Прекрасный незнакомец - Лэндон Джулия (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
— Маккиннон, я все это время подозревал, что ты — сентиментальный дурень. Мне действительно здесь понравилось, но мне пора заняться своим делом. Я договорился о встрече в Данди и не могу нарушить этот договор, а мои близкие в Лондоне ждут моего возвращения.
Томас усмехнулся и пробурчал, глядя в свой кофе:
— Такого рая на земле ты нигде не найдешь, попомни мои слова.
— Это я знаю, — серьезно согласился Артур и встал. Он подкрепился бисквитами, лежащими горкой на блюде, которое стояло в центре стола, такими же, какие сунул в полотняный мешок, подаренный ему Мэй. Повернулся, пошел к двери и остановился там, последний раз оглянувшись. — Тебе, Томас, следовало бы и самому побродяжничать. В этом мире много разных сокровищ, которых не найти в Гленбейдене. Попомни мои слова, — проговорил он и, помахав рукой, вышел в прохладный воздух раннего утра.
Он шел, пробираясь по тому, что осталось от поля с ячменем, шел бодрым и сильным шагом. Шел, через силу передвигая ноги.
Он ни разу не обернулся, боясь рухнуть прямо посреди этого рая на земле, который называется Гленбейден.
Глава 13
Размышляя позже о своем путешествии в Данди, Артур вспоминал этих несносных братьев Ричи. Один из близнецов вытянул из кармана Артура немалую сумму за весьма сомнительное удовольствие проплыть по Лох-Эйгг на каком-то, в сущности, куске дерева.
Добравшись до южного берега озера, Артур отправился пешком в Перт, где с него снова запросили невероятную цену — на сей раз за малопривлекательный кусок лошадиного мяса, на каковой и ушли последние кроны, что еще оставались у него в кармане. Наверное, подумал он, придется питаться ягодами и древесной корой, пока он не доберется до Данди и до Шотландского банка, где, к счастью, он хранил приличные деньги. Артур недоумевал, как же обычно удается шотландцам добывать лошадей — ведь в двух случаях, когда он был вынужден покупать их, продавцы вели себя так, словно были одержимы желанием не продать лошадь, а купить ее. На самом деле удивляться здесь нечему, подумал он, увидев то, что ему назвали подходящей лошадью. У нее была провалившаяся спина, она шла чудовищно медленно и тряско, а когда Артур попробовал ее подстегнуть, отреагировала так сердито, что он тут же назвал эту старую клячу Томасом.
Путешествие в Данди заняло, как ему показалось, не пару дней, а пару недель. Потому что за каждым холмом, на который Томасу удавалось подняться, оказывался следующий, более высокий. Что еще хуже — приятная летняя погода вдруг резко испортилась. Над головой низко нависли тяжелые серые тучи, а холодный затяжной дождь, похоже, и не думал прекращаться. Настроение у Артура не намного улучшилось, когда он осведомился у какого-то фермера, как проехать на Блэргоури. Фермер по меньшей мере с полчаса — Артур мог бы в этом поклясться — гладил свою рыжую бороду, размышляя над его вопросом, после чего показал костлявой рукой и еще более костлявым пальцем вправо.
А потом стал объяснять, куда он указывает, с таким сильным акцентом и такой скороговоркой, что Артур совершенно не понял, что он сказал. И вместо того, чтобы попросить фермера повторить сказанное, просто поехал в ту сторону, куда указывал костлявый палец, — как выяснилось, в неправильном направлении. Факт этот он, естественно, не осознал, пока не въехал в ту же деревушку, из которой выехал утром, — но с противоположной стороны.
При свете дня — когда ему удавалось отличить дневные часы от ночных — он то и дело встречал каких-то странных людей, и эти встречи убедили его, что он попал в волшебную сказку. Например, он встретил молодого человека, копавшего яму возле дороги. Артур остановился, чтобы Томас мог поесть, что он делал семь раз на дню, и стал смотреть на незнакомца. Тот не обращал на Артура ни малейшего внимания, ни разу не замедлил темпа своей работы и предавался ей с таким пылом, что Артур не выдержал и спросил, в конце концов:
— Неужели вы хотите прокопать тоннель до Китая? — Он усмехнулся собственной шутке. Человек продолжал копать.
— Нет.
— Значит, роете колодец? — спросил Артур уже более серьезным тоном.
Человек бросил на него взгляд, не переставая копать. •
— Нет, — снова ответил он.
Однако чета, которую Артур встретил неподалеку от Данди, затмила этого человека своим странным поведением. Артур остановился напоить Томаса — старая кляча не могла пройти больше сорока футов, не подкрепившись каким-нибудь способом, — и спросил, можно ли напоить лошадь из их ручья. Услышав его произношение, женщина всплеснула руками, а мужчина послал Артуру беззубую ухмылку. Они пылко предложили напоить лошадь досыта и с такой же пылкостью предложили ему войти в их маленький коттедж закусить тушеным мясом, пока лошадь пьет. Наконец-то, решил Артур, вот шотландская семья, которой действительно пришелся по душе англичанин. Они выглядели совершенно нормальными людьми, и он с удовольствием слез с Томаса и вошел в коттедж, ожидая увидеть нечто столь же опрятное и веселое, как уютные комнатки Мэй. Но, едва войдя, застыл на месте. Главную комнату коттеджа занимала огромная корова, жующая сено.
За исключением этой полоумной пары, которая не видела ничего необычного в том, что корова помещается в жилой комнате, каждый встречный приветствовал Артура со слегка завуалированным презрением — это становилось ясно, едва он открывал рот. Он вскоре понял, что сакс — в здешних местах лицо нежелательное. Чем дальше он ехал, тем отчетливей понимал, что всеобщее презрение к англичанам почти никак не связано с историей, а скорее с уверенностью, что за повсеместным вытеснением горцев из их долин стоят англичане.
Артур понятия не имел, на самом ли деле за этими быстрыми переменами в сельском хозяйстве стоят именно английские инвесторы, но к тому времени, когда он добрался до Данди, он тоже начал относиться к англичанам с неприязнью.
Однако в Данди сочувствие, которое вызывали у него шотландцы, быстро улетучилось.
Прежде всего, мистер Джейми Реджис, эсквайр, не приехал на назначенную встречу, что вызвало сильное раздражение у Артура. Если и было нечто такое, чего он не мог простить, — так это когда ему что-то обещали и не выполняли обещанного. По мнению Артура, мистер Реджис именно так и поступил, нарушив обещание вдвойне, если учесть, что он небрежно отнесся к вопросу о выселении.
Но выселение Артур не ставил ему в вину.
Во-вторых, он не мог найти подходящего жилья в городе. Там не было ни отеля, ни трактира для путешественников, где мог бы остановиться на время приличный человек. «Уэллес Армз», лучшее, что мог предложить Данди, оказалось ветхим сооружением, где даже некуда было поставить лошадь. В те дни, пока он поджидал тучного маленького стряпчего, он переезжал из одного паба в другой — судя по всему, в Данди их было предостаточно — в поисках комнаты, где он мог бы выспаться, не слыша на протяжении всей ночи шумного веселья и песен.
К счастью, он сумел выяснить в единственной юридической конторе города, что мистера Реджиса ждут на днях. Он пожалел, что не знал об этом раньше, поскольку ему никак не удавалось отогнать мысли о Керри; мысли эти терзали его с того момента, как он вошел в туман, стоящий над наполовину сжатым ячменным полем, оставив ее позади. Теперь стало еще хуже — ему нечем было занять себя, образ Керри, лежащей обнаженной в постели в то утро, когда он ушел, преследовал его повсюду. Ведь теперь он знал, что мог бы пробыть там дольше и смотреть, как она спит…
Артур часто думал о ней в те одинокие, беспокойные часы, что он проводил на качающейся спине своенравной клячи, а в Данди с воспоминаниями стало еще хуже.
Поначалу он попытался облегчить свое состояние, написав письма друзьям и родным. Он написал десятки писем и в каждом новом письме подробнее, чем в предыдущем, описывал свою жизнь в Шотландии. Когда он истощил свой мысленный список всех кандидатур, хотя бы отдаленно подходящих для того, чтобы написать им письмо, он стал бродить по узким улочкам Данди. Но отвратительный запах джута и льна, распространявшийся из текстильных фабрик, смешанный с тяжелым запахом рыбы, загонял его в очередной трактир, где его охватывало все большее беспокойство и преследовали воспоминания о Керри.
