Радуга до небес - Картленд Барбара (книга бесплатный формат txt) 📗
Диана позавидовала хорошему настроению и оптимизму Джимми. Она написала ему ответ с пожеланием удачи и обещаниями приложить максимум усилий, чтобы и самой как-то устроиться в жизни.
А потом попыталась подсчитать, как лучше использовать свои сто двадцать пять фунтов в год. Просидев так около часа, Диана пришла к неутешительному выводу: она понятия не имела, где будет жить, как ей найти дешевую комнату и каков примерный прожиточный минимум в месяц. Так что все ее подсчеты не стоили ломаного гроша.
Ей казалось, что на такую крохотную сумму, даже если бы она стала зарабатывать два или три фунта в неделю, вообще невозможно прожить.
Схватив злосчастный листок, Диана разорвала его на мелкие кусочки и разрыдалась. Она чувствовала себя абсолютно беспомощной и бессильной. Выхода из создавшегося положения, как ей казалось, не было.
Диана сидела на стуле, закрыв лицо руками, и слезы текли у нее из глаз. Она не сделала ни малейшей попытки их остановить, всецело предаваясь своему горю.
Она пребывала в отчаянии и впервые в течение многих лет могла позволить себе быть самой собой. Жизнь, которую она вела прежде — на виду всего общества, — научила ее постоянно держать себя в руках и скрывать истинные чувства.
Диана никогда не оставалась одна. Даже в своей спальне на -Парк-лейн или за городом рядом с ней всегда находилась горничная, готовая появиться в любой момент, если ей вдруг покажется, что хозяйке требуются ее услуги.
Даже просто поплакать ей никогда не удавалось: всегда на виду, всегда убранная и накрашенная.
Люди, всюду люди… Беззастенчиво пользовавшиеся ее деньгами, обожавшие роскошь, которая всем хороша, за исключением одного — она не позволяет побыть в одиночестве.
Прошел почти час, прежде чем Диана наконец успокоилась. Рыдания стихли.
Она вытерла распухшие глаза, устало вздохнула и внезапно почувствовала, что с души словно камень свалился: тоска и уныние, будто зловещая грозовая туча, нависшая над головой, куда-то исчезли.
Диана умылась, с наслаждением ощущая прохладу воды своей разгоряченной кожей, и, сбежав по каменным ступенькам крыльца, взобралась на холм. Время приближалось к полудню. Солнце стояло уже высоко, и было очень жарко.
Отойдя от замка, Диана примостилась на поваленном дереве и огляделась по сторонам. Внезапно за спиной послышался звук шагов, заставивший ее вздрогнуть.
Она обернулась — по дорожке, ведущей от Охотничьего дома, приближался Барри Данбар.
Диана вскочила, не зная, что делать: то ли убегать, то ли остаться. Пока она раздумывала, Барри уже успел подойти и, улыбаясь, протянул ей руку.
— Мисс Хедли! — воскликнул он. — Вот уж не ожидал вас здесь увидеть.
— Я остановилась в замке, — сказала Диана.
— Простите, если помешал вам, — проговорил Барри. — Я понятия не имел, что здесь кто-то есть. Я зашел к Лоэлии и Джеку, но их не оказалось дома. Мне очень нужны кое-какие бумаги, которые я оставил в кабинете на столе. Что ж, придется самому взять их.
— Думаю, ничего страшного не будет, — заметила Диана. — Возьмите, если они вам так нужны. А Лоэлию я еще не видела.
Диана снова уселась на бревно, а Барри, не проронив ни слова и не дожидаясь приглашения, сел рядом. Несколько секунд они молчали, наконец Барри протянул ей руку.
— Не сочтите меня назойливым, но мне ужасно жаль, — заметил он.
Диана подала ему руку и внезапно, к своему ужасу, почувствовала, что слезы снова вот-вот хлынут у нее из глаз. Она уставилась прямо перед собой, делая невероятные усилия, чтобы сдержать их.
Крепко сжав ее руку, Барри сказал:
— Не печальтесь. У вас осталось единственное, что имеет значение в этой жизни.
— Что же это? — спросила Диана.
— Мужество, — последовал ответ.
И так же неожиданно, как и появился, Барри поднялся и ушел.
Несколько минут Диана сидела не шевелясь, ей стало гораздо легче. Она знала, что Барри не покривил душой. Он действительно сказал то, что думал.
Как ни странно, его простые слова придали ей сил. Почему-то ей было небезразлично его мнение.
Несколько минут спустя Барри вернулся с бумагами под мышкой. Он подошел к Диане и взглянул на нее.
— Спасибо вам, — просто сказала она. Барри взял ее за руку.
— Я понимаю, то, что произошло, кажется вам сейчас ужасным и непоправимым, — проговорил он. — Но поверьте, рано или поздно это ощущение пройдет. На самом деле жизнь — это потрясающая штука. Все плохое и хорошее, что происходит с человеком, как бы остается на ее обочине. Настоящей же жизни это никак не касается. И помните, вот этого у вас никто не отнимет.
Барри обвел глазами окрестности, и Диана, проследив за его взглядом, увидела безбрежное синее небо с белыми барашками облаков, поля, покрытые золотистыми колосьями пшеницы, зеленые долины, серебристые реки и темно-зеленые леса. Она вдруг почувствовала себя так, словно впервые в жизни созерцает подобную красоту.
Они находились на холме, и прямо под ногами, внизу, виднелись деревья. Их листья блестели на солнце, стволы казались золотисто-красными от прильнувшего к ним плюща. «Совсем как живые», — подумала Диана.
Земля была покрыта сочной травой, и каждая былиночка, каждый крохотный зеленый кустик изумрудного мха казались ей наполненными жизненной силой. И Диана, глядя вокруг, ощущала себя частью всей этой красоты.
Барри коснулся ее руки. Он словно открыл ей глаза на раскинувшийся у их ног прекрасный мир, показал красоту настоящей жизни, не тронутой цивилизацией.
Он ушел, а Диана все продолжала сидеть, чувствуя в себе уверенность и безбрежный покой.
Она поняла, что Барри — один из немногих оставшихся у нее друзей, более настоящий, чем все, вместе взятые.
На следующее утро Диана получила письмо, чрезвычайно ее удивившее. Подписано оно было миссис Шнайбер.
«Уважаемая мисс Хедли, — писала та. — Мы с мужем были бы чрезвычайно рады вашему согласию стать компаньонкой нашей дочери Рут. Я посоветовалась с мисс Картер, и та сочла подобное предложение замечательным. Она, да и мы все, не сомневаемся, что вы великолепно поладите с Рут. Со своей стороны готовы предложить вам двести фунтов в год и стол. В ближайшем будущем мы собираемся за границу и хотели бы заранее получить ваш ответ, с тем чтобы знать, можем ли на вас рассчитывать. Искренне ваша, Эсфирь Шнайбер».
Стать компаньонкой Рут Шнайбер! Сама идея привела Диану в негодование. И в то же время она не могла не понимать, что со стороны Мэри Картер было чрезвычайно любезным найти ей такое место.
Первой реакцией Дианы было отказаться. Однако немного поразмыслив, она решила, что находится не в том положении, чтобы так бросаться подобными предложениями.
Сопровождать Рут Шнайбер, быть на задворках того самого общества, в котором она привыкла блистать, выполнять каждое пожелание Шнайберов, этих добродушных, хотя и несколько вульгарных людей — такое Диана не в состоянии была себе даже представить.
И в то же время она прекрасно отдавала себе отчет в том, что ни на какую другую работу она просто не способна.
Немаловажным являлось и то обстоятельство, что у нее будет крыша над головой, да и обещанное жалованье, признаться, было более чем щедрым.
Она по-прежнему сможет жить в роскоши, вращаться в том обществе, которое так хорошо знает… Но с какой разницей!
Если раньше она слыла его королевой, то теперь появится в качестве прислуги, полностью зависящей от воли своей хозяйки.
«Нет, я не смогу этого сделать!» — в отчаянии подумала Диана, но тут взгляд ее упал на письмо Джимми, которое по-прежнему лежало на столе.
Брат бросил университет и работает в гараже простым механиком. Это ведь тоже потребовало от него немалого мужества.
«Ему хватило сил даже сменить фамилию», — с горечью подумала Диана.
Так что же ей делать? Весь день Диана размышляла над этим, складывая в уме все «за» и «против». Обстоятельства вынуждали ее с благодарностью принять предложение, однако все ее естество восставало против него.
