Леди и горец - Гарнетт Джулиана (чтение книг .TXT) 📗
Подхватив Джудит на руки, Роб спустился к воде. Здесь женщина попыталась вырваться от него. Роб выругался, крепче сжал ее и мысленно дал себе слово, что, если она начнет брыкаться посреди озера, он швырнет ее в воду там, где поглубже, и пусть идет ко дну.
— Я не умею плавать, — вздрогнув, пролепетала Джудит, когда вода коснулась ее голых ног, и обхватила его за шею. Роб обрадовался: похоже, холодная ванна поумерила ее пыл и вернула к действительности.
— Тогда ты точно не ведьма, — сказал он с усмешкой, — и с успехом прошла бы уготованное тебе испытание. Одно плохо — после этого тебя все равно пришлось бы хоронить. Женщина может доказать, что она не ведьма, только пожертвовав собственной жизнью.
В ответ Джудит тяжело вздохнула, и Роб понял, что она только теперь осознала грозившую ей опасность. Войдя в воду по горло, Роб, поддерживая голову Джудит так, чтобы она могла дышать, поплыл к берегу. Из-за туч вышла луна, и Роб, мельком глянув на свою спутницу, подумал, что в эту минуту она очень походит на наяду или речную нимфу. Ее светлые волосы, озаренные лунным светом, приобрели голубовато-серебристый оттенок, а тащившийся за ней по поверхности воды подол полотняного платья казался прозрачным и тонким, словно сплетенный из паутины хитон. Джудит подумала, что с тех пор, как они вошли в воду, прошла целая вечность, и забеспокоилась.
— Не волнуйся, женщина, — сказал Роб. — Берег близко. Главное, что мы уже не в замке Лохви…
Наконец он почувствовал под ногами гальку, сделал еще несколько шагов и выбрался на берег. Осторожно поставив Джудит на ноги, Роб оглянулся. На фоне светлевшего неба черные башни и стены замка выглядели особенно зловеще. На стенах то появлялись, то пропадали огоньки — стража с факелами в руках делала обход. Оставалось только надеяться, что в сторону озера стражники не смотрели, сосредоточив все внимание на праздничных кострах — самые стойкие там все еще водили хороводы. Роб помог Джудит забраться вверх по склону. Когда они наткнулись на большой пышный куст боярышника, Роб плюхнулся на землю и потянул за собой Джудит, знаком показав ей, чтобы помалкивала. Некоторое время они сидели в полной тишине и напряженно прислушивались. До них не долетало ни единого звука, только шелест травы.
Когда обход закончился и стражники с факелами скрылись из виду, Роб поднялся и, увлекая за собой Джудит, направился в сторону болот. Опасность все еще существовала — их мог заметить какой-нибудь отбившийся от праздничной толпы подгулявший арендатор, но Роб считал это маловероятным. Близился рассвет, и жители в большинстве своем уже отправились на боковую. Двигаясь почти в полной темноте по болотам, Роб больше полагался не на зрение, а на слух, осязание и интуицию. Кроме того, он родился в этих местах и знал буквально все гати, тропки и проходы среди топей. Словом, он чувствовал себя на болотах довольно уверенно, чего нельзя было сказать о его прекрасной спутнице. Она то и дело принимала обыкновенную лужу за глубокую, наполненную ржавой водой яму или ров и высоко задирала платье, боясь испачкать подол. И когда, выбираясь из облаков, начинала тускло светить луна, Роб получал возможность созерцать ее маленькие, узкие ступни и стройные ноги и бедра. От этого зрелища его бросало в жар и он чувствовал внизу живота напряжение. Пройдя болото, они зашагали по твердой почве, углубляясь в заросли. По мере того как они удалялись от берега, попадавшиеся им на каждом шагу ивы стали сменяться соснами и дубками. В густом подлеске их вряд ли кто-нибудь разглядит, так что Роб по этому поводу перестал тревожиться. Его беспокоило другое — на месте ли лошади, которых ему удалось незаметно вывести из замка и спрятать в небольшой рощице на опушке леса. Рощица находилась примерно в сотне ярдов от тропинки, выводившей на Тиндрамский тракт. Ехать по тропинке, а тем более по тракту было рискованно, но только это и позволяло выиграть время. Лошади стояли там, где Роб их оставил. С облегчением вздохнув, он повернулся к Джудит, подхватил ее на руки и усадил на одну из лошадей — ту, что поменьше.
— Возьми, накинь на плечи, — произнес он, подавая ей шерстяную накидку, которую нес с собой. Но от мокрой накидки женщине стало еще холоднее. Тогда Роб достал из притороченной к седлу дорожной сумки плед и закутал им женщину. Она запротестовала, сказав, что он тоже промок насквозь и замерз.
Роб ее успокоил:
— Я захватил несколько пледов. Кроме того, мы скоро найдем местечко, где можно погреться у огня, поесть горячей пищи и обсушиться.
— С-скоро? — стуча зубами, спросила вдова. — Н-на-сколько я знаю, поместье Гленлион находится на расстоянии не менее тридцати лиг от замка Лохви.
— Ты, леди, меня недооцениваешь. Неужели ты думаешь, что между Лохви и Гленлионом нет дома, где бы меня приютили? У меня полно друзей и родичей, и они будут рады предоставить нам с тобой стол и кров. При этом даже не спросят, как мы оказалось в их краях, от кого скрываемся и почему у нас такой вид.
Гленлион не лукавил. Неподалеку лежали владения кланов Макгрегор и Макнэш. Часть родов поддерживала с Гленлионом дружеские отношения; имелись однако общины, настроенные по отношению к нему враждебно. Так что их с Джудит безопасность напрямую зависела от того, кто им встретится раньше — друзья Гленлиона или враги. Все темное время они ехали вдоль южного края долины Глен-Лохи и к рассвету добрались до Бен-Луи — высокой, окутанной мраком, поросшей лесом горы. Тиндрамский тракт лежал к северу, но ехать по нему следовало с большой осторожностью, стараясь по возможности избегать людных перекрестков. Роб не сомневался, что в замке Лохви уже обнаружили исчезновение вдовы и Рыжий Дьявол послал за ними погоню. А попасть в его лапы в планы Роба никак не входило. Они ехали все утро и весь день. На расстоянии лиги от Тиндрама находился Кирктон, где Роб рассчитывал остановиться на ночь. Роб оглянулся и посмотрел на свою спутницу. Она почти все время молчала, без возражений жевала сухие ячменные лепешки, которые он ей предлагал, и запивала эту скудную еду холодной водой из его фляжки. Джудит не жаловалась, но Роб чувствовал, что силы ее на пределе. Лицо у вдовы было бледное, под глазами залегли голубые тени. Она так сильно сжимала поводья, что побелели костяшки пальцев. За несколько часов скачки они останавливались только раз — по нужде. При этом вдова слезла и залезла на лошадь самостоятельно, отказавшись от его помощи. В ней были мужество и сила духа, которых он никак не ожидал.
— Недаром говорят, что англичане упрямы, — сказал Роб, решив ее поддразнить, и был вознагражден ее слабой улыбкой. — Ты, женщина, о ребенке не беспокойся, — добавил он через минуту, зная, о чем она думала всю дорогу, и сочувствуя ей. — Старая Мэгги хотя и не слишком привлекательная особа, но детей любит и о девочке будет заботиться.
Она внимательно на него посмотрела, словно пытаясь понять, правда это или он просто ее успокаивает. Судя по выражению его лица, он говорил правду.
— Вероятно, ты прав, — промолвила Джудит. — Я не замечала, чтобы она плохо обращалась с Томом, своим внуком. Чувствуется, что она его любит.
— Наш Том — проказник, каких мало. Боюсь, твоя Мейри хорошему у него не научится.
Джудит снова ему улыбнулась — куда теплее, чем прежде. И эта очаровательная улыбка поразила его в самое сердце. Что бы эта женщина ни говорила и ни делала, не оставляло Роба равнодушным. Он и не ожидал, что поездка с ней станет испытанием для его чувств. И это не могло его не смущать. Ближе к вечеру подул холодный ветер, который растрепал Джудит волосы и заставил ее поплотнее закутаться в плед. День близился к закату, и тени двух высоких гор — Бен-Луи и Бен-Озз, которые легли в долину, придали окружавшему их ландшафту более сумрачный, нежели утром, вид. Роб, приложив ладонь козырьком ко лбу, приподнялся на стременах, чтобы обозреть дорогу. В Кирктоне находились развалины древнего монастыря VII века, где в свое время хранились мощи святого Филлана. Роб был уверен, что уж там-то их искать никто не будет. Они добрались до Кирктона, когда уже совсем стемнело. В заброшенном аббатстве было тихо, как на кладбище. На месте обрушившихся стен росли ивы, еще сохранившиеся постройки были увиты плющом. Молодые люди решили укрыться в полуразрушенной часовне; пока Роб занимался лошадьми, Джудит, взяв кремень, кресало и немного сухого мха, разожгла костерок на том месте, где в незапамятные времена стояла каменная чаша со святой водой.
