Шаг во времени - Бэрбор Энн (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Хатчингз помедлила с ответом, вытирая глаза фартуком.
– Боже мой! Барышня, вы и впрямь ушиб ли головушку! Какой там Саттерли! Лорд Ашиндон, суженый ваш!
Аманда обеими руками схватилась за голову.
– Что с вами, барышня? Опять прихватило? – встревожилась служанка. – В последнее-то время все сильнее, да? – сочувственно спросила она.
– Да... особенно в последнее время, – ответила Аманда упавшим голосом. – Скажи-ка, Хатчингз, какое сегодня число?
– Как это, какое?.. Ну... четырнадцатое апреля.
– А год какой?
– Бог мой... тысяча восемьсот пятнадцатый. Неужто и это забыли?
Аманда ошалело потрясла головой. «Восемьсот пятнадцатый! Да, Англия эпохи Регентства. Боже правый, что же это за выверт психического расстройства, который закинул меня в начало девятнадцатого столетия?»
– Хо-ро-шо, – с расстановкой проговорила она. – Значит, тысяча восемьсот пятнадцатый; зовут меня Аманда Бридж, а живу я... – и, подняв вопросительно брови, уставилась на служанку.
– Известно где, в Лондоне, – хихикнула та. – На улице Верхняя Брук-стрит, – добавила она таким тоном, будто потакала маленькому ребенку в новой игре. – Вам двадцать два годика; мамашу вашу, миссис Бридж, зовут Серена, а вашего батюшку, мистера Бриджа, – Джереми. С тех пор как вас привезли домой, мамаша не отходила от вашей постели. Я вас раздела, на вас все было мокрое, хоть выжимай. Батюшка сразу послал за доктором, а мамаша ушла от вашей постели всего несколько минуток назад.
Аманда закрыла глаза.
– Ну вот! – заволновалась Хатчингз. – Вконец вас утомила. Пойду, позову вашу мамашу.
Аманда немедленно открыла глаза.
– Нет! Не делай этого! Скажи, что я сплю. Пожалуйста, Хатчингз!
Служанка с сомнением посмотрела на нее.
– Ладно, барышня. Но скоро доктор приедет.
– Хорошо, но пока его нет, позволь мне побыть одной хоть несколько минут; попробую собраться с мыслями, прийти в себя.
От этой просьбы лицо служанки не повеселело, но она чуть присела, изобразив намек на реверанс, и быстро вышла.
Аманда сразу откинула одеяло и выпрыгнула из постели, едва не свалившись ничком – так высока была кровать. Выпрямившись, немедленно двинулась к туалетному столику, невольно наслаждаясь ходьбой на длинных и крепких ногах. Взглянула в зеркало, и у нее перехватило дыхание. «Господи! Красива до умопомрачения!» Золотистые волосы в прелестном беспорядке ниспадают на плечи; на обворожительном личике сияют глаза цвета чистого аметиста; черные ресницы густы, как опахала из экзотических перьев; нос короткий и прямой; полные ярко-розовые губы изящно очерчены. Но уже в следующее мгновение Аманда скептически отметила, что слишком похожа на куклу Барби – очень высокая грудь и невероятно тонкая талия. «Фу ты! – фыркнула она. – В чем загвоздка? С фантазией, что ли, у меня слабовато?» Постояла спокойно, всматриваясь в свое отражение. Подивилась утонченному мастерству, с каким сделана ее ночная сорочка – притворно скромное изделие из муслина, отороченное кружевами и расшитое цветочным орнаментом по вороту и подолу. И все – ручной работы, разумеется. Вдруг заметила у себя на шее тонкую золотую цепочку. Дотронулась до нее и ахнула. «Мой кулон! Ведь вчера вечером в часовне Гросвенор я именно его сжимала в руке. Или это было не вчера? Но... – изумленно глядя на кулон, она присела на пуф перед туалетным столиком, – почему только этот постылый отголосок минувшего перекочевал в мои видения? Ведь ничего другого с собой не захватила из реальной жизни: ни одежды, ни кошелька». Вертя цепочку вокруг пальца, вспомнила тот день, когда они с Дереком засиделись в небольшом кафе в Саусалито. Отдыхали молча, каждый думал о своем, вдруг Дерек вынул из кармана новенький, сверкающий цент, бросил его на стол и, улыбаясь, спросил:
– О чем задумалась?
– О том, что люблю тебя, – выдохнула она, и его прекрасные зеленые глаза потемнели. Молча взял ее руки и приник к ним губами. Потом цент исчез в его длинных перстах, а через неделю он принес ей ту монету, оправленную изящной филигранью из золота, которую изготовил собственноручно. На обороте он выгравировал надпись: «Любимой Аманде от Дерека. 25 июля 1989».
Печально улыбаясь, Аманда вспомнила как Дерек ринулся в мир искусства для великих свершений, а она не последовала за ним. Через несколько месяцев от их отношений остались лишь горечь отчуждения да обида.
Бездумно опустила кулон меж грудей. Подойдя к окну, принялась наблюдать, как конные экипажи мерно ползут по булыжной мостовой. Были среди них открытые, довольно щегольские, и с крытым верхом, более степенные. Появлялись и верховые, что то и дело окликали своих знакомых, привставая в стременах. Дамы, наряженные по последнему слову моды, семенили крохотными шажками в сопровождении прилично одетых служанок; другие их служанки, которым меньше повезло, прокладывали путь своим повелительницам.
Аманда в изумлении покачала головой, – какой поразительно правдоподобный мир сумела она выдумать в состоянии временного помешательства! И вдруг похолодела – что значит «временного», как долго суждено ей пребывать в этом состоянии? Она всегда считала, что время – объективная сущность даже для таких явлений, как сновидения и грезы. Исходя из привычных представлений о реальной жизни, она в Англии эпохи Регентства уже часа два-три, но, может быть, с тех пор, как потеряла сознание в церквушке, время растянулось, и в действительности прошло не больше нескольких секунд. Ее охватило неудержимое желание выбраться из этого навязчивого видения. Если снова лечь в постель и забыться настоящим сном, то можно, наверно, проснуться опять в часовне Гросвенор, а лучше бы – в своем гостиничном номере.
Но с другой стороны... Аманда широко улыбалась, шагая к кровати. Подойдя, высоко задрала ногу и поставила на вязаное покрывало – улыбка стала еще шире: никогда прежде ей не удавалось такое, обязательно падала навзничь.
Итак, создала свой собственный мир, где цела, невредима, в полном здравии и на целых шесть лет моложе. А как красива, богата да избалованна – говорить нечего. Усевшись на край кровати, вытянула ноги прямо перед собой и пошевелила пальчиками. Если повезет, то этот чудный вымысел будет длиться, пока Аманде Бридж не стукнет девяносто; она будет так же богата и избалованна, хотя уж не так молода и красива. А потом Аманда Маговерн очнется в Лондоне двадцатого века, потеряв какие-то секунды из своей реальной жизни.
Но улыбка увяла. Как ни заманчиво такое, все это – только бред. Жизнь ее принадлежит двадцатому столетию, и там у нее полно обязанностей. После недолгого пребывания в Лондоне она должна вернуться к исполнению своих служебных обязанностей на факультете английского языка в одном из самых престижных университетов. Ей стоило немалых трудов добиться такого положения. Считалась хорошим преподавателем, а ее работы о поэтессах восемнадцатого и девятнадцатого столетий принесли ей широкую известность в академических кругах. Ее пригласили на должность лектора и несколько престижных журналов теперь всегда готовы публиковать ее статьи. Поговаривали, что в не столь отдаленном будущем она станет деканом факультета, самым молодым за всю историю университета.
Поэтому сначала она разберется, каким образом впала в эту галлюцинацию, а уж затем постарается вернуться к действительности. Мысленно возвратившись в часовню Гросвенор, вспомнила о странном старичке, с которым был недолгий, но престранный разговор. Возможно, у нее уже был пик приступа, когда она ощутила не свойственную ей потребность излить ему душу? Должно быть, это как-то связано с ее головными болями. И раньше ей бывало очень плохо, но не так, как в последний раз...
– Аманда! Очнулась! – Аманда повернулась на крик и увидела врывающуюся в комнату Серену Бридж. Та подлетела к дочери и чмокнула в щечку.
– На душе полегчало оттого, что тебе лучше, дорогая моя девочка, – и пальцы ее деловито забегали по телу Аманды, пощупывая и поглаживая там и сям, словно для полной уверенности, что дочь физически рядом, никуда не пропала. – Но ты должна лежать; доктор уже здесь, – она укутала Аманду, натянув пододеяльник до самого подбородка. – Видишь, вот и доктор Беддоз.
