На сердце без тебя метель... (СИ) - Струк Марина (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Я знаю, что случилось, — говорил он глухо из-за дверей. — Мне очень жаль вашего брата, Лизавета Алексеевна.
— Откуда?.. — прохрипела Лиза и не узнала свой огрубевший и осипший от рыданий голос. Она сама не понимала, почему совершенно не удивилась присутствию Никиты здесь, в доме, да еще и ответила ему.
— Прохор рассказал детали. Я догадался об остальном. Вам не стоит сейчас затворяться от мира, Лизавета Алексеевна. Я буду в гостиной. Даю вам час, чтобы привести себя в надлежащий вид, и спуститься. Иначе Прохор с дворником сломают дверь.
Это было грубо и вне всяких правил. Но, вероятно, эта грубость и вынудила Лизу покинуть свое укрытие.
— Что вы здесь делаете? — спросила она, едва появившись на пороге гостиной, где Никите сервировали холодный ужин.
За распахнутым окном уже сгустились сумерки, от легкого сквозняка трепетали огоньки свечей в жирандолях. Лиза не стала подходить к столу, опустилась на канапе у незажженного камина, чтобы оставаться в тени.
Никита будто не услышал ее вопроса:
— Вы знаете, что кухарка уже два дня как оставила дом? Мне пришлось отправить Прохора за ужином в ближайший кабак. Не составите мне компанию? Пусть это не совсем та еда, к коей вы привыкли, но ветчина недурна, а пирожки с зайчатиной и вовсе — пища богов.
При появлении Лизы он не поднялся со стула, не обернулся к ней и даже не прервал трапезу. Это было совсем непохоже на него, и девушка бы непременно насторожилась, не будь нынче столь равнодушной ко всему.
— Не желаете пирожков? Что ж, ваше право. — Никита замолчал и снова вернулся к ужину.
Молчала и Лиза, наблюдая за причудливым танцем пламени свечей. Никита не торопясь завершил ужин и только после этого подошел к Лизе.
— Выпейте, — протянул он ей бокал с ярко-красной жидкостью. — Пейте, вам сейчас это нужно. Забудьте о правилах приличия и пейте смело. Когда боль остра, только крепость вина способна унять ее. Увы, лишь временно, но…
Лиза робко взяла бокал и сделала слишком большой глоток вина, отчего совсем некрасиво закашлялась. Но не смутилась. Смело выдержала любопытный взгляд Никиты, который вернулся к столу и развернул свой стул так, чтобы видеть ее.
— Мне всегда это нравилось в вас, — улыбаясь легко и открыто, проговорил он. — Вы никогда не притворялись, желая получить мое расположение. Такова вы…
— Нет, вы ошибаетесь. — То ли вино, выпитое на пустой желудок, ударило в голову, то ли безразличие к собственной судьбе затуманило разум, но Лиза вдруг решилась на откровенность: — Я не такова.
— Знаю, — коротко ответил Никита. — Один мой знакомец до сих пор вспоминает сбежавшую невесту графа Дмитриевского — девицу с вашим ликом, но под другим именем. Вы помните новогодний бал у губернского предводителя около двух лет назад? Помните?
Конечно, Лиза помнила. Внезапно темные стены гостиной исчезли, сменившись стенами бальной залы, залитой ослепительным светом сотен свечей. Тишину летнего вечера наполнили звуки музыки и еле уловимый гул разговоров. А перед глазами Лизы возникло… Нет, не лицо ротмистра уланского полка. Совсем иные черты.
Теперь она понимала, что за свет горел в мужском взгляде, который притягивал ее к себе, как мотылька манит огонь. Желание. Оно каким-то образом передалось ей через этот обжигающий взгляд, проникло в вены и снова вспыхнуло при одном только воспоминании. Она вспомнила, как он смотрел на нее: в бальной зале, в оранжерее, где жадно целовал, крепко прижав спиной к решетке с розами, в спальне, где мог открыто обладать, властвовать, покорять своим руками и губам, заставляя поддаться огню, которым горел его взгляд.
А потом на смену будоражащим воспоминаниям пришла горькая мысль о том, что пока она наслаждалась ласками Александра, принимая похоть за любовь, Николенька терпеливо ждал ее приезда… Возможность которого она отвергла, чтобы и дальше греться у того огня…
— О нет! Я не хотел вас огорчить или испугать, Лизавета Алексеевна! — вырвал Лизу из горестных раздумий голос Никиты, и она вмиг вернулась в полутемную комнату, где напротив нее сидел другой человек — так непохожий на Дмитриевского. Благородный, готовый помочь, щедрый сердцем, светлый… Его беспокойство выглядело непритворным. Да и с чего бы ему притворяться? Это было не в его характере, и именно поэтому Лиза почувствовала себя так… так…
— Да, я знаю, что вы проживали позапрошлой зимой под чужим именем в Заозерном. И знаю, что именно вы были невестой графа Дмитриевского, сбежавшей из-под венца в канун венчания, — спокойно произнес Никита. — Известный вам ротмистр уланского полка Скловский рассказал мне о вас, вернее, о той девице, что попала в имение Дмитриевского из-за поломки саней на пути в столицу. Он хорошо вас запомнил, потому отменно описал, даже цвет глаз. Оставалось сопоставить другие детали: ваше бегство из Твери в дилижансе, розыск курляндки, которая также пропадала в эти месяцы и носила по странному совпадению то же имя, что и мать сбежавшей невесты. Я знал, что за вами есть тайна. А я люблю их разгадывать. Нет, не бойтесь! Вам не стоит опасаться на мой счет. Что бы вы ни сделали Дмитриевскому, я первым возвеличу ваш поступок. Жаль только, что ваш замысел не удался. Не знаю, по какой причине вы хотели отомстить ему. Но уверен, множество людей могли бы предъявить Дмитриевскому счет. Увы, не всегда месть дает результат. Однако все это не важно, Лизавета Алексеевна. Я говорю вам о том лишь для того, чтобы вы знали — для меня нынче открыто многое из вашего прошлого. Верно, прозвучит, как угроза, но это вовсе не так!
— А как? — спросила растерянная Лиза. Впервые за последние дни толстая стена равнодушия дала трещину, уступая место отголоску страха, но более — любопытству. Потому что она ровным счетом не понимала намерений Никиты.
Он в Москве, когда должен быть в полку в Твери. Странным образом проник в тайны ее прошлого. Пусть не знает всей мерзости и низости той аферы, но разве самого знания о ней недостаточно? Почему же он так спокоен, словно его это нисколько не заботит?
— Я не хочу, чтобы меж нами были какие-либо недоговоренности. Пусть даже с моей стороны. Я хочу быть с вами открытым, честным. Поверьте, за мной нет ничего, что я мог бы утаить от вас. И именно так я бы хотел просить вас стать моей супругой.
Предложение Никиты было столь неожиданным, что Лиза поначалу даже не поняла смысла его слов. А когда поняла, не нашлась, что ответить, — просто смотрела на Никиту, по-прежнему сидящего у стола и наблюдающего за ней. И невольно мелькнула мысль, что даже в нынешних обстоятельствах они так далеки друг на друга. Никита сидел в свете свечей, полностью открытый взору. Лиза же укрывалась в тени, и ему оставалось только догадываться о ее чувствах по позе или звуку голоса.
— Вероятно, вас удивило мое предложение, но я бы желал, чтобы вы не отвергали его тотчас. Вы знаете, что я был ранен в Валахии. Рана, к сожалению, не позволяет мне выполнять в полной мере своих обязанностей в полку. Но я не ропщу. Это благо быть полезным своей Отчизне, служить ей своей кровью. Да и возраст уже подходит. Я бы вышел в отставку да занялся изысканиями касательно нашего княжеского титула. Но я увлекся, простите… Разве ж так предлагают руку?
«Ведь именно так должно предлагать руку, верно?» — прошелестело вдруг по комнате еле уловимой волной сквозняка. Ветерок принес не аромат цветущих кустарников в палисаднике, а запах кельнской воды, от которого у Лизы запорхали бабочки в животе и так часто забилось сердце. Она взглянула на Никиту, пытаясь понять, почувствовал ли он то же, уловил ли звук мужского голоса. Но тот был спокоен и продолжал делиться планами на будущность: после отставки поселиться в деревне, посвятить себя хозяйским делам и семье.
— Я не люблю вас, — проговорила Лиза, когда Никита сделал паузу, явно ожидая ее ответа.
Уголки его губ дрогнули в легкой улыбке:
— Я вас тоже, Лизавета Алексеевна. Но разве не тот прочен брак, что имеет под собой трезвый расчет, а не горячие страсти? Огонь больно обжигает. А вот прохлада воды дарит блаженство. Разве не так? Я не прошу вас дать мне ответ тотчас же. Знаю, вам необходимо все обдумать. Мой отпуск возможен только под Рождество. Я приеду в Муратово, и ежели вы будете готовы дать ответ, приму его с пониманием. Что бы вы ни решили, я останусь вашим другом. А теперь, как ваш друг, я должен ускользнуть незамеченным из дома, дабы не погубить ваше renommée. И так задержался. По бумагам я был послан на маневренное поле в окрестности Москвы, но тревоги Натали толкнули меня приехать сюда. Вижу, что не напрасно. Дайте слово, что завтра же уедете в Муратово. Слухи о холере усиливаются. Не стоит гневить судьбу. Подумайте о тех, кому вы дороги.
