Наследница из Гайд-Парка - Нейвин Жаклин (чтение книг .txt) 📗

Триста положила руку на плечо Эндрю:

– Где твои манеры?

– Я сказал «здравствуйте», – ответил он и повернулся, чтобы посмотреть ей в лицо.

– Это лорд Эйлсгарт нашел твой маленький кораблик. Тетя Люси передала его тебе?

На Эндрю эти слова не произвели никакого впечатления. Тем не менее он буркнул «спасибо» себе под нос.

Триста была озадачена. Обычно Эндрю был общителен и совершенно не стеснялся посторонних. Он привязался к леди Мэй с первых же дней, а слуги в доме буквально страдали от того, что он постоянно рассказывал им о своих воображаемых приключениях и приставал с просьбами поиграть в шашки. Однако эта встреча была ему явно неприятной.

– Я хочу печенья, – сказал Эндрю. Он показал на чайный поднос. Не успела Триста поправить его, как он исправился сам: – Можно мне взять это печенье?

Триста посмотрела на Романа. Тот чуть кивнул.

– Бери. Только положи его в салфетку, если хочешь взять печенье с собой. Можешь вернуться к урокам.

Мальчик подошел к подносу и начал накладывать лучшее печенье в полотняную салфетку. Это движение словно пробудило Романа от оцепенения. Наконец он заговорил:

– Ты любишь кораблики?

Эндрю пожал плечами:

– Мне они нравятся. Мой отец был морским капитаном.

Повисла короткая пауза.

– Да. Сейчас я это вспомнил.

– Однажды я тоже стану морским капитаном, – произнес Эндрю, завязывая узлом края салфетки.

– Постой, – вмешалась Триста. – У тебя все рассыплется. Дай мне.

Схватив свой маленький сверток, Эндрю поспешно выбежал.

– Эндрю! – позвала Триста, чтобы тот вежливо попрощался. Но Роман удержал ее за руку. Триста вспыхнула, смущенная плохими манерами сына – все ее уроки пошли прахом – и тем, что Роман ведет себя как отец, навязывая свою волю.

Ей захотелось настоять на своем, но она не посмела этого сделать.

Роман молча глядел мальчику вслед. В этой тягостной тишине Триста со страхом думала, что он может предпринять дальше. Не в состоянии выдержать затянувшееся молчание, она прямо задала ему этот вопрос.

Роман посмотрел на нее так, словно только что вспомнил, что и она находится в комнате. Но он не ответил ей. Повернувшись, он подошел к окну и стал смотреть в сад.

Потом он наконец ответил. К ее удивлению, его голос оказался ясным и звонким.

– В дальнейшем мальчику следует все сказать. Но до этого времени мне нужна возможность сюда приходить. Когда он узнает, что я его отец, это не должно быть для него шоком. Он относится ко мне с недоверием. С этим нужно справиться.

– Если ты будешь приходить в дом, чтобы повидать сына, начнутся... пересуды. Ты хочешь, чтобы все знали, что он внебрачный ублюдок?

Она намеренно использовала это слово, чтобы уколоть его побольнее. Роман повернул к ней голову. В его взгляде были гнев и боль.

Нет, Триста не будет винить себя за грубость. Она защищает своего ребенка. Она хочет сохранить сына от судьбы незаконнорожденного. О том, что ожидает такого ребенка, она сама знает достаточно хорошо. И она не собирается отступать.

– Ты прятала его от меня пять лет.

– И я бы продолжала его прятать, чтобы уберечь от той судьбы, которая была у меня. Знаешь, быть незаконнорожденной – это не подарок.

– Но ты выглядишь достойно, – отрывисто произнес он.

– Да. Недавно я стала наследницей. Это улучшило мое положение в обществе. У меня есть деньги, в моих жилах течет голубая кровь, и у меня влиятельные родственники. Потому я не боюсь, что окажусь на улице и буду голодать. Единственное, чего я боюсь, – что какой-нибудь скандал испортит жизнь моего сына и я не смогу его от этого защитить.

– Как благородно с твоей стороны, – саркастически произнес он. – Если ты хочешь, чтобы я тебя пожалел, это не сработает. Ты делала это, потому что ненавидела меня. Ты украла у меня ребенка.

– Это мой ребенок.

– Ты забыла, как он получился? – внезапно произнес Роман, уверенно шагнув вперед. – Ты забыла эти длинные, расслабленные ночи без сна, полные наслаждения и страсти? Уверяю тебя, что я их не забыл, так что если ты заявляешь на него свои права, то и я могу их заявить. Эти воспоминания не выветрились из моей памяти. Он и мой сын. Этот факт ты, похоже, совершенно забыла.

– Мне достаточно только посмотреть на него, чтобы это вспомнить, – выдохнула она, но тут же отвернулась, сожалея, что это вырвалось у нее.

– Тебе неприятно, что он на меня похож?

– Нет. – Это был честный ответ. Она не стала распространяться на эту тему дальше.

Он пересек комнату и взял свои шляпу и перчатки.

– Я хочу познакомиться с ним поближе, и если ты сможешь ему дать понять, кто я, как-нибудь деликатно, я был бы тебе очень признателен. Я не хочу, чтобы на меня смотрели исподлобья. Я его отец, и однажды он должен об этом узнать.

Сколько повелительности было в его голосе! Однако Триста знала его достаточно хорошо и помнила, что Роман напускал на себя важность, когда был в себе не уверен. Степень его высокомерия была тем выше, чем неувереннее он себя чувствовал.

– Мне нужно какое-то время, – сказала она.

– У тебя есть неделя. – Он натянул перчатки. – Я был без него достаточно долго.

– Что ты намерен сделать?

Роман помолчал.

– Пока точно не могу сказать. Я лучше знаю то, что не намерен. А не намерен я быть посторонним для собственного сына. Когда я приду в следующий раз, мы обсудим его образование и другие вопросы.

– Я уже позаботилась об этом. Его учитель...

– Но ты теперь принимаешь решения не одна, не так ли? – Он изобразил на лице улыбку. – Я дам ему деньги на карманные расходы. Мои адвокаты свяжутся с тобой по этому поводу.

– В этом нет необходимости, – возразила она, но он направил на нее такой взгляд, что слова застряли у нее в горле.

Взяв шляпу, он направился к выходу, но в дверях внезапно остановился. Не оборачиваясь, он спросил более мягко:

– Ты думала... что я не захочу его?

– Тогда было все другое, а я была... молодая, глупая, наивная, испуганная.

Она не извинялась. Она не стала вдаваться в объяснения... Но у нее словно само вырвалось:

– Что еще я могла тогда сделать? Стать любовницей, как ты этого хотел? Тогда бы все знали, что он незаконнорожденный ребенок. Этого я не хотела. Ты знаешь достаточно хорошо, чем это было бы для меня.

– Ты всегда чувствовала бы себя в Уайтторне в безопасности.

– Нет, Роман, не думаю, что ты бы дал мне то, что мне было нужно. Ты должен был жениться, у тебя была бы жена, от которой ты мог иметь детей. Это было невыносимо, и я подумала, что для Эндрю лучше всего, если я уйду.

– А когда ты встретила меня в Лондоне? Ты прятала его от меня все время.

Вздохнув, она с сожалением покачала головой:

– Я думала сказать тебе. В самом деле думала. Но это не такая простая вещь.

Он неопределенно кивнул. Тем не менее это был знак, что он принял объяснение. Потом Роман посмотрел на нее, но глаза его были недобрыми.

– Я привык думать, что я знаю тебя, и был уверен, что ты не будешь меня обманывать. Это была ошибка. Похоже, я был не прав. Ты прекрасная лгунья.

И только после этого он ушел. Триста же продолжала стоять как вкопанная, испытывая небывалую тяжесть на сердце.