На сердце без тебя метель... (СИ) - Струк Марина (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Она поднялась с кресла, с трудом опираясь на подлокотники, всем видом показывая, что визит завершен. Александр тоже вскочил на ноги, сам не понимая, чего хочет сейчас — удержать ли графиню, уговорить ее открыться… но как? Он знал, чуял как зверь, что Щербатская знает, где искать Лизу, и только нежелание ее говорить отделяет его от цели.
— Aidez-moi… je vous… en supplie…[356]
Тихий прерывистый шепот, прошелестевший по комнате, казалось, заставил Лизавету Юрьевну на какое-то мгновение задуматься. Она внимательно посмотрела на Александра, слегка ошеломленного словами, что сорвались с его губ. Но спустя минуту графиня взяла со столика колокольчик и коротко позвонила, вызывая прислугу.
— Девица довольно горести изведала. Никогда не думала, что буду хоть сколько-то расположена к ней после всего, что свершилось, но… Не надобно тянуть на дно ямы того, кто едва из нее выполз. Пусть будет так, как есть. Оставьте все!
Оставить все? На короткий миг Александр почувствовал бешеную злость на графиню, гордо вскинувшую голову и наблюдающую за ним будто свысока, несмотря на то, что он был значительно выше ростом. Свысока, потому что она имела над ним сейчас такую власть, какой давно никто не имел, не считая той, чей розыск привел его сюда на унижение. Но при воспоминании о Лизе злость тут же погасла, будто кто-то плеснул ледяной воды в огонь.
— Я вас прошу, — произнес он то, что редко говорил прежде.
И графиня словно почувствовала муку, нежданно даже для него самого прорвавшуюся через эти слова. Александр понадеялся было, что сумел достучаться до нее, но уже спустя миг понял, что ошибся. Уж слишком они были похожи — коли что решили, не сдвинуть ни на шаг.
— Я не могу вам помочь, ваше сиятельство, — слова звучали обманчиво мягко, будто старуха сменила гнев на милость. Но оба понимали, что сейчас их прежнее знакомство изменилось — никогда прежде графиня не обращалась с ним так официально. Отныне он был вычеркнут из списка лиц, к которым она благоволила. Что и подтвердилось вскоре.
— Не имею ни малейшего представления, где находится моя бывшая воспитанница. И не могу понять, почему вы все слетаетесь в мой дом, аки бабочки на огонь, дабы справиться о ней. А ныне прошу простить меня… Надеюсь, пребывание в Москве не принесет вам особых хлопот из-за вашего безрассудства.
Только позднее, уже возвращаясь в Заозерное и воскрешая в памяти раз за разом разговор с Лизаветой Юрьевной, Александр осознал, что она говорила о нескольких персонах в своих прощальных словах. Знать, не один он разыскивал Лизу.
В передней дома Щербатской Александра вдруг окликнули шепотом, а когда он даже не замедлил шага, ухватили цепкой ладошкой за рукав. Он брезгливо сбросил с сюртука ручку карлицы и даже хотел оттолкнуть от себя, но та вдруг зашептала быстро-быстро:
— Помогу вашему сиятельству… знаю-знаю… видела-видела девицу, чей розыск…
— Где видела?
Но карлица юркнула за высокую вазу с пасторальной росписью — только кружева чепчика торчали поверх ободка, явно в страхе, что графине донесут о ее разговоре с барином. Александр поманил к себе провожающего лакея и сунул тому несколько монет.
— Ну же! — резко бросил он карлице, с любопытством наблюдающей за его действиями из-за вазы.
— Рубль. Золотом, — хитро ощерилась та в ответ. — Рублик дадите, ваше сиятельство, расскажу, где девицу нынче видели.
Александр не имел при себе больше монет, тем более — золота. Карлица же только хмыкнула и пожала плечами. Мол, на нет и суда нет. Шмыгнула из-за вазы мимо Дмитриевского, да так быстро, что он едва ухватил ее за край воротничка. Да в волнении потянул так резко, что карлица перепугалась до полусмерти.
— Прощения-с просим у вашего сиятельства. Не подумали-с… Умом Господь обделил…
— Я пришлю тебе рубль! — резко оборвал ее хриплый от страха шепот Александр. — Где девицу видела? Где она? Говори же!
— В обители графине, матушке нашей, в ноги бросилась нынче пополудни! В Зачатьевском монастыре, что на Остоженке! Ох, ваше сиятельство! Барыне только не выдавайте, что я вам сказала… барыня шибко…
Далее он уже не слушал. Настойчивое желание наконец-то увидеть Лизу наяву, а не на изящной миниатюре, гнало прочь из особняка на Мясницкой к Зачатьевской обители. Правда, не учел Александр одного — монастыри, будто крепости, без боя никогда не сдавали своих позиций. Привратница его даже за ворота не пустила, сурово твердя, что нынче матушка посетителей не принимает, час уже поздний, не для мирских, а сведений посторонним давать не велено. И даже перед титулом Дмитриевского не сдалась.
— У меня один Господин ныне, — ответила с кроткой улыбкой, когда Александр начал грозить ей с высоты своего положения. — А пред ним все равны. С завтрева двери обители откроются, и матушка Клавдия примет вас, коли будет на то воля ея. А ныне ступайте же с Богом…
Не приняли Александра в обители и на следующий день — «Суббота не для визитов, ваше сиятельство, Божий день», и в воскресенье, на Красную Горку. Только в понедельник ему удалось увидеться с игуменьей в приемной странноприимного дома. Наверное, он должен был вести себя по-иному. Следовало сдержать нетерпение, выказать больше смирения и уважения к месту, в коем находился. Игуменья, невысокая женщина в монашеском облачении, явно заметила состояние Александра. Но, надо отдать ей должное, была с ним подчеркнуто вежлива, даже если он пришелся ей не по нраву — безбожник, дерзнувший явиться с расспросами и повысить голос, явно раздосадованный ответами.
— Что мне сделать, чтобы вы ответили? Что? Хотите, вклад в обитель внесу? Сколько нужно? — горячился Александр, когда в третий раз услышал ответ игуменьи, что разыскиваемой им девицы в монастыре нет. Причем она даже толком не взглянула на медальон, который он предъявил. Значит, точно понимала, о ком речь ведется. И это несказанно злило его, как и собственное бессилие.
— Ежели желание вашего сиятельства на то, препятствовать не смею. Будем благодарны за пожертвование. — Матушка Клавдия даже бровью не повела перед его гневом, хотя ее спутницы — благочинная и письмоводительница — уже заметно нервничали.
— Но не скажете?..
— Я уже дала ответ на вопрос вашего сиятельства. Девицы сей в стенах обители нет.
— Лгать — великий грех, разве не так, досточтимая матушка? — язвительно заметил Александр, понимая, что вряд ли добьется иного ответа.
— Великий, ваше сиятельство. Но также худо возводить напраслину на невинных. Нет лжи в словах моих. Нет девицы в обители. «Не будь духом твоим поспешен на гнев» — так говорено в Библии.
— Ее сиятельство графиня Щербатская Лизавета Юрьевна не в покровителях ли монастыря? — вдруг осенило Александра. Его догадка лишь подтвердилась, когда игуменья также ровно и спокойно ответила, что графиня действительно благодетельница обители.
Больше расспрашивать не имело смысла. Матушка будет стоять на своем, и он бессилен что-либо предпринять. Будто камнем навалилась на душу тяжесть разочарования. И игуменья словно почувствовала это. Вероятно, потому и обронила, когда он уже стоял на пороге приемной:
— Возложите на Господа заботы ваши. Он поддержит ваше сиятельство милостью своей.
— Красивая присказка для слепо верующих дабы подсластить горечь истинного положения, — отозвался Александр. — Благодарю за старания ваши, но полагаю обойтись собственными силами.
Сев в карету, Дмитриевский не сразу приказал кучеру ехать от монастырских стен. Некоторое время задумчиво наблюдал за жизнью, что кипела возле обители: выходили и входили прихожане местного храма, привратница клевала носом на своем посту у открытой калитки, один раз подкатил экипаж, из которого вышла дама в летах, поддерживаемая лакеями с обеих сторон. Ничего, что представляло бы для Александра хоть какой-то интерес. Жаль, он не расспросил толком карлицу, когда и как виделась бывшая воспитанница с графиней. Была ли она уже пострижена? Много времени утекло с того дня, как Лиза покинула его, слишком много, чтобы попытаться заглушить голос совести молитвами. Неужто действительно решилась уйти от мира вымаливать прощение, тем паче считая себя виновной в смерти брата?
