Рождественский подарок - О' (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT, .FB2) 📗
– Доброе утро, леди, – произнес сзади них знакомый голос. – Можно войти?
Иветт застыла на месте, сердце гулко застучало в ее груди.
Лизетт просияла и радостно воскликнула:
– Джеффри! Ты здесь!
Иветт медленно повернулась к двери, Джеффри у порога обнял ее сестру, и они заговорили о Женевьеве и Элизабет.
Он выглядел как всегда элегантным и свежим, словно не провел минувшую ночь на неудобной софе. Был чисто выбрит, хотя ранним утром Иветт заметила пробивавшуюся темную щетину, тогда ее так и подмывало коснуться его шершавой щеки.
– Доброе утро, Иветт, – сказал он, не спуская с нее синих глаз.
Иветт не могла удержаться от улыбки.
– Доброе утро, Джеффри.
– Надеюсь, ты хорошо спала прошлую ночь? – Уголки его губ подрагивали, словно он сдерживал тайную улыбку.
Действительно, у них теперь появился секрет, и кому они могли рассказать, что случилось? Даже ее сестра была бы шокирована. Иветт всю ночь спала рядом с Джеффри. Это было скорее всего скандально, хотя невинно сладко и просто восхитительно.
– Да, я спала на удивление хорошо, учитывая обстоятельства.
– Рад слышать. – Его синие глаза смеялись, он подошел к ней. – Чем я могу помочь сегодня?
Иветт боролась с неодолимым желанием кинуться к нему в объятия, мечтая снова почувствовать его тепло и силу. Внутренне она одернула себя. Это нелепо. Что Уильям Уэдерли подумает о таких ее порывах?
Лорд Шелли!
Боже милостивый! Она совершенно забыла о нем. Она была так занята матерью и неистовыми грезами о Джеффри, что ни разу не вспомнила про Уильяма! А следовало помнить и послать ему записку с объяснением, что у ее матери случился внезапный приступ, что объясняет ее странное и постыдное поведение вчера за чаем.
– Мы мало что знаем, – ответила за нее Лизетт. – Она еще не проснулась. Возможно, доктор что-нибудь скажет, когда увидит ее. Когда придет доктор Карлайл, Иветт?
Поглядев на сестер, Джеффри сказал:
– Тогда, пожалуй, я могу откланяться. Похоже, вы прекрасно справляетесь. Я не знал, что ты приехала, Лизетт, просто хотел убедиться, что Иветт не одна.
Он зашел удостовериться, что с ней все в порядке. Какой милый! И тут же у Иветт сердце упало при мысли, что Джеффри сейчас уйдет. Не то чтобы он мог предпринять что-то реальное, чтобы помочь ее матери, но от самого его присутствия Иветт чувствовала себя определенно лучше.
– Но я не могу задержаться надолго, Джеффри, – объяснила Лизетт. – Я должна вернуться к дочери. Она все еще нездорова. Мне будет спокойнее знать, что ты здесь с Иветт и мамой. И если ты можешь остаться…
Джеффри взглянул на Иветт.
Она нерешительно улыбнулась:
– Ты останешься со мной?
Он широко улыбнулся в ответ:
– Конечно.
Иветт старалась не обращать внимания на то, как затрепетало ее сердце от его ответа.
Глава 15
Первый мороз
– Я сообщу мисс Гамильтон, что вы здесь, но не уверен, что она сегодня принимает визитеров, – сказал дворецкий Девон-Хауса.
– Я не сомневаюсь, что она пожелает меня видеть, – с уверенностью ответил Уильям Уэдерли, лорд Шелли, когда его проводили в ту самую гостиную, где он был вчера.
Он с большим интересом и немалым облегчением прочитал краткую записку Иветт, доставленную лакеем из Девон-Хауса. Оказывается, Женевьева Гамильтон вчера была больна. Это многое объясняет. Какая ужасная была сцена! С самого начала миссис Гамильтон вела себя весьма странно, а потом постепенно что-то бессвязно заговорила на смеси французского с английским, что шокировало присутствующих. И помимо его собственного дискомфорта, это ощутимо смущало Иветт.
Ситуация встревожила Уильяма. Он был так близок к окончательному решению относительно Иветт, но поведение ее матери дало ему веский повод насторожиться. Это умственное расстройство? Оно наследственное? Он задавался вопросом, насколько больна женщина, поскольку Иветт в записке не указала подробностей. Вот почему он решил нанести ей визит.
Хотя Уильям уже пообещал Джейн Фэрмонт, что заедет к ней днем, он считал необходимым прежде всего увидеть Иветт Гамильтон.
Он тревожился за Иветт, она казалась такой подавленной, когда он уходил. Как ему тогда хотелось обнять ее и поцеловать! С тех пор, как он поцеловал ее в саду Лэнсдаун-Мэнора, он мало о чем думал, кроме как о желании поцеловать ее снова. И отчаянно тосковал по ней.
После визита Иветт в Лэнсдаун-Мэнор его мать ее одобрила, и это Уильяма чрезвычайно обрадовало. Он хотел, чтобы его мать полюбила Иветт. И сам намеревался полюбить ее семью. Но ему нужно познакомиться с ее сестрами и их мужьями, прежде чем он сможет сделать ей предложение. Его удивляло, как он хочет, чтобы они ему понравились. Он отчаянно надеялся, что ее родственники достойные люди. Правда, немного тревожился из-за сестры, которая вышла за американца. Он слышал кое-какие истории об этом романе.
Если все пойдет хорошо, когда он познакомится с ее сестрами, он может перед Рождеством попросить ее руки у ее зятя Люсьена Синклера. Уильям постепенно пришел к окончательному решению. Он опасался, что мисс Джейн Фэрмонт будет разочарована, но не мог игнорировать искреннее влечение к Иветт.
– Уильям!
Он поднялся, когда Иветт, совершенно очаровательно взъерошенная, поспешно вошла в комнату. Она была в темно-синем платье и фартуке поверх него. Ее длинные золотистые волосы, обычно безупречно причесанные по последней моде, свободно падали на спину. Уильям никогда не видел ее в столь домашнем виде и нашел ее еще более привлекательной, чем в ту ночь, когда на ней было рискованное сапфировое платье. Удивленный восторг от его визита был написан на ее прелестном лице, ее пухлый рот слегка приоткрылся от явного изумления.
О, как он хотел поцеловать эти сочные губы!
– Я вас не ждала, – нервно пробормотала она, широко распахнув голубые глаза. – Пожалуйста, простите мой вид. Я помогала маме.
– Это мне надо просить прощения, Иветт. Я не собирался вторгаться. Просто, получив записку, встревожился. И к тому же подумал о вашей матушке. Я пришел узнать, как ее здоровье. Извините, если помешал. Но я подумал, что увидеть вас – это лучший способ развеять мои страхи. – Улыбнувшись, он шагнул к ней и взял ее маленькие руки в свои. – И это действительно так.
– Ох, Уильям, как это мило с вашей стороны!
– А теперь, пожалуйста, скажите, как себя чувствует ваша мама.
Лицо Иветт затуманила тревога.
– Похоже, у нее был приступ апоплексии. Она проснулась, но ей трудно говорить и двигать правой рукой. Доктор недавно ушел, он сказал, ей повезло, что приступ был средней тяжести. Он посоветовал, чтобы мы поддерживали ее настроение и пытались побудить ее двигаться и говорить как можно больше. – Иветт слегка поморщилась. – Это будет нелегкая задача.
– Ох, моя милая, сладкая Иветт. – Он легко сжал ее руки. – Для вас это пугающий и трудный опыт.
Она согласно кивнула, ее усталость была очевидной.
– Да. Так и есть. Больше, чем могу выразить. Всю прошлую ночь я боялась, что мы ее потеряем, но доктор Карлайл убедил меня, что она поправится.
– Слава Богу, она снова будет здорова. Я понимаю, как тяжело видеть страдания родителей. Мой отец до сих пор не оправился от прошлогодней болезни.
– Ох, я совсем забыла о вашем отце, Уильям. – Иветт прелестно зарумянилась. – Извините.
– У вас нет причин извиняться, моя милая Иветт.
– Добрый день, Шелли.
Изумленный Уильям поднял глаза и увидел стоявшего в гостиной лорда Джеффри Эддингтона. Что этот человек опять делает в Девон-Хаусе, черт побери? Вчера днем его появление сбило Уильяма с толку, но он был так поражен странным поведением миссис Гамильтон, что совсем забыл о лорде Эддингтоне. Иветт часто объясняла, что Джеффри близкий друг семьи, он им как брат. Однако, похоже, он пасет Иветт как сторожевая собака. Это ужасно раздражает.
Глядя на него теперь, Уильям задавался вопросом, что этот человек задумал. С закатанными рукавами и взъерошенными волосами Джеффри Эддингтон явно чувствовал себя в Девон-Хаусе как дома. Как долго он здесь?
