Гаремные страсти (Укрощение Шарлотты) - Миллер Линда Лаел (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Однако боль от разлуки с Шарлоттой превозмогала все разумные доводы, и не последним обстоятельством здесь было то, что она носила под сердцем его ребенка. В довершение всего Патрик мучился страхом оттого, что, возможно, оставив Шарлотту во дворце, он обрек се на более серьезные испытания, чем прогулка верхом по пустыне. В разлуке с нею у него словно открылось мистическое шестое чувство, говорившее ему, что Шарлотте грозит смертельная опасность.
Неожиданное появление Кохрана у него за спиной ошеломило капитана. Старпом прокашлялся:
— Все в порядке, капитан, это всего лишь я. Мне просто хотелось узнать, что ты делаешь на палубе в этот час, ведь нынче не твоя вахта?
— Я не обязан отчитываться перед тобой в своих действиях! — рявкнул в ответ Патрик, грозно нахмурив брови.
Кохран вздохнул и заворожено склонился над бортом, впитывая красоту морского пейзажа, словно душа его дышала видом моря, подобно тому как легкие дышат воздухом.
— Не надо так! — добродушно ответил он. — Не мучь себя, Патрик. Мы будем во дворце у Халифа еще до восхода, и ты убедишься, что с миссис Треваррен все в порядке.
Но Патрик не в силах был совладать со снедавшей его тревогой.
— Что-то не так! — упрямо отвечал он, тоже не сводя глаз с моря. — Никогда, никогда больше не оставлю ее одну!
— А вот это, пожалуй, будет правильно. Твоя пассия имеет неприятную склонность ввязываться в неприятности, как только остается без присмотра. Она так самоуверенна и энергична, что ей впору быть мужчиной, и я не сомневаюсь, что для нее не составит труда позаботиться о себе, да и об остальном, дворце тоже.
— Надеюсь, что так, — прошептал Патрик. — Господь свидетель, как я надеюсь! — Он по-прежнему оставался обеспокоен и задумчив, ведь его не родившийся еще на свет ребенок так мал, так уязвим…
Кохран молча похлопал Патрика по плечу и ушел восвояси.
Оказать какую-нибудь действенную помощь воинам Халифа, получившим во время мятежа ужасные раны, было уже не в силах Шарлотты. Она лишь постаралась напоить тех, кто еще мог пить из принесенного ею ковша, да прошептала страждущим слова утешения, которых те все равно не понимали. Она держала их за руки и пыталась подбодрить перед лицом близкой смерти.
Так прошло около двух часов, и вот она услышала, как открывается дверь в противоположном конце коридора. Шарлотта не сомневалась: явился Рашид с вестью, что дворец отбит у мятежников. Она вышла из камеры, слезящимися от траншей усталости глазами вглядываясь в темневшую на фоне двери фигуру в арабском платье. И тут душа у нее ушла в пятки.
Человек подъял светильник, и Шарлотта разглядела неправдоподобное лицо с явными следами порока. Ахмед рассмеялся.
— Пусть мне не суждено дожить до заката, — произнес он, и отблески пламени светильника лишь подчеркнули безумное выражение его эбеновых глаз, — Но, как бы то ни было, Аллах в своей великой милости решил сделать мой последний день на земле весьма приятным.
Шарлотта отступила на шаг.
— Держись от меня подальше! — предупредила она.
Ахмед рванулся вперед и схватил ее за плечи, прежде чем она успела убежать.
— Какая жалость, — выдохнул он, — что у нас так мало времени и я не успею выдрессировать себя должным образом. И все же твоя излишне одухотворенная особа получит сейчас урок плотской страсти. Ступай со мной, и я покажу тебе, для чего Аллах сотворил женщину.
Она безуспешно сопротивлялась, цепляясь одной рукой за стены, но Ахмед был намного сильнее. Он одним движением схватил ее и со страшной силой швырнул к выходу из подземелья.
Глава 14
Ахмед крепко схватил Шарлотту за волосы, заставив ее повернуться к себе липом. Они продолжали идти по той части дворца, где почти не было людей Халифа, и Ахмед не опасался нарваться на стражу или охрану.
Но Шарлотта не отчаивалась — пистолет Рашида грел ее через ткань потайного кармана. Если дело начнет принимать угрожающий оборот, она без колебаний застрелит Ахмеда, как несколько лет назад ее родственники отстреливали бешеных собак во время эпидемии.
Наконец, пройдя по множеству коридоров и пыльных, заброшенных комнат, Ахмед втащил ее в какое-то просторное помещение.
Здесь было поразительно чисто, а из многочисленных курильниц подымался ароматный дымок. Маленький раб тихонько наигрывал на каком-то инструменте, похожем на лиру. В центре комнаты стояла роскошная софа, заваленная горой разноцветных подушек, со стен свисали ковры, возраст которых, вероятно, исчислялся веками-He окажись она в столь грозной ситуации, Шарлотта могла бы даже испытать удовольствие от осмотра этих покоев. Но в данный момент ей необходимо другое — пустить в ход всю свою смекалку и изворотливость, чтобы спастись.
Ахмед больно дернул Шарлотту за волосы и вытащил ее на середину комнаты.
— Никто не догадается, что мы здесь, — с безумной улыбкой сказал он, — по крайней мере, не сразу.
Его бегающие глазки остановились на ее грязной одежде.
— Ты похожа на уличную шлюху, — заявил он. — Прежде чем заниматься любовью, ты должна выкупаться.
«Заниматься любовью»? — издевательски переспросила Шарлотта, стараясь выглядеть самоуверенно, хотя и была здорово напугана. Да меня тошнит от одного твоего вида, но, на твое счастье, мой желудок пуст! Ахмед захохотал.
— Ах, Шарлотта, милая Шарлотта! Ты и вправду способна распалить мужчину — мне рассказывали об этом те, кто побывал на Западе. Моя кровь воспламенилась. — И он хлопнул в ладоши, что-то быстро сказав по-арабски.
— Я надеюсь, это не означает, что ты намереваешься жениться или что-то еще в этом же духе! — всполошилась Шарлотта, обеспокоенная его хлопками. — У меня уже есть муж, хотя вряд ли этот факт смутит такого хорька, как ты.
— «Хорька»… — задумчиво повторил Ахмед, поглаживая бороду. За время, проведенное в темнице, он похудел, а глубоко запавшие глаза горели лихорадочным огнем, иссушившим его безумную душу. — Я полагаю, что это можно считать оскорблением.
— Ты чертовски прав, это и есть оскорбление, — отвечала Шарлотта, вдохновленная собственной смелостью. — Ты хорек, вонючий хорек!
Ахмед уставился на нее, не скрывая раздражения.
— Мне надоели оскорбления, миссис Треваррен. Надеюсь, что ты наконец замолчишь, а не то твоей нежной коже придется отведать десяток ударов плетью.
Шарлотта совсем не хотела показывать свой испуг, но все же побледнела. По виду Ахмеда она поняла, что предательская бледность ее щек не ускользнула от его внимательного взора.
— Отпусти меня, — наконец с трудом произнесла она, собравшись с духом. — Я ведь не сделала тебе ничего плохого.
На лице этого человека, предавшего своего повелителя и сводного брага и обреченного за это на смерть, заиграло нетерпение.
— Это не имеет никакого значения, — ответил он. — Я хочу тебя, значит, я тобой овладею.
Тем временем раб наполнил украшенный орнаментом неглубокий бассейн из больших кувшинов, в которых хранилась нагретая днем на солнце вода. Повинуясь кивку Ахмеда, он снова заиграл на лире.
— А мои чувства тебя при этом, конечно, не интересуют? — как можно более вызывающе спросила Шарлотта, стараясь разбудить в Ахмеде его варварские предрассудки и спесь. Хотя и не сомневалась, что это не приведет ни к чему хорошему.
— Совершенно не интересуют, — подтвердил Ахмед. — Ну а теперь изволь раздаться и искупаться, да не забудь, вымыть хорошенько волосы.
Шарлотта скрестила руки.
— А катись ты ко всем чертям! — сказала она. Ахмед чуть не задохнулся от гнева, потом рванулся к Шарлотте и отвесил ей такую пощечину, что она пошатнулась. Невольно ее рука дернулась к карману, где было спрятано оружие, хотя Шарлотта тут же пожалела об этом. Не успела она достать пистолет, чтобы пустить его в ход против насильника, как Ахмед догадался о се намерении, вырвал у нее оружие, а руку пребольно заломил за спину. Она снова увидела вспышку безумия в его карих глазах.
