Грешный любовник - Росс Джулия (читать книги полные TXT) 📗
– Знаю все, от самой Вены до самого Лондона, – ответил он. – Вот потому-то Дав и нанимает меня. В мире нет секретов, неизвестных Таннеру Бринку.
– Так она ходила к Ивширу? Ведь туда она ходила?
– Графиня Монтеврэ действительно посетила герцога, пробираясь к его жилищу проулками, закоулками и по крышам, лазая, как кошка. Но главный-то вопрос вот в чем: по-прежнему ли она любовница герцога?
Берта пожала плечами.
– Не знаю. Да и как мне узнать? Но вы-то знаете все, и вы сами следили за ней, и до сих пор ничего не сказали нашему хозяину, верно? Хоть хозяин и платит вам, но вы все равно не раскрыли ему ее тайн?
– Так ведь и ты не раскрыла. – Таннер подмигнул и тронул пальцем свой нос. – Ведь подумай, герцог может, если захочет, обеспечить честолюбивую особу.
– Зачем же герцог станет предлагать что-то мне?
– А задай себе вопрос: может ли Ившир доверять ей, когда ее объектом стал мужчина вроде Дава? Дав ведь само очарование! И как по-твоему, понравится ли его милости герцогу, когда он узнает, что тут происходит?
Берта прикусила ноготь.
– Я встречаюсь с одним из ливрейных лакеев его милости на Шепардс-маркет и передаю ему ее донесения. Донесения написаны шифром, но ведь все равно все в моих руках, верно?
– Может, и так. Но сначала скажи-ка мне вот что. Она хорошо тебе платит. Она спасла тебе жизнь, взяв с собой в Англию. Почему ты не испытываешь к ней благодарности?
– Благодарности? – Берта сморщила носик. – Я благодарна. Но не обязана ей всем, а что до него, так ему я не обязана вообще ничем!
Таннер Бринк взял ее вялую руку, повернул ладонью вверх и принялся чертить небольшие круги, словно забавляя ребенка.
– Хочешь знать свою судьбу, Берта? – спросил он. – На что гадать будем? Богатство, долголетие, любовь – что выбираешь?
Француженка вырвала руку и захихикала:
– Все вместе.
Глава 9
– Ну вот ей-богу! Неужели ты и в самом деле решила, что я потребую свой выигрыш?
Они ехали домой – очень быстро, в полной темноте.
Она держала плечи вызывающе прямо, и один вид ее гордой спины приводил его в отчаяние. Как ему хотелось поцелуями изгнать печаль из уголков ее храбро сжатого рта! Он до сих пор не знал, враг ли она ему. Решив поднять ставки, он повез ее в Сент-Джонс, понимая, что рано или поздно – не без помощи цыгана Таннера Бринка – она все равно обнаружит приют.
«Почти каждый день приходит какая-нибудь женщина с младенцем в корзинке или приводит ребенка постарше».
Подобных слов вполне довольно, чтобы разбить всякое сердце. Она плакала не скрываясь в холле приюта. Так зачем же ей притворяться сейчас, что ее ничто не трогает?
Конюшенный двор был пуст, когда они вернулись. Конюх вышел с фонарем в руке, чтобы позаботиться об Абдиэле и вернуть нанятую лошадь в ее конюшню. Дав первым вошел в дом и сразу же направился в свой кабинет. Он слышал, как за ним стучат ее каблуки. Напряженность, порожденная печалью, подозрениями и желанием, лежала между ними как неразорвавшаяся бомба. Он знал только один способ, помимо близости, разрядить обстановку.
– Так ты по-прежнему хочешь оставаться в образе мужчины? – спросил он.
– Да, конечно. – Она мужественно заставила себя улыбнуться, и у него защемило в груди при виде ее улыбки. – Хотя я и расплакалась над проклятыми черными шарами и позорно провалила испытание.
– Тогда лови! – крикнул он.
Схватив чернильницу, он швырнул ее ей. Сильвия от удивления замешкалась, затем рванулась ловить, но пальцы ее лишь чуть коснулись серебряного шара, и тот с грохотом упал в камин. Чернила выплеснулись. Черная жижа с шипением разлилась по горящим угольям, распространяя чудовищную вонь.
– Мужчины знают, как бросать и как ловить, – произнес он. – Дамы уклоняются и закрывают глаза. Они боятся всего, что двигается слишком быстро.
– Я не уклонялась.
– Ты промахнулась.
Она быстро наклонилась, схватила серебряный сосуд и швырнула его обратно. Дав поймал чернильницу одной рукой.
– Неплохо. Попробуй-ка еще раз. Вот так.
Скинув с себя камзол и парик, он схватил ее за запястье и показал, как должна двигаться рука, мышцы спины и плеча. Но все равно она бросала как девчонка.
Он попытался показать ей, как надо ловить. Все равно она промахивалась.
Дав перешвырял все, что только попалось ему под руку: куски сургуча, бронзовое пресс-папье, стаканчик со скрученными обрывками бумаги для зажигания трубок, книги. Сильвия носилась от кресел к столу, от камина к двери и кое-что ловила, но большей частью промахивалась. И как сумасшедшая швыряла вещи обратно, себя не помня с досады.
– Вся суть во взгляде. Никогда не выпускай из глаз предмета, который летит на тебя, или то, во что целишься! Сосредоточься!
Распахнув дверь в потайной чулан, он открыл по ней шквальный огонь битыми чашками. Сильвия прыгала во все стороны и промахивалась. Фарфор грохался об пол, разбивался о стенные панели, книжные шкафы.
– Забудь про свои руки! – кричал он. – Глазами смотри!
– Стоп! – Она согнулась пополам, пытаясь отдышаться. – Мы уже захламили весь пол битой посудой. Ну не могу я ловить, и все тут!
– Мальчишка не пропустил бы ни один из брошенных мной предметов. Ни один!
Она выпрямилась, все так же тяжело дыша, стянула камзол и парик. Вытащила из волос шпильки. Волосы ее засияли золотом – она заплела их в косу и перебросила за спину. Она выглядела роскошно, изумительно, прекрасно. Лицо ее горело, глаза сверкали.
– Ну вот, – проговорила она. – Теперь швыряйте что вашей душе угодно.
– До сих пор я бросал только не слишком нужные предметы. – Он прошел в другой конец комнаты, шагая широко и расшвыривая черепки сапогами, как если бы под ними лежала галька на морском берегу. – Теперь мы переходим к ценным вещам. Лови, или сама будешь выплачивать их стоимость моему домохозяину.
– А если я промахнусь – что ж мне, и за гробом отрабатывать свои долги?
Дав, совершенно уже потерявший голову от желания, только плечами передернул.
– Как знаешь!
Он схватил небольшой кувшин и бросил. Фарфоровая вещица, описывая неспешную дугу, несколько раз перевернулась в воздухе, показывая то носик, то ручку.
Сильвия поймала кувшинчик обеими руками и несколько секунд потом просто стояла улыбаясь.
– Получилось! – завопила она, сама удивляясь своему успеху. – Хотя, по-моему, вы нарочно кинули так, чтобы легче поймать.
Он засмеялся, чувствуя, как огонь разливается в крови.
– В самом деле? Ну так сейчас я кину так, чтоб было потруднее!
Пустая чернильница взвилась ввысь, брошенная сильно и точно. Сильвия поймала ее.
В воздух взмыл стакан для перьев, Сильвия поймала и стакан.
– Ха! – воскликнула она. – Так дело просто всноровке! Точно как с веером, когда учишься его открывать!
– Если бы ты умела рассуждать здраво, то сейчас занималась бы тем, что открывала бы и закрывала веер, а не носилась по всей комнате, как разыгравшийся мальчишка. С веером ты бы одержала мгновенную победу.
Она остановилась и секунду пристально смотрела на него, такая тоненькая в одном жилете. Такая длинноногая и длиннорукая, такая одинокая и такая непереносимо пленительная.
– А может, я не слишком-то и стремлюсь выиграть, – отозвалась она. – Разве игра сама по себе не является основной целью данного урока?
Он схватил графин.
– Что касается меня, то вся затея – просто предлог посмотреть на тебя в таком восхитительно-возбужденном состоянии. – Хрусталь взмыл, всеми гранями отражая пламя свечей, так что они заиграли не хуже бриллиантов. – Хотя гораздо приятнее для нас обоих доходить до такого пьянящего возбуждения в моей постели.
Рванувшись, она поймала графин одной рукой. И, не медля ни секунды, швырнула его обратно. Дав, прижимавший к груди целую охапку серебряных подсвечников, пригнулся. Графин влетел точнехонько в окно. Со звоном разбилось стекло, осколки вперемешку со снегом и льдинками засыпали пол, и пары бренди наполнили комнату.
