города ферм, однако не это делало торговлю столь оживленной. Это было место бойкого прибрежного товарообмена, участниками которого были не только скандинавы из других северных стран, но и дружественные фризы, славяне и ютландцы. Как истинные люди моря, викинги Трондбергена вели дело с размахом, открыто продавая свои товары с прилавков, которыми была уставлена главная улица города. Своими деловыми рейдами они содействовали торговой репутации Трондбергена, вот почему можно было нередко видеть, как по его узкому и глубокому фиорду проплывали корабли других северных стран.
Щедрость Магнуса Бретана в полной мере оценила в тот момент, когда тележка, которую вез хускалар Кнут, начала ломиться от купленных ею товаров. В Глендонвике прижимистый Эдуард часто отказывал ей в деньгах на необходимые покупки. Теперь же она испытывала подлинное наслаждение, копаясь в тканях и разных украшениях, которые предлагали ей торговцы.
Из бесконечного разнообразия цветных тканей, которые предпочитали местные женщины, Бретана выбрала несколько кусков отличной льняной материи своего любимого цвета — лаванды. Накидку она сошьет из переливающегося белого шелка, а рукава и подол украсит блестящими нитками.
Купленные вещи были просто изумительны, а качество таково, которого Бретана никак не ожидала от людей, закосневших в язычестве. Но еще более поразительными были ювелирные изделия из золота и серебра местных ювелиров.
Если раньше Бретана не знала, что ее отец богатый человек, то теперь на' этот счет никаких сомнений не было. Казавшийся небольшой кошелек с серебром, который он ей вложил в ладонь, позволил купить все, что она хотела, в том числе две выпуклые серебряные броши, на которых были изображены переплетенные тела двух вздыбленных мифических чудовищ, а также не менее великолепный ручной браслет из чистого серебра, массивная центральная часть которого была целиком выполнена из этого благородного металла, а края — в виде набегавших друг на друга черненых волн.
Ювелир явно знал, кто такая Бретана. Он настоятельно советовал приобрести еще и инкрустированные бусинками серьги, а завершить весь ансамбль витым серебряным хлао, который на белокурой головке Бретаны выглядел как изысканный венок из цветов. Все покупки стоили денег, которые могли бы составить вполне хорошее состояние.
Несмотря на бурные протесты Бронвин, Бретана пополнила ее гардероб несколькими яркого цвета платьями и плащами, которые хорошо шли к полноватой фигуре женщины.
Волоча за собой доверху набитую тележку, Бретана, Бронвин и Кнут пробирались через плотную толпу к дому. На всем пути их сопровождали перешептывания людей, с любопытством наблюдавших эту сцену.
Приближаясь к дому, Бретана подумала о Торгуне и ускорила шаги. Наконец она почти побежала по мостовой, и ее запыхавшиеся спутники уже не поспевали за своей стремительной хозяйкой.
«Торгун уже, наверное, все сказал», — уверяла она себя. Она помолилась про себя, чтобы Магнус согласился на этот долгожданный союз, который сделает ее счастливой.
На то же надеялся и Торгун, когда он наблюдал за безмолвной реакцией Магнуса на свою просьбу. Почтенный викинг отошел от поклонника своей дочери и обогнул большой обеденный стол. Затем он неторопливо опустил свою согбенную, но еще преисполненную гордости фигуру в кресло, специально предназначенное для хозяина дома.
— Ты храбр, что обратился ко мне с такой просьбой, — как само собой разумеющееся, произнес Магнус.
Надежды Торгуна на будущее с Бретаной казались теперь уже далеко не столь оптимистичными, как раньше. Надо быть очень и очень осторожным, иначе он рискует не только своими деньгами, но и, вполне возможно, жизнью. Магнус не должен знать, что он лишил его дочь девственности.
— Да, ярл Магнус достаточно храбр для того, чтобы защитить свою дочь.
— Ты думаешь, она нуждается в защите? Магнус казался озадаченным. Упершись ладонями в крышку стола, он с большим усилием поднялся с кресла.
Торгуй уловил раздражение Магнуса и поспешил объяснить:
— Хотелось бы надеяться, что нет. В конце концов она, дочь самого могущественного ярла Трондбергена, известного и как великий воин, и как мудрый коммерсант. И все же, многим не по душе, что твой ребенок наполовину саксонского происхождения, дочь женщины, которая, будучи леди в собственной стране, тем не менее волей обстоятельств стала здесь рабыней. Конечно, наше общество не имеет кастовых предрассудков, но думаешь, многие забудут, сколько наших братьев, сыновей и отцов семейств пали на земле саксов? И только выйдя замуж за брата короля, Бретана будет в безопасности, даже когда она лишится твоей защиты.
Магнус знал, что состояние его здоровья ни для кого не является секретом, достаточно просто взглянуть на него, и тем не менее он был раздражен упоминанием о том, что и он смертей. И вообще, он не думал так быстро выдавать Бретану замуж. До сих пор все его мысли были заняты исключительно тем, как узаконить ее права в качестве наследницы и дочери.
И все же Торгуй прав. А что, если он умрет раньше, чем будут подтверждены ее права по рождению? Торгуй же молод, уверен в себе и, конечно, такой надежный защитник, с которым мало кто отважится поспорить.
Магнус склонил голову набок, и, на мгновение задумавшись, опустил глаза. Внезапно он вновь поднял их и пристально посмотрел на невозмутимое лицо Торгуна.
— А как ты думаешь обеспечить ее будущее? У тебя что, есть какие-то тайные запасы серебра, у тебя, опального принца, который искал мою дочь только ради награды за ее возвращение!
Этого вопроса Торгуй ужасно боялся, но избежать его было невозможно.
Возраст возрастом, а одурачить Магнуса еще никому не удавалось. Оставалось говорить только правду.
— Тебе известно, что большого состояния у меня нет, но я кое-что заработал торговлей. Достаточно, чтобы содержать жену. И, кроме того, если ты все еще собираешься соблюдать наше соглашение…
— Твоя награда за то, что ты сделал, — это такие гроши по сравнению с тем состоянием, которое однажды получит Бретана. И ты, конечно, учитываешь это, обращаясь ко мне с такой просьбой.
Последние слова Магнус произнес резко и подозрительно. Его больше беспокоило не состояние собственного здоровья, а мотивы Торгуна, которые заставляли его искать руки его дочери.
— Я считаю, что твое состояние — это твое дело, а никак не мое, — спокойно ответил Торгун, теша себя надеждой, что с этим деликатным вопросом он справился как нельзя лучше.
Магнус подошел к небольшой деревянной полке, закрепленной на дальней стене помещения, и налил себе стакан вина рубинового цвета. Не поворачиваясь к Торгуну, он продолжал:
— Вопрос о замужестве моей дочери нельзя решать так скоропалительно. Я подумаю об этом. А сейчас возьми свое серебро из шкатулки около дверей. Если я соглашусь на твою просьбу, можешь использовать его как свою часть приданого невесты.
— Я ваш должник, ярл Магнус.
Сначала Торгуй намеревался отказаться от серебра, надеясь, что такая щедрость еще больше укрепит его шансы как будущего зятя. Однако, находясь рядом с денежной шкатулкой Магнуса и получив его разрешение на причитавшуюся ему сумму, он не смог противостоять такому давнему и знакомому искушению, прилив которого он ощутил в себе. А если его план не удастся и Магнус откажется? Ведь тогда он останется ни с чем.
В случае же согласия Магнуса все его состояние, в конечном счете, и так будет его. Ну а если нет, то он по праву заработал награду за Бретану. Магнус услышал звук открываемой крышки шкатулки, звон монет…
Торгуй остался доволен тем, как все прошло. Он никогда и не надеялся на немедленное согласие Магнуса. Такое важное решение он никогда не примет в спешке.
Учитывая все обстоятельства, можно надеяться, что судьба впредь будет благосклонна к нему, и тогда все, о чем он мечтал, ради чего трудился в поте лица, все, что он заслужил, вся власть и положение в обществе, по праву принадлежащие ему, но вырванные у него завистливой жадностью и трусостью Хаакона — все это будет его, в том числе и Бретана. Прекрасная Бретана, до сих пор не понимающая своей огромной ценности в качестве дочери Магнуса, ошеломленная и смущенная тем, что она узнала о своем происхождении и жаждущая обрести в нем своего защитника.
