Мой разбойник - Миллер Линда Лаел (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
Кейли уткнулась лицом в шею Дерби, едва сдерживая отчаянное рыдание и смутно осознавая, что все ее тело с головы до ног покрылось испариной. Пряди волос прилипли к влажным щекам. Пытаясь унять ее пыл, Дерби нашептывал ей ласковые слова, которые только сильнее разжигали пламя страсти, охватившее Кейли.
Наконец он снова прильнул к ее губам и, не отпуская их, направил свой упругий член в страждущие глубины ее естества.
У Кейли все поплыло перед глазами, когда разгоряченная плоть Дерби медленно, но уверенно пронзила ее. Она чуть не лишилась чувств – таким неистовым было блаженство слияния с любимым. Она не смогла сдержать сладостный крик, который заглушил стон Дерби.
Поддерживая Кейли за скользкие бедра и продолжая целовать, он неторопливо, в размеренном темпе приподнимал и опускал ее, каждым движением переполняя восторгом все трепещущее существо Кейли. Она начала двигаться быстрее, но Дерби сдержал ее, сохраняя равномерный, медленный ритм. Достигнув первой вершины экстаза, Кейли запрокинула голову, непроизвольный стон вырвался откуда-то из глубины ее плоти. Дерби вовремя поднял руку и закрыл ей рот ладонью. Тело Кейли судорожно затрепетало, сильные спазмы сотрясали его один за другим. Дерби тоже начал терять контроль над собой. Он проникал в нее снова и снова, подавляя поцелуями крики упоения и восторга, которые рвались из ее горла.
Заключительной вершины экстаза они достигли одновременно. Спуск с нее был долгим и сладостным. Они прильнули друг к другу, Кейли опустила голову на плечо возлюбленного и замерла, вскрикнув, когда очередной оргазм, несколько меньшей силы, неожиданно охватил ее. Одной рукой поддерживая Кейли за спину, Дерби нащупал пальцем другой руки крошечный бугорок нежной плоти и стал ласкать его. И вдруг Кейли, которая всю жизнь отличалась завидным здоровьем, потеряла сознание. Дерби поцеловал ее в шею, в грудь, но уже не со страстью, а с благоговением. Затем он медленно приподнял ее, положил на узкую постель и укрыл старым стеганым одеялом.
До затуманенного сознания Кейли едва доносились какие-то звуки: грохот повозок и цокот лошадиных копыт, удары молотом по наковальне где-то в кузнице. Она находилась в состоянии полусна. Дерби собрал разбросанную по полу одежду. Последнее, что Кейли услышала, прежде чем забыться крепким сном – скрип закрывающейся двери.
Еще до того как открыть глаза, Кейли поняла, что что-то не так, что-то неладно; свинцовая тяжесть повисла в воздухе и со страшной силой давила на нее.
Она не хотела, чтобы к ней возвращалось сознание, не хотела, чтобы ее ужасная догадка подтвердилась – она была одна.
Слезы просочились сквозь ресницы и горячими струйками побежали к вискам.
– Дерби, – прошептала она, хотя знала наверняка, что не получит ответа, даже если во весь голос произнесет его имя.
Кейли понадобилось много времени, чтобы собраться с духом и открыть глаза. Она лежала одна на раскладушке в доме ее бабушки, нагая, полуприкрытая одеялом. Нигде не было видно ее свадебного платья.
Она услышала гудок автомобиля на улице и медленно села в недоумении. Ее тело еще было охвачено любовной истомой. Были и другие доказательства того, что она занималась любовью с Дерби: соски стали очень чувствительными, а на бедрах она ощущала его сперму.
Издав мучительный стон, Кейли повернулась к зеркалу в надежде увидеть в нем Дерби, и в то же время, надеясь, что его там не будет, но увидела лишь собственное отражение.
Она каким-то образом опять проскользнула через завесу времени, которая была не толще серебряного покрытия стекла, и в то же время была шириною в век. Теперь они снова были разлучены.
Кейли закрыла лицо руками. Каким законам все это подчинялось? – думала она, плача в тишине. Льюис Кэрролл забыл упомянуть о них в своих историях о путешествиях Алисы.
Когда к Кейли вернулось самообладание, она встала, завернулась в одеяло как в сари, и поднялась на второй этаж. Стоя под горячим душем, она думала об их с Дерби обреченном ребенке. Возможно, бедный маленький Гарретт уже был в ее чреве.
Кейли прислонилась лбом к кафельной стенке душевой кабины и закрыла глаза, ее снова охватила паника. Если она на самом деле беременна, успокаивала себя Кейли, то у двадцатого века были преимущества в этом плане. Если бы Гарретт родился здесь, в это время, то ему привили бы иммунитет против болезни, от которой ему суждено было погибнуть.
«Я должна быть сильной, – сказала себе Кейли. – Я должна подумать». Но, несмотря на данную установку, она почувствовала, что силы покидают ее, колени подкосились, ладони соскользнули вниз по стене.
Когда Кейли очнулась, она обнаружила, что лежит на полу, а вода бьет ее по плечам. Джулиан сказал бы, что у нее психическое расстройство, что Дерби лишь плод ее больного воображения, но она-то знала, что это не так. Был еще один человек, который знал это – Франсин Стефенс.
Немного придя в себя, Кейли встала, закрыла кран, вытерлась и машинально направилась в свою комнату. Она достала из чемодана бюстгальтер, трусики, джинсы и майку и, едва успев одеться, бросилась в туалет. Ее вырвало. Ополоснув лицо холодной водой, почистив зубы и расчесав мокрые волосы, Кейли, дрожащая от слабости, но полная отчаянной решимости, спустилась вниз, взяла сумочку с ключами и вышла из дома. Сев в машину, она надела солнцезащитные очки и поехала в сторону Трипл Кей. Франсин ждала ее на крыльце, будто чувствовала, что Кейли должна приехать. Как и в ее прошлый приезд, дом был полон рабочих, которые впрочем не обращали на гостью никакого внимания.
– Что-то случилось, – догадалась Франсин.
Она спустилась по ступенькам и подхватила подругу под руку.
– Бог мой, Кейли, ты такая бледная!
– Я видела Дерби, – пробормотала Кейли. – Я была с ним.
Франсин проводила ее в кабинет. Она, видимо, работала здесь – большой итальянский стол был завален бумагами и ручками, в бокале с чаем еще не растаял лед. Франсин закрыла за собой дверь.
– Садись, – сказала она нежным голосом. Кейли застыла посреди комнаты. Обратив внимание на стол, она поняла, что оторвала Франсин от работы.
– Я должна была позвонить, – начала оправдываться Кейли. – Ей стало неловко, и она попятилась к дверям.
– Кейли, – мягко, но настойчиво остановила ее Франсин.
Кейли в изнеможении рухнула в кресло и сняла очки, наконец, вспомнив про них.
– Ты действительно выглядишь как покойник, – сказала Франсин.
Она подошла к маленькому столику и что-то налила в бокалы, вероятно спиртное. Кейли со своего кресла не могла рассмотреть, что именно, да и ей это было безразлично. Она сейчас не отказалась бы и от глотка антифриза.
– Спасибо, – поблагодарила Кейли, изобразив на лице некое подобие улыбки.
У нее так тряслись руки, что бокал с ликером прыгал как живой; судя по запаху, это был Анисетт.
– За напиток или за замечание по поводу твоего вида? – спросила Франсин, садясь за стол.
– За напиток, – уточнила Кейли, – как я выгляжу, я и сама знаю.
– Ты сказала, что была с Дерби. – Кейли сделала глоток ликера.
– Да, – не сразу ответила она. – И это правда. Я была с ним. Я не хотела возвращаться.
– Я должна была догадаться, – сказала Франсин. – Продолжай. Расскажи мне об этом. Или хотя бы о том, чем можешь со мной поделиться.
Кейли опять захотелось плакать, ей понадобилось не меньше минуты, чтобы взять себя в руки.
– После того, как мы с тобой попрощались, – начала она, собравшись с силами, – я поехала домой. То, что лежало в сундуке, оказалось очень важным для меня – я многое узнала, хотя, наверное, лучше было бы не знать мне этого.
Кейли вкратце рассказала подруге все, что узнала о судьбе Дерби и их еще не родившегося сына.
– Я не знаю, зачем я надела свадебное платье, – продолжила она после паузы, – может быть, я хотела почувствовать себя ближе к Дерби, или, может быть, просто хотела посмотреть, как оно сидит на мне, но в этом платье я вошла в бальный зал и увидела в зеркале Дерби...
