В тебе моя жизнь... - Струк Марина (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Боже, какая духота!
— Да уж, — откликнулся адъютант. — Вон его превосходительство генерал Обухов говорит, что видать скоро будет гроза, и немалая. Хорошо еще осталось только четыре человека к государю. Может, пораньше закончим с приемами нынче. Эх, сейчас бы в деревню да в пруд! Вот это настоящее блаженство в эту пору, скажу я вам, — он посмотрел за спину Воронину. — Анатоль Михайлович, к нам еще визитер. Не думаю, что ему было назначено.
Анатоль обернулся. В приемную с трудом входил пожилой мужчина, тяжело опираясь на трость. Было видно, что весь его путь сюда дался весьма нелегко.
— Как же он прошел сюда? — ни к кому конкретно не обращаясь, удивился Анатоль и поспешил в вошедшему. — Позвольте, я помогу вам присесть.
— Благодарю вас, — старик оперся на предложенную руку, и Воронин провел его до кресла.
— Может, приказать принести вам воды? — предложил Анатоль, когда старик разместился на предложенном месте.
— Благодарю вас, было бы не лишне, — посетитель с трудом пытался отдышаться. Он запрокинул голову вверх, и Анатоль с удивлением узнал в нем графа Ланского. Всегда подтянутый довольно крепкий пожилой мужчина сейчас выглядел столетним стариком. Было видно, что его просто потрясло что-то, но что именно?
«Что ему здесь угодно?» подумал Анатоль «Прошение? Но о чем?». Он кивнул лакею, стоявшему поодаль, и тот поспешил подать воды пришедшему.
Из кабинета императора раздался пронзительный звон, призывающий к себе адъютанта.
— Мне необходимо оставить вас, ваше сиятельство, — сказал Анатоль графу. — Вам лучше? Если почувствуете дурноту, то сообщите об этом капитану Шангину (тот привстал из-за своего стола и склонил голову). Нынче у нас тут очень душно. Я всенепременно сообщу о вашем визите Его Императорскому Величеству. Что у вас за прошение?
Ланской поднял на него влажные глаза. В них стояла такая тоска, что Анатоль без труда угадал его душевное состояние сейчас.
— Это сугубо личный вопрос, — едва слышно прошептал он. Анатоль кивнул и отступил.
Император был не в духе. Либо сказывалась погода, либо какая другая причина, но он то и дело ходил по кабинету из угла в угол, что выдавало в нем крайнюю степень раздражительности, и запросто мог сорваться на крик, если чем-то был весьма недоволен, что бывало очень редко.
Вот и сейчас император ходил по кабинету, заложив руки за спину.
— Принесли пакет из моего полка, — дойдя до стены, он резко развернулся и двинулся в путь в обратном направлении. — Сплошные жалобы на поведение моих офицеров. Одни только жалобы!
Он вдруг подошел к столу и схватил письмо.
— Вот, пожалуйста: «Нынче ночью за трактиром господина Шаркни состоялся тренировочный бой на саблях между поручиком Кулагиным и поручиком Загорским. В ходе него поручик Загорский был легко ранен в левое предплечье, а поручик Кулагин получил порез на лице». Тренировочный бой! Дуэль! Чистой воды дуэль! Они думают, мы не можем читать между строк. Или вот полюбуйтесь! Где это? А вот: «…в ходе беседы возникли разногласия, в связи с чем и произошла небольшая потасовка между шестерыми студентами Петербургского университета и четырьмя офицерами Преображенского полка…». Драку они еще затеяли. Офицеры! Драться на кулаках, как мужичье. А вот это самый пикантный момент из всего послания генерала: «…предложил зайти в пекарню, увидев, что там горит свет. Пекарь, вследствие их просьб позволить им ознакомиться с его нелегким трудом, разрешил самостоятельно испечь утренний хлеб, что офицеры и сделали, придав хлебу неприличную форму. Вся опара была изведена на данное непотребство, и пекарь не смог выставить на продажу утреннюю партию. В связи с этим он покорнейше просит возместить ему убытки…». Непотребство… Только это чинить и могут. Совсем голову потеряли. Думают, мы не узнаем об их бесчинствах. Мы, шеф полка!
Император замолчал на мгновение, потом повернулся к Анатолю.
— Кто там еще ожидает?
Воронин глянул в список и назвал четыре фамилии. Все с прошениями — кто о переводе, кто о пенсиях.
— Возьмите прошения и скажите им, что мы ознакомимся и примем решение, о чем уведомим их письмом, — махнул рукой император. Анатоль вспомнил о графе Ланском.
— Ваше Величество, к вам еще один проситель. Его сиятельство граф Ланской Алексей Алексеевич. По личному вопросу.
— По личному? — нахмурился император. — Он ведь не просил о визите?
— Нет, Ваше величество. Позвольте сказать, ваше величество, что он весьма плох. Видимо, у него очень серьезный вопрос, если он приехал без предварительной просьбы об аудиенции. Я… — Анатоль замялся, но затем вспомнил глаза старика. — Я прошу вас, Ваше величество, принять его.
Император задумался на минуту, затем глянул на часы и коротко кивнул.
— Просите его. Только предупредите, чтобы побыстрее.
Анатоль склонил голову, щелкнув каблуками, и поспешно вышел. В приемной он направился сразу к Ланскому:
— Ступайте в кабинет, Его Императорское Величество примет вас. Капитан проводит вас. Только прошу вас, излагайте свое дело коротко и ясно, — затем он обернулся к остальным сидящим в приемной. — Господа, прошу вас отдать мне ваши прошения. Его Императорское Величество непременно рассмотрит их и уведомит о своем решении.
Спустя некоторое время Анатоля снова вызвали в кабинет. Император стоял у окна и смотрел на ясное небо, нахмурившись. Граф сидел в кресле напротив стола императора, сгорбившись. Казалось, он словно уменьшился в размерах за время, проведенное в кабинете.
— Пусть капитан проводит его сиятельство, — распорядился император, и младший адъютант, выскочив в мгновение ока из-за двери, помог графу подняться из кресла и проводил того к двери, плотно закрыв за собой.
— Вы ведь знакомы с князем Загорским, Анатоль Михайлович? — спросил император, не поворачиваясь от окна. — Я имею, в виду молодого князя, поручика Преображенского полка.
— Имею честь, Ваше величество, — открыто признался Анатоль. — Мы вместе обучались в Кадетском корпусе и весьма дружны с тех пор.
— А вы были в курсе l’amour Загорского и графини Ланской?
Анатоль потерял дар речи, на мгновение растерявшись. По голосу императора он понял, что его весьма интересует этот вопрос, и он с нетерпением ждет ответа на него.
— Многие в обществе были ознакомлены со сплетнями об этом, Ваше величество, — осторожно ответил Анатоль.
— Я не интересуюсь сплетнями, капитан. Я спрашиваю о фактах, — резко ответил император, поворачиваясь к Воронину. — Я спрашиваю коротко и ясно: вы были осведомлены о романе между Загорским и графиней?
— Да, Ваше величество, — вытянулся Анатоль.
— Да уж, крутить роман прямо под носом у супруга. Каково?! А этот Загорский… — император наклонился к столу и поднял одно из писем. — Ночные бесчинства, совращение замужней женщины, дуэль… Не многовато ли? Ну, хочешь гулять — гуляй, но аккуратно, хочешь крутить роман с замужней женщиной — изволь, но опять же — чтоб муж не знал об том. Граф просит соизволения удалиться заграницу вместе с супругой на длительное проживание. Говорит, что эта история сильно подорвала его здоровье. А куда ему ехать, спрашивается?! Он и сам на ногах не стоит. Еще помрет в дороге ненароком, не приведи Господь. Стыдно должно быть поручику, старый и больной человек, который даже честь свою отстоять не может. Кому заступиться за него, как не нам? Заступничества просит его сиятельство у нас, заступничества.
Пока император говорил, мозг Анатоля напряженно работал в поиске решения выхода из этой ситуации. Как вывести Загорского сухим из воды и на этот раз? Как помочь ему и смягчить наказание? Ведь император нынче зол, и наказание может быть весьма крутым, даже старый князь не сможет умилостивить его. Что это будет? Тюрьма? Разжалование в чине? Или того хуже — в солдаты?
Вдруг внутри у Анатоля заговорил некий голос, нашептывающий ему: «Вот твой шанс устранить Загорского со своей дороги. Не будет его рядом, и Марина не склонится к нему, а снова станет прежней, той, которая так благоволила к тебе. Удали его из Петербурга. Попроси ему ссылку в деревню на долгий срок. А там уж и решится все… Удали Загорского. Ссылка в деревню — все же лучше, чем разжалование в солдаты или тюрьма. И друга спасешь, и себе поспособствуешь».
