Неблагоразумная леди - Смит Джоан (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
– А вы как думаете, что могло испортить мне настроение? – вскричал он, продолжая стоять. – Вы надеваете прабабушкино платье и этот отвратительный чепец и строите из себя такую скромницу-тихоню, словно наседка в монастыре! И все для того, чтобы угодить этой обезьяне Ашингтону!
– Ах, вот оно что.
– Боже, я еле сдержался, чтобы не дать вам пощечину у всех на виду. Какой негодяй! Как он смел! Это же оскорбление – написать о вас так, словно он имеет дело со школьницей и хвалит ее за удачное сочинение – описание сада или подобной чепухи. А вы улыбаетесь и лебезите перед ним, как кисейная барышня. Он и понятия не имеет, что вы есть на самом деле. Думает, что… – Маркиз беспомощно развел руками, – …думает, что, кроме любовных историй и описаний домашних сцен, вы ни на что не способны. К черту, Пру, почему вы не поточили об него свой острый язычок? Вы же не комнатная собачка, чтобы вилять хвостиком у его ног!
– Но я и в самом деле пишу любовные истории и комические семейные сцены. Он привык к греческим трагедиям, к философии. У него в библиотеке пять тысяч томов.
– И все он знает наизусть, включая имена и даты. Послушать его – можно умереть от тоски, но он упорно делает вид, что имеет собственное мнение.
– Вы несправедливы, Дэмлер. Он обладает обширными познаниями… и говорит на шести языках.
– И ни на одном ни разу не произнес ничего интересного. Как вы не видите, что имеете дело-с самолюбивым напыщенным занудой?! От важности скоро лопнет.
– Он худой, как жердь.
– Я говорю о его эгоизме.
– Но он и в самом деле важный и влиятельный человек. Вчера вечером вы вели себя вызывающе – то есть позавчера, на вечере.
– Согласен, раз уж мы об этом заговорили Полагаю, что он не забыл пройтись на мой счет и выставить меня перед вами в дурном свете. Да и вчера не случайно привлек ваше внимание к нашей компании.
– Он остановился, чтобы поздороваться ничего более. С его стороны, очень дружелюбно, учитывая ваше поведение накануне.
– Дружелюбно?! Как бы не так! Он хотел, чтобы вы узрели меня в смешном виде. Разве он мог упустить столь блестящую возможность!
– Но он же не виноват, что вы пьете не в меру и прочее…
– Особенно прочее. Он был счастлив поймать меня с поличным, так сказать, на месте преступления с пылающими руками.
– И пылающими волосами, точнее, огненно-рыжими, – Пруденс улыбнулась каламбуру.
Дэмлер не удержался, и они вместе расхохотались.
– Пруденс Мэллоу…вы…которая носит чепчик и строит из себя благочестивую старую деву… Да вы просто бессовестная притворщица, обыкновенная простушка, выдающая себя за леди. Все эти трюки имели одну цель – умаслить старого выскочку, признайтесь.
– Ничего подобного. Питаю истинное уважение к доктору Ашингтону.
– Не к нему, а к той выгоде, которую можете извлечь из его расположения, гадкая девчонка.
– Я не настолько корыстна. Он для меня большой авторитет в…
– Во всем. Он пустой надутый пузырь. Не пытайтесь убедить меня, что вы от него в восторге. Для этого вы слишком умны. Думаете, я против, чтобы вы извлекли пользу из старого козла? Сколько угодно. Можете не сомневаться, что за все услуги придется заплатить сполна. Он заставит вас переписывать начисто его статьи, чтобы сэкономить четыре пенса на странице. Мне даже хотелось бы, чтобы вам удалось заставить его работать на вас.
– Но я не собираюсь этого делать! И не пыталась умаслить его, как вы изволили выразиться, чтобы повлиять на его отзыв. Такое занятие мне кажется ужасным и непорядочным, я бы никогда не опустилась так низко.
– Но не хотите же вы сказать, что ему удалось вскружить вам голову видом всезнайки, который он на себя напускает. Вы обратили внимание на присутствовавших у него на обеде? Старая калоша Кольридж с его открытиями и сплетница Берни…
– И лорд Дэмлер, – напомнила Пруденс.
– Я пошел туда из-за вас. Пока он случайно не сказал, что пригласил вас, я и не думал идти. Точнее, он упомянул об этом в приглашении. Наверное, чтобы получить мое согласие.
– А вы медлили с ответом до последней минуты. Тоже не лучший способ вести себя.
– Вижу, что он постарался довести до вашего сведения все мои добродетели. Но, Пруденс, несмотря ни на что, я уверен, что он не может вам нравиться.
– Я его уважаю. Он знает намного больше меня и лучше разбирается… в литературе.
– И в шести языках, два из которых мертвые, остальные мертвеют, когда он начинает на них выражаться. Я тоже говорю на шести языках, но почему-то мне вы не высказываете столько восторгов.
– В самом деле? Какими же языками вы владеете?
– Английским, французским, немецким, испанским, итальянским и русским. Немного хинди и китайским, но совсем мало – знаю по десятку-другому фраз из каждого. Сюда я не включил мертвые языки.
– Я не знала. Какая же я невежда в сравнении с вами обоими.
– Неужели я сразу так вырос в ваших глазах, что вы вознесли меня на один пьедестал с Ашингтоном? Зря я вам раньше об этом не сказал. А в библиотеке у меня хранится около десяти тысяч книг. Разве меня не следует поднять еще выше? В стратосферу, например?
– Дядя Кларенс собирается поставить еще один книжный шкаф, – сообщила Пруденс скромно. – Чтобы собирать номера «Блэквудз Ревью». Он подписался.
– Невероятно! Я начал его глубоко уважать. Когда он начнет рисовать меня?
– Как только вы намекнете, что готовы позировать. От вас требуется немногое – назвать три дня, в которые вы сможете сидеть в студии. Так как повязки больше нет, проблем не будет. – Она тихо засмеялась. Как легко ей было с Дэмлером. Он может сердиться, выходить из себя и даже оскорблять ее, но ей всегда удается вернуть его в нормальное состояние и сделать его ручным, как ягненка. Ей казалось, что он тоже чувствует себя раскованно в ее присутствии, иначе не позволял бы себе вольностей.
– Вы и в самом деле не верите в Бога? – спросила она вдруг.
– Я не хожу в церковь каждое воскресенье, но в Бога, конечно, верю. Разве вы не видите, когда я говорю искренне, а когда нет? Назвал себя атеистом, чтобы позлить Ашингтона.
– С Богом нельзя шутить.
– Почему? Неужели вы думаете, что у него нет чувства юмора? Делаете ту же ошибку, что и ваш обожаемый авторитет, – для него Бог не может принимать иного обличья, кроме самого доктора Ашингтона.
– Почему у вас было плохое настроение на вечере?
– Сначала из-за посвященной вам статьи. Она меня взбесила. Потом неприятно было видеть вас, сидевших рядышком, как два голубка. Думаю, что Кларенс прав. Старый черт задумал заполучить вас в жены.
– Вы же знаете дядю Кларенса. Любой Джентльмен, появляющийся в доме, сразу попадает под подозрение в «серьезных намерениях». При втором появлении ему присваивается титул «постоянного обожателя».
– В каком звании состою я?
– О, в вашем случае вина возлагается исключительно на меня. Я, видите ли, «не выражаю должного поощрения». Вы ведь такой робкий и закомплексованный из-за «физического недостатка» и «нерешительный с прекрасным полом».
– Да, мне лучше избавиться от этих пороков, если захочу сделать предложение, – засмеялся он.
– Но вы еще не сказали, почему ополчились против бедного Ашингтона. Вы ведь не возражали, чтобы я вышла за мистера Севилью. Мне кажется, их трудно даже сравнивать. Ашингтон, если он действительно мною интересуется, во всех отношениях выше того джентльмена, за исключением богатства, конечно.
– Ничего подобного я не думал. Севилье вы нравились. Он бы обходился с вами как с королевой, дал бы вам все, что вы пожелали. Взамен попросил бы только сохранять привлекательность и говорить умные вещи на людях, чтобы все видели, что достойная леди способна терпеть его общество. Ашингтон – совсем другой случай. Он хочет, чтобы вы обожали его, посвятили жизнь тому, что помогали бы ему кичиться своей образованностью, укрепляли бы его репутацию несравненного авторитета и в довершение в свободное от этих почетных обязанностей время переписывали бы начисто его опусы.
