Шипы и розы (Шепот роз) - Медейрос Тереза (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Расширенными от ужаса глазами Сабрина молча наблюдала за тем, как муж сжал кулак и полоснул по внутренней части предплечья острым лезвием, даже не поморщившись. Полилась кровь, он поднял руку, и на простыне расплылись красные пятна. Глядя жене в глаза, Морган пояснил:
— Теперь все смогут убедиться, что ты потеряла невинность. Я не дам им основания для расторжения нашего брака. Если цена мира — брачные узы с принцессой, у меня нет иного выбора, кроме как платить сполна. Даже если придется отдать всю мою кровь до капли. — Морган зажал рану краем простыни и жестко добавил: — Если посмеешь опровергнуть это перед твоим отцом или моими сородичами, уволоку тебя в ближайший темный угол и на деле докажу свою правоту. Тогда уж ни у кого, в том числе и у тебя, не останется сомнений, что ты по праву принадлежишь Моргану Макдоннеллу. Он говорил уверенно и решительно, так что не приходилось ставить его угрозу под сомнение. Сабрина промолчала — она еще не совсем пришла в себя, сладко ныло все тело, не хватало воздуха, и неистово колотилось сердце.
Морган оправил одежду, спокойный и бесстрастный, как зеленоглазый айсберг.
— Собирай вещи и будь готова покинуть замок к полудню. Я не испытываю ни малейшего желания оставаться под крышей дома твоего папаши ни одной лишней минуты. — Он изучающе посмотрел на жену. — Ладно, не горюй, детка. Отправлю тебя домой, как только подаришь мне сына. Думаю, даже Дугал Камерон не посмеет начать войну против собственного внука.
— Ты в самом деле ожидаешь, что я брошу ребенка, как собака подросшего щенка, и вернусь к папочке? — возмутилась Сабрина. — Тебе не приходило в голову, что любой ребенок нуждается в матери?
Избегая встречаться взглядом с женой, Морган равнодушно пожал плечами.
— Как видишь, я вполне обошелся без матери. Мой сын сможет каждое лето проводить в замке Камеронов по моему примеру.
— Очень великодушно с твоей стороны. А если я нанесу тебе оскорбление и рожу дочь? Что тогда? Вынесет ли гордость Макдоннелла подобный удар?
Морган даже не удостоил ее ответом. Он резко развернулся, взметнулся плед, и плечистая фигура скрылась за дверью, предоставив Сабрине возможность негодовать и возмущаться сколько ей угодно.
Сабрина откинулась на подушки, ее пробирала мелкая дрожь. Как он мог просто повернуться и уйти, бросив ее в одиночестве, когда ей так плохо? Достаточно было ласкового слова или легкого прикосновения, чтобы успокоить сердечную боль, но Морган предпочел уйти молча. Вначале раздувает огонь страстей, а затем ничего не делает, чтобы его погасить. Совсем недавно она поклялась не доставить ему ни минуты удовольствия, но, оказывается, опасаться следовало не Моргана, а себя и своего желания получить удовольствие.
Она брезгливо отодвинулась от кровавых пятен на простыне, презирая бессовестную ложь этой фальшивой улики. «Неужели я вызываю у него такое отвращение, что он готов скорее изувечить себя, чем разделить со мной постель? Впрочем, Морган достаточно ясно дал понять, чего хочет. Он хочет сына, а не меня». Сабрина прижала к груди подушку, безуспешно пытаясь унять стук сердца и томительно ноющую боль внизу живота. А чего, собственно говоря, можно ожидать от такого человека, как Морган? Так и должно быть: похожая на издевательство брачная церемония и грубая пародия на любовный акт, призванный навечно соединить мужа и жену.
С обручального кольца ей понимающе подмигнул кроваво-красный рубин. Да, все эти годы она была не права.
Морган Макдоннелл оказался еще более жестоким, чем самое страшное чудовище.
Морган спустился в сад и облегченно вздохнул, обнаружив, что вокруг ни души. Здесь силы его окончательно покинули, и он бессильно рухнул на ближайшую скамейку, тело содрогнулось от нового приступа острой боли. Видимо, Дугалу не придется нанимать убийцу, Сабрина справится самостоятельно, хватит яда на двоих. И надо же угодить в такую переделку! На вид слабая и беззащитная, а на деле смертельно опасная. Морган сейчас мог думать только о ней, и губы сами шептали ее имя, в памяти всплывали ее слова: «Я хочу тебя, Морган».
Не имеет значения, что это признание пришлось вырвать чуть ли не силой, использовав весь свой опыт общения с женщинами. Откровенно говоря, Морган никак не ожидал подобной реакции с ее стороны, думал, что она отвернется и презрительно процедит сквозь зубы обидные слова, но Сабрина прильнула к нему, ответила на ласку, губы ее дрожали, и в глазах блестели слезы радости. Помнится, в далеком детстве она иногда тоже так смотрела на него.
Однажды он поймал подобный взгляд, когда накладывал самодельную шинку на сломанное крыло воробья; был и еще случай, когда Морган заслонил грудью захромавшую кобылу, которую хотел пристрелить конюх Камеронов, хотя животному требовался уход, а не пуля в голову. Тогда Сабрина одарила мальчишку взглядом, который обогрел и испугал его одновременно. Не желая внушать себе иллюзию, что он когда-нибудь может стать кем-то иным, кроме обыкновенного никчемного Макдоннелла, Морган потом предпринял немало усилий, чтобы девчонка больше не имела оснований смотреть на него так.
Уже в то время Морган ощущал, что среди Камеронов только Сабрина могла бы пробить броню гордости Макдоннеллов и покорить его сердце. Она единственная обладала могучей силой, способной разбить сердце Моргана.
Когда она бросила ему вызов, заявив, что вместо сына на свет может появиться дочь, Морган был вынужден позорно бежать из спальни, чтобы жена не увидела, как он теряет самообладание. В воображении возникла дивная картина: девчушка в ореоле темных волос, заливающаяся веселым смехом, пока гордый отец подкидывает ее высоко над головой, словом, точная копия Сабрины, как она выглядела, когда Морган впервые ее повстречал. Потом, к несчастью, ее глаза потухли, потому что несносный мальчишка отверг ее дружбу. Морган должен был в душе признать, что далеко не каждому мужчине выпадает в жизни удача — обладать таким сокровищем и иметь право назвать этот бесценный дар собственной женой.
Морган отбросил волосы назад и подставил разгоряченное лицо прохладному ветерку. В далеком детстве ему удавалось без особого труда устоять перед малышкой, демонстрировавшей в улыбке нехватку выпавших молочных зубов, а потом и перед обаянием угловатой, как жеребенок, девочки-подростка. Тогда, отвергая ее попытки подружиться с ним, Морган не испытывал особых сожалений. Сейчас, вспоминая выражение боли и обиды на лице взрослой Сабрины, оставленной им в спальне, Морган опасался, что за собственное упрямство и тупое сопротивление придется, возможно, заплатить слишком дорого.
Точно в тридцать три минуты первого Сабрина вышла во двор в сопровождении притихшей Энид с покрасневшим носиком и толпы слуг, тащивших сундуки. Новоиспеченная жена Моргана Макдоннелла была укутана в бархатный плащ с капюшоном, с руки ее свисала бархатная же муфта на ленте темно-синего цвета. Задрав голову, девушка прошествовала вперед мелкими шажками, как учила матушка, мысленно пожалев о том, что не велела служанкам поддерживать шлейф платья, отороченный мехом горностая. Если Морган считает, что в жены ему досталась принцесса, то надо выглядеть соответственно.
Минувшей ночью с горных вершин пришел сильный ледяной ветер и начисто вымел следы осени; он разбойничьи посвистывал возле высоких каменных стен, заигрывал с краями плаща Сабрины и хлестал по лицу лепестками облетавших роз. Над головой нависли грозные свинцовые тучи, предвещавшие многотрудное путешествие, в конце которого ждала неизвестность. Подобно необъятному зеркалу, хмурый небосвод отражал настроение Сабрины, в сердце проникала зимняя стужа.
Внимание девушки привлек громкий спор на басах. В сторонке она увидела Алекса и Брайана с раскрасневшимися от злости лицами, каждый хотел в чем-то убедить другого, но ни одному это не удавалось, и, судя по яростно сверкавшим глазам и сжатым кулакам, вот-вот дело могло дойти до рукопашной, что не раз случалось в прошлом, когда ни один из братьев не желал уступить.
У ворот стоял приятель Моргана Рэналд, держа в поводу огромного серого в яблоках коня, который при виде Сабрины громко заржал и злобно оскалил желтые зубы. Его бока были исполосованы шрамами, и девушка решила, что в жизни еще не встречала такого несусветно большого и устрашающего существа, если, конечно, не считать ее законного супруга.
