Не бойся любви - Осборн Мэгги (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
— Черт побери! — воскликнула Дженни, хлопнула шляпой о бедро и водрузила ее себе на голову. Пригляделась к улице, полной народу. С детских лет не испытывала она такого ошеломляющего страха. От него сжималось все внутри. Сердце бешено прыгало в груди, Дженни задыхалась, руки у нее тряслись, как при падучей.
«Одумайся, — приказала она себе, — успокойся и одумайся».
Грасиела не могла уйти далеко. Самое главное, что она запоминается, эта девочка в богатом нарядном платье, куда-то идущая одна. С этого и надо начинать — с расспросов. Дженни быстро шагала от одного торгового прилавка до другого, пока не убедилась, что Грасиела пошла не в этом направлении. Дженни переходила от улицы к улице, каменная от напряжения, пока не обнаружила метиску, торгующую одеялами. Та запомнила Грасиелу.
Начиная с этой точки, идти по следу Грасиелы стало так же легко, как перебирать жемчужины в ожерелье на шее у маленькой соплячки. Как только она найдет Грасиелу, то просто придушит ее. С каждой минутой приходя все в большую ярость, Дженни шла и шла, пока наконец не обнаружила девчонку на расстоянии полуквартала от себя. И припустилась бегом.
Она остановилась как вкопанная, увидев, что эта девочка — вовсе не Грасиела. На ней надето платье Грасиелы, но сама девчонка грязная, и в ее движениях нет ни изящества, ни грации. Дженни в один миг поняла, что, черт побери, произошло.
Дженни сняла шляпу и вытерла вспотевший лоб; она присмотрелась к уличному движению, к женщинам, которые с корзинками через руку спешили в магазины, внимательно разглядывала уличных ребятишек и вездесущих собак, шныряющих между каретами и телегами и вертящихся под ногами у прохожих.
Да, Грасиела оказалась куда умнее, чем она считала. Но девочка находилась теперь в огромной опасности, о которой страшно было подумать.
На лбу у Дженни снова выступил пот — и вовсе не от палящих лучей солнца. Руки опять начали дрожать.
Грасиела могла попасть под какую-нибудь повозку или под копыта лошади. Ее могли затащить в глухой проулок, изнасиловать и убить. Схватить и продать в детский бордель — Дженни кое-что слышала о подобных местах. Сотня немыслимых ужасов подстерегала одинокого ребенка, затерянного в трущобах шахтерского города.
Дрожа от возбуждения и гнева, Дженни смотрела на маленькое грязное существо, одетое в платье Грасиелы. Не было никакого смысла расспрашивать эту девчонку. След оборвался здесь, и Дженни это понимала.
Ругаясь вполголоса, Дженни зашла в кафе и заказала чашку крепкого мексиканского кофе. С этой чашкой она вышла на улицу и потягивала напиток, наблюдая за ритмом города и пытаясь справиться с овладевшим ею страхом.
Она чувствовала себя такой же беспомощной, как в той камере, где дожидалась казни.
Тогда к ней явилась Маргарита и спокойно предложила свою жизнь в обмен на обещание. Дженни дала обещание, дала честное слово, и Маргарита умерла — она выполнила свою часть сделки.
Ругательства неслись потоком с языка у Дженни. Маргарите досталась легкая часть, ей надо было всего лишь умереть. Смерть — просто кусочек торта по сравнению с теми заботами, которые доставляет этот детеныш.
Глубокий вздох поднял грудь Дженни.
Если что-то стряслось с Грасиелой, ей самой остается только приставить к голове ружье и спустить курок. Жизнь ее не будет стоить ни гроша, если она не выполнит обещания, если обманет женщину, которая умерла вместо нее.
Из желудка поднималась кислота; Дженни казалось, что ее сейчас стошнит. Опершись рукой о саманную стенку кафе, она наклонила голову и несколько раз сглотнула.
Ну хорошо. Она поняла по крайней мере две вещи. Во-первых, что ничего не сможет сделать в ближайшие несколько часов — вообще ничего. Грасиела где-то бродит, она в руках Господа… или чьих-то еще. Дженни должна признать, что не в ее силах вмешаться, она может лишь надеяться, что малышке повезет. Во-вторых, что совершенно ясно, где Грасиела окажется в семь вечера. Если проявленная девчонкой прыть сохранится, то явится она именно туда. И дай Бог, чтобы маленькая соплячка так и поступила в семь часов!
Выпрямившись, Дженни допила кофе и отдала чашку официантке. Надо бы поесть, но желудок так сводило, что вряд ли в нем что-то удержится.
Она вяло побрела по улице, приглядываясь к ребятишкам, и постепенно смирялась с тем, чего нельзя изменить. Самое лучшее было бы заняться делом, вернее, делами, которые она запланировала на этот день и которые сделала бы, если бы эта паршивка не удрала и не состарила ее на десять лет, не меньше. Дженни собиралась приобрести мальчишечий костюм для Грасиелы и оружие для себя. На это уйдет примерно час времени.
— Ведь ты такая милая крошка.
Даже голос у этого человека был горячий и масленый. Мужчина дышал Грасиеле в лицо запахом перца, сигар и еще чего-то тошнотворно-сладкого. Особенно пугали девочку его глаза.
— Мне больно, — прошептала она, подергав плечом, которое он крепко сжимал пальцами.
Бросив взгляд на улицу, Грасиела убедилась, что на них никто не обращает внимания. Возле самой двери лавки, где торговали кожаными изделиями, какой-то мужчина лупцевал мальчишку. На них тоже никто не оглянулся.
Сердце у нее колотилось очень сильно; она снова посмотрела на человека, стоящего перед ней на коленях и преградившего ей путь. Одной рукой он удерживал Грасиелу за плечо, а другой обхватил всеми пальцами ее голую ногу, продвигаясь вверх, к колену.
Грасиела вся сжалась. Ни один мужчина не трогал ее вот так, и она понимала, что это нехорошо.
— Хочешь пойти со мной, малышка? Мы поедим, выпьем чего-нибудь холодненького.
— Нет, — выговорила она губами, пересохшими от ужаса.
— Нежная кожа, милые глазки. — Пальцы мужчины поднялись к бедру девочки, и ей стало еще страшнее. — Нам будет хорошо вместе, — продолжал он, глядя жадными глазами на рот Грасиелы и облизывая губы.
С ошеломляющей ясностью Грасиела поняла, что этот человек сделает с ней что-то скверное, не обращая внимания на ее протесты. Она смотрела на его толстую шею и широкую грудь, и в глазах ее мутилось от страха.
В ужасе она пыталась сообразить, что ей делать. Что сделала бы на ее месте Дженни? Дженни не растерялась бы и не позволила бы этому человеку дотрагиваться до себя.
Вообразив, что она и есть Дженни, Грасиела быстро повернула голову и укусила мужчину за руку. Она не разжимала зубов, пока не ощутила вкус крови. И одновременно ударила своего врага свободной ногой между ляжками и почувствовала под пяткой что-то мягкое. Мужчина заорал, и они оба покатились на землю, чуть ли не под самые копыта проходившего мимо осла. Грасиела мгновенно вскочила и бросилась бежать со всех ног — за угол, потом еще эа угол, еще, пока совсем не задохнулась.
Она остановилась перевести дыхание, ухватилась за железные прутья каких-то ворот и в страхе оглянулась — не гонится ли за ней этот ужасный человек. Тихая улица была пустынна. Здесь не было ни крикливых торговцев, ни повозок, дребезжащих колесами по булыжной мостовой. Тишину нарушал только отдаленный плеск фонтана.
Вдоль улицы тянулись толстые кирпичные стены, над которыми виднелись зеленые ветви деревьев, скрывающих дома от чужой зависти и любопытства.
Сердце у Грасиелы успокоилось, и теперь она уже слышала голоса, доносящиеся из-за стен и железных ворот, — звонкие голоса слуг, которые переговаривались и смеялись, занимаясь повседневной работой.
— Будьте добры! — позвала Грасиела. — Помогите мне!
Уцепившись за прутья ворот, она, вытянув шею, посмотрела на статую святого у входа в красивый дом, напомнивший девочке об асиенде ее тети.
Тоска по дому вызвала слезы, и ноги у Грасиелы вдруг ослабели.
— Пожалуйста, помогите мне!
К воротам подошла хмурая женщина в фартуке, от нее пахло хозяйственным мылом. Женщина сердито поглядела на Грасиелу и помахала рукой у нее перед носом со словами:
— Пошла прочь отсюда! Убирайся!
Кто-то задал женщине вопрос, и она ответила, обернувшись через плечо:
