Неблагоразумная леди - Смит Джоан (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
– Боюсь, что лорд Дэмлер был не в своей тарелке сегодня. Мне показалось, что у него очень плохое настроение. Никогда не приходилось видеть его в таком состоянии.
– Он всегда такой. Головокружение от успехов. Стишки ничего собой не представляют. Я бы не стал писать о нем, но Блэквуд потребовал уделить ему место в журнале. Похоже, что он был навеселе, это единственное объяснение его странному поведению.
– Мне показалось, что он слишком много выпил, – заметила Пруденс, надеясь смягчить доктора.
– Он пришел уже изрядно выпив. С самого начала повел себя агрессивно. Не надо поддерживать с ним дружбу, он так неприлично фамильярничал, называя вас по имени.
Вечер, о котором Пруденс так мечтала, обернулся полным провалом. Дэмлер вел себя ужасно и непонятно. Почему он возненавидел Ашингтона? Единственный ответ, который она находила, удивил ее саму – Дэмлер ревнует ее. Так вести себя мог только ревнивый влюбленный, но, возможно, она ошибалась, и его ревность была вызвана ее книгами, а не ею лично. Однако он давал понять, что Ашингтон в статье был несправедлив к ней. Нет, Дэмлер не мог ревновать ее как женщину, ведь он хотел, чтобы она приняла предложение Севильи. Даже назвал ее отказ глупостью. Эта сторона ее жизни его совсем не волновала. Видимо, имелось другое объяснение, и ей любопытно было его узнать. Он обещал заехать завтра. Пруденс сгорала от нетерпения и решила, что тоже скажет пару теплых слов о разыгранном им спектакле.
ГЛАВА 12
На следующий день Дэмлер не пришел. Он злился на Пруденс и на самого себя за неумное поведение у Ашингтона и решил не идти к мисс Мэллоу. «Черт с ней», – подумал он и снова окунулся в беспорядочную жизнь, которую незадолго до этого хотел забыть, находясь под впечатлением нравоучений Пруденс о любви и различных степенях неиспорченности натуры. Что она могла знать о жизни? Какое ей до этого дело? Глупая маленькая вертихвостка! Так и стелется перед старым слабоумным доктором. Конечно, неумно было затевать перепалку с Кольриджем да еще в присутствии мисс Берни. Она разнесет сплетню, как сорока на хвосте.
Вместо Дэмлера в тот день Пруденс снова навестил Ашингтон. На этот раз предлогом явилась книга, английский перевод Вергилия, которую он принес мисс Мэллоу почитать. Ведь она проявила такой интерес к его библиотеке. Он сказал, что она может держать книгу, сколько сочтет нужным, но у него уже заготовлен еще один сюрприз для нее. Он собирается вечером выступать с лекцией и был бы рад ее присутствию там.
– Надеюсь, что лекция вас заинтересует – небольшое сообщение об упадке драмы. Мы намного отстали от времени Аристофана и Марло в этом отношении. Вся эта бессмыслица, которую пишет Дэмлер и ему подобные, – разве ее можно назвать драмой? Какие-то восточные гаремы… Чушь! Вы ведь не пойдете смотреть этот срам?
– В этом году он ее не представит.
– Нет? Я думал… Все уже знают, о чем пьеса. Сплошные грубости и непристойности. Такие вещи нужно запрещать. Он и Шелли… хорошая парочка безбожников.
Пруденс не очень хотелось идти на лекцию. Но дядя Кларенс ждал партнеров для игры в карты, предстоял скучный вечер, а лекция могла оказаться если не очень развлекательной, то, по крайней мере, поучительной. Когда Ашингтон сообщил, что он дал билеты мисс Берни и Кольриджу, Пруденс решила пойти тоже. Ей льстило общество знаменитостей.
Кларенс был разочарован, что племянница не украсит своим присутствием гостиную, но его утешало, что она проведет вечер в великолепной компании. Имена Кольриджа, Берни и Ашингтона будут чаще произноситься за карточным столом, чем специальные карточные термины, в этом можно было не сомневаться.
В лекционном зале Пруденс сидела одна в первом ряду. Если Кольридж и мисс Берни и присутствовали, она их не видела, хотя народу в заде было немного. Ее стул оказался очень жестким и неудобным. Лекция была неинтересная и очень длинная. Ашингтон знал массу названий пьес и имен авторов, помнил все сюжеты и даты и был решительно настроен передать все сведения аудитории, начиная от Древних греков до Шеридана. Он не мог опускать ни одной детали ни на одном языке. Лекция началась в половине девятого, в половине двенадцатого лектор все еще не закончил. Казалось, что он будет читать вечно. Пруденс почувствовала, что засыпает, но тут раздались аплодисменты, и доктор, раскланиваясь направо и налево, направился к ней принимать поздравления.
Лекция шла без перерыва, и по окончании ей не было предложено перекусить, чтобы подкрепиться после долгого напряженного сидения на неудобном стуле. Весело улыбаясь, Ашингтон сообщил, что теперь можно «домой и в постель». Как у него хватало сил при этом еще и улыбаться, для Пруденс оставалось загадкой.
Не очень комфортабельный экипаж мистера Ашингтона, подбрасывая пассажиров на ухабах, покатил по безлюдным улицам города на Гроувенор-Сквер. По пути они проезжали места, где веселье было в разгаре, у дверей стояло много карет, внутри смеялись нарядно одетые люди, а на углах улиц группами собирались приятели и тоже смеялись и веселились, придумывали, чем бы заняться до «домой и в постель». Пруденс почувствовала, что завидует им. Что она делает в этом экипаже рядом с нудным стариком? Она бы с большим удовольствием провела вечер в театре или опере. Даже общество мистера Севильи было приятнее. Впереди показалась группа джентльменов в черных фраках и ярко одетые женщины, в которых Пруденс угадала особ легкого поведения. Вся компания собиралась перейти улицу на перекрестке.
– Это не Дэмлер ли там? – спросил Ашингтон, выглянув в окно.
Замечание показалось Пруденс самым интригующим за весь вечер. Она быстро посмотрела в окно кареты. Ашингтон сидел напротив нее и ему нетрудно было узнать маркиза по повязке на глазу. Но, когда она взглянула, компания уже удалялась, из экипажа видны были только спины. Пруденс, однако, легко узнала Дэмлера по походке. Рядом с ним шла одна из девиц, не блондинка на этот раз, но пышная рыжеволосая особа того же сорта.
Ашингтон окликнул Дэмлера.
– Добрый вечер, милорд, – крикнул он громко.
– Добрый вечер, доктор, – отозвался маркиз и приветливо помахал рукой как ни в чем не бывало, что заставило Пруденс предположить, что он изрядно выпил. Затем взгляд его остановился на лице Пруденс в другом окне, и улыбка тотчас же погасла.
– Мисс Мэллоу слушала мою лекцию о драме, – сказал Ашингтон. – Жаль, что вас не было.
Дэмлер продолжал молча смотреть на Пруденс и не произнес больше ни слова. Когда Ашингтон поднял раму и карета снова покатила по мостовой, он все еще стоял посреди улицы, хотя рыжеволосая девица тянула его за руку и показывала, что остальные уже далеко ушли.
– Хитрая бестия! – пробормотал Дэмлер. На следующий день маркиз зашел к Пруденс. Он наконец снял повязку. Над левым глазом не было безобразного шрама, просто небольшая припухлость и небольшой беловатый знак над бровью. В этот день он не улыбался и не скрывал раздражения.
– О, лорд Дэмлер! Вы сняли повязку! – Воскликнула Пруденс. – Как вам хорошо без нее.
– А! Теперь я лорд Дэмлер, не так ли? Новый дух официальности, под стать вашему чепцу и вашему седовласому доктору.
– Входите, – пригласила Пруденс, всматриваясь в длинный коридор, не слышал ли кто-нибудь.
Он вошел в комнату и захлопнул за собой дверь.
– Заняты хвалебным очерком по поводу лекции?
– Нет. Ломаю голову, есть ли в Корнуолле заросли кустарника. Моя героиня отправилась туда в гости, а так как я никогда не была в тех местах, мне трудно дать описание окрестностей. А вы были в Корнуолле?
– Кажется, был, но, может быть, я это придумал, у меня есть такая вредная привычка. Лучше спросите у своего наставника.
– Дэмлер, ради Бога, сядьте и перестаньте иронизировать. Чем вызвана вспышка злословия?
Если кто-то и должен был злиться, то не он, а она, но Пруденс радовалась тому, что вела себя прекрасно.
