Неукротимое томление - Уильямсон Пенелопа (книги без сокращений .TXT) 📗
— Индейцы взяли вас в плен? — спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила: — Какое потрясение для шестилетнего ребенка!
Тайлер хотел сказать, что было не так уж страшно, но скорее всего он просто забыл, как все это было на самом деле.
— Они гнали нас как скот, четыреста миль до Квебека. Французы платили им по десять фунтов за каждого живого англичанина и столько же за скальп. Поэтому они не церемонились с нами. Если кто-то падал, он тут же получал удар...
— Надеюсь, это не коснулось тебя, ведь ты был совсем ребенком!
— Да, но достаточно взрослым, чтобы идти самостоятельно, — проговорил Тайлер, рассеянно накручивая прядь ее волос на свой палец.
— Через какое-то время все перестали обращать внимание на побои, поскольку смертельно устали и еле стояли на ногах. Многие падали прямо на дорогу. Вот тут-то их и настигал безжалостный томагавк. Из двадцати шести пленных женщин и детей, выведенных из Киттери, до Квебека добрались только десять.
— Я возненавидела бы всех индейцев и убила бы любого из них, — гневно сказала Делия.
Тайлер подумал о том, что взрослым пленникам помогла выстоять ненависть к дикарям.
— Что же случилось дальше, когда вы добрались до Квебека? — допытывалась девушка.
— Певкеты были одним из абенакийских племен. Как раз той зимой вожди всех племен абенаки собрались в Квебеке на военный совет. Среди них был вождь племени эссакамбит по имени Норриджвокс. Однажды ночью, когда певкеты решили отметить свой удачный набег на поселения и похвастаться захваченными англичанами, он заметил в толпе пленных мою мать и сразу захотел взять ее в жены. Норриджвокс заплатил за нас двоих королевский выкуп — пятьдесят бобровых шкурок. Поэтому мы не попали во французскую тюрьму, а отправились назад в Майне вместе с вождем племени эссакамбит. Ты заблуждаешься, если думаешь, что моя мать была малодушной, она не испытывала ненависти к Норриджвоксу.
— Нет, что ты, напротив, она, видно, была очень смелой и сильной женщиной, раз сумела вынести все это.
— Не слишком сильной, она умерла, рожая ребенка Нор-риджвокса.
— Ты любил его? — спросила Делия, вдруг с ужасом поняв причины постоянного беспокойства и раздражения Тайлера. — Несмотря на то что индейцы сделали с твоей семьей, ты все-таки любил приемного отца?
— Да... — чуть помедлив, откликнулся он.
Она догадалась, как мучительно для Тайлера это признание.
— Так почему ты оставил его? Почему вернулся?
— Он заставил меня, — ответил Тайлер, чувствуя, что больше не в силах говорить об этом.
Интуитивно поняв это, Делия замолчала и снова прислонилась спиной к его груди. Странное умиротворение вновь охватило Тайлера, несмотря на тяжелые воспоминания.
Никто, а особенно его дед, не понимал, почему Тайлер так активно не желал возвращаться в цивилизованный мир. Но это объяснялось очень просто. Прожив десять лет среди индейцев, Тайлер стал настоящим абенаки: он почти ничего не помнил о своей прошлой жизни и едва мог объясняться на родном языке. Он жил с человеком, заменившим ему отца, и сводным братом, который был его другом и товарищем детских игр. В тот год, когда юноше исполнилось шестнадцать лет, был подписан мирный договор между племенами абенаки и англичанами, который предусматривал освобождение пленников. Поэтому эссакамбиты отправили Тайлера в форт, находившийся в Уэльсе. Мир продлился всего шесть недель, но за это время сэр Патрик успел забрать Тайлера в Бостон. И тут же принялся превращать его в настоящего англичанина, используя телесные наказания всякий раз, когда внук отказывался учиться светским манерам.
Юноша считал себя настоящим воином, и такие экзекуции были для него глубоким унижением.
Однако Тайлер, приученный почитать старших, стойко переносил побои. Он знал, что не делает ничего постыдного, и гордился тем, что он — настоящий абенаки, сын эссакамби-та. Но в конце концов его стали одолевать сомнения.
Тогда-то он и почувствовал впервые, что не принадлежит ни йенги, ни абенаки. Последние несколько лет он провел в полном одиночестве, пытаясь разобраться в своих чувствах и мыслях. Часто он спрашивал себя, сможет ли когда-нибудь избавиться от постоянных угрызений совести и одиночества. Тайлер тряхнул головой, словно освобождаясь от тяжкого груза воспоминаний.
— Пора возвращаться, — проговорил он.
Они сели в лодку и пустились вниз по течению. Делия сидела между ног Тайлера, и он учил ее управлять каноэ. Он искренне удивился, заметив, какие крепкие у нее мышцы. От девушки исходило тепло, легкий аромат экзотических растений и сосны. Ветерок отбросил назад ее волосы, и они касались лица Тайлера. Несмотря на печаль, он ощутил первые признаки разгорающегося желания.
Прежде Тайлеру нравились изящные, хрупкие блондинки, холодные и неприступные. Их приходилось долго завоевывать, и лишь после этого они соглашались лечь с ним в постель. Ему и в голову не приходило, что когда-нибудь его чувствами может завладеть девушка, подобная Делии, — с грубыми манерами и такая простодушная.
Тайлер, убежденный в том, что она принадлежала любому мужчине, который платил ей, все же не мог не отдать должного ее гордости и чувству собственного достоинства. Но главное, что-то необъяснимо притягательное влекло Тайлера к ней.
«Может, мне и удастся затащить ее в постель, но едва ли я завладею ее сердцем...» — размышлял Тайлер.
Эти мысли разволновали его.
Тут девушка повернулась, и Тайлер засмотрелся на пленительные, чуть приоткрывшиеся губы. Ее волосы развевались на ветру. На мгновение их взгляды встретились.
— Как тебя называли абенаки? — вдруг спросила Делия.
— Что? — переспросил охваченный желанием Тайлер.
— Я спрашиваю, как тебя называли абенаки.
— Бедаги.
— Беда... — начала выговаривать девушка, но Тайлер приложил палец к ее губам.
— Абенаки считают, что имена нельзя повторять слишком часто, — тогда они теряют свою защитную силу.
Девушка серьезно кивнула головой и облизнула губы. От этого у Тайлера перехватило дыхание. Чтобы успокоиться, он немного отодвинулся от нее.
Их взгляды снова встретились, и Тайлер почувствовал, что он, как тонкий ивовый прутик, попавший в водоворот, тонет в глубине ее золотисто-зеленых глаз.
