Безумное пари - Гринвуд Лей (читать книги без сокращений TXT) 📗
Мадам Маркюль взяла девушку под руку: неосознанно она впустила Кейт в маленький круг избранных, которым было дозволено увидеть настоящую Валентину, ту, которая скрывалась под толстым слоем краски, покрывавшей ее лицо.
Когда после ужина Кейт вернулась в комнату Бретта, она по-прежнему была во власти утреннего подавленного настроения. Хотя ее глаза были обращены к Бретту, чтобы удостовериться, что ему ничего не нужно, ее разум все еще сопротивлялся, не желая примириться с неприятным фактом, что она любит человека, которому нет до нее дела. Она уставилась на свечу, тщетно спрашивая себя: поможет ли боль, если она сунет руку в пламя, заглушить боль в ее сердце? Есть ли какой-нибудь способ облегчить ее страдания, это огромное чувство потери?
Казалось, пламя свечи загипнотизировало ее, и она не увидела, как веки Бретта дрогнули и открылись. Первое, что он увидел, был профиль Кейт, которая смотрела перед собой, заблудившись в лабиринте собственных мыслей.
Сначала он увидел только расплывчатые очертания фигуры, справа от которой дрожало крошечное пятнышко света. Собрав все свои силы, Бретт медленно повернул голову и усилием воли устремил все свои мысли и взгляд на это загадочное создание. Когда очертания фигуры стали более четкими, он спросил себя, кто это может быть и почему она здесь, но, даже разглядев лицо незнакомки, он так и не понял, кто она. Он закрыл глаза и снова открыл их. Незнакомка не исчезла, но теперь ее глаза были обращены к нему, и улыбка озарила прелестное лицо, стерев с него боль.
Бретт напряг память. Кто это великолепное создание, и почему она здесь? Почему он лежит на кровати без сил? Должно быть, что-то случилось, но что? Что он делал? Куда направлялся? Не сумев найти ответа на свои вопросы, Бретт разочарованно нахмурил лоб. И тут видение заговорило.
– Ты не должен так хмуриться, – сказала она, и нежная ручка разладила морщинки на его лбу. – Тебе не о чем волноваться. Все, что от тебя требуется, это больше отдыхать и думать только о том, чтобы поскорее поправиться.
Рука исчезла и снова вернулась с чем-то холодным и освежающим. Бретт закрыл глаза. Совершенно обессилев от напряженных попыток припомнить хоть что-нибудь, он снова уплыл в мир теней. Он позже попытается понять, что с ним случилось. Сейчас его разум слишком слаб, чтобы вынести бремя его мыслей.
Бретт проснулся рано утром следующего дня. Он чувствовал себя вполне отдохнувшим, и память снова вернулась к нему. То же самое лицо, которое он видел вчера ночью, по-прежнему было рядом.
– Ты хоть когда-нибудь отдыхаешь? – спросил он, улыбнувшись Кейт так, что ее сердце мучительно затрепетало.
– Да, – спокойно ответила она, стараясь, чтобы голос не выдал чувств, бурливших в ее груди. – Мы с Валентиной и Чарлзом по очереди сидели с тобой. – Она натянуто улыбнулась. – Точнее, Валентине было трудно долго усидеть на месте, но она старалась помочь.
– Ты имеешь в виду Валентину из «Милой мадам»? Вы привезли меня сюда? – Кейт кивнула и почувствовала удовольствие, увидев, как он улыбнулся. – Я сто лет не видел эту старую греховодницу.
Бретт попытался повернуться лицом к Кейт, но его грудь, плечо и рука были так туго забинтованы, что он мог поворачиваться только всем телом.
– Я забыл. Меня ранили, так ведь?
– Да, – ответила она, виновато опустив голову. – Мартин выстрелил тебе в грудь, но пуля не задела никаких жизненно важных органов. Ты скоро поправишься.
Она посмотрела в его глаза, стараясь сохранить самообладание. Его глаза были словно два глубоких омута, которые притягивали ее, умоляли затеряться в их глубинах, отречься от мирских уз. Как лицо, столь дорогое, могло быть таким недосягаемым?
– А Мартин?
Она оторвала взгляд от его гипнотизирующих очей.
– Ты его застрелил. – Она тяжело сглотнула. – Он упал за борт, и мы больше его не видели.
– Проклятие! – выругался он. – Ты вполне могла бы рассказать мне всю историю. Должен же я от кого-то это услышать. – Он снова попытался пошевельнуться, позабыв о ране, и сморщился от боли. – Впрочем, нам некуда торопиться. Похоже, я останусь здесь на какое-то время. – Он глубоко задумался. – Как давно я здесь? Я припоминаю, что пару раз приходил в себя.
– Тебя ранили неделю назад. Мы здесь шесть дней.
Она могла понять, что он удивлен, но от потока непристойных ругательств, сорвавшихся с его губ, кровь прилила к ее щекам. Истощенное недосыпанием, постоянной тревогой и чувством вины, самообладание покинуло ее, и, не дав себе времени подумать, она выпалила:
– Прошу прощения за доставленное тебе неудобство, но я не могла ускорить твое выздоровление. Если бы я знала, что это так важно, я бы поговорила с Мартином, и, возможно, он бы выстрелил в тебя пораньше. Может быть, в следующий раз тебе стоит раздать окружающим расписание своих дел?
Бретт уставился на нее, сбитый с толку ее внезапной вспышкой, и Кейт тут же пожалела о своих словах. Она поднесла ладошку ко рту, вскочила с кресла и, спотыкаясь, подошла к окну, прикусив палец и жалея, что не сделала то же самое со своим языком, прежде чем заговорить. Неужели она никогда не научится владеть собой? Неужели она всегда будет идти на поводу у гнева, не задумываясь о последствиях?
– Извини, – заикаясь, пробормотала она, – меня за грубость, я не знаю, почему я так сказала. Полагаю, я немного устала.
Бретт внимательно, насколько позволяла его поза, посмотрел на нее.
– Может быть, тебе стоит принять мое лекарство и ненадолго прилечь? – предложил он.
Бретт не знал, что ее беспокоит, но он чувствовал себя так отвратительно, что в данный момент был не в состоянии разбираться с ее проблемами.
– Я не устала, не хочу прилечь, и мне определенно не нужно лекарство, чтобы сохранять спокойствие, – быстро ответила Кейт, поворачиваясь к нему лицом. – Ты не должен был ругаться. Я провела шесть дней и ночей в этом кресле, прикладывая тебе мерзкие припарки, вливая тебе в рот лекарство и терзаясь вопросом, поправишься ли ты, или твоя смерть останется на моей совести до конца жизни. А первое что ты сделал, когда очнулся, это осыпал меня проклятиями!
– Я осыпал проклятиями не тебя, – устало сказал Бретт, – а скорее трудное положение, в котором оказался из-за болезни. Я не хотел тебя расстроить, особенно после того, как ты так старательно вытаскивала меня с того света.
Кейт шмыгнула носом, немного смягчилась, но, казалось, пока не готова была его простить. Бретт покачал головой: похоже, с ней будет много хлопот, но сейчас он был слишком слаб, чтобы об этом думать. Позже он попросит Валентину объяснить ему поведение Кейт. Она знала о молоденьких девушках почти все.
Сейчас же даже просто глядя на нее, он чувствовал, как все его тело охватывает вожделение, а он был не в том состоянии, чтобы вынести разочарование от разожженной, но не удовлетворенной страсти. Даже сейчас он чувствовал, как напряглось его тело. Уэстбрук закрыл глаза и заставил себя думать о ране.
– Пожалуй, я немного вздремну. Разбуди меня, когда наступит время обеда.
Кейт повернулась к нему лицом как раз в тот момент, когда он сбросил с себя простыню, и застыла на месте, узрев явные признаки его возбуждения.
«Этот мужчина хуже быка во время случки, – сердито подумала она. – Стоит ему увидеть женщину, и он уже готов наброситься на нее, даже не поздоровавшись».
– Обед подадут через час, но я не вхожу в меню, – сообщила она ему и величаво удалилась.
Бретт мечтательно улыбнулся. Бог свидетель, у нее была не только красота, но и сила духа. И когда-нибудь она научится гордиться тем, что ее красота может сделать с мужчиной, перестанет пугаться, видя их возбуждение, и избавится от излишней скромности, сковывающей ее изнутри. Каким удовольствием будет научить ее отвечать на ласки мужчины, дразнить и мучить, доводить до грани безумия, прежде чем подарить ему несказанное блаженство. И он научит ее, поклялся он, пока они оба еще молоды.
Губы Бретта растянулись в довольной улыбке, и он погрузился в сон.
