На сердце без тебя метель... (СИ) - Струк Марина (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Дыхание перехватило, кровь отхлынула от лица, а в пальцах закололо сотнями иголочек. Он узнал ее! Она видела это в его взгляде, удивление от неожиданного узнавания в котором сменилось странным огнем триумфа и радостью. При виде этой радости Лиза почувствовала легкое головокружение и дурноту: корсет сдавил ребра с ужасающей силой.
Бежать! Надо бежать. Сейчас же, пока не слишком поздно.
— Что вы? Лизавета Алексеевна… — попытался ухватить ее за руку Никита, когда она вдруг вскочила и быстро прошла между кресел, совсем не заботясь о том, что мешает другим. Кроме Натальи и Никиты, в ложе сидели двое сослуживцев Григория, которые в тот вечер сопровождали их театр.
Бежать! Вон из ложи! По скудно освещенному коридору мимо дверей точно таких же лож. Бежать! В панике Лиза повернула не в ту сторону, потому у нее ушло достаточно времени, чтобы отыскать выход на лестницу, и далее вниз — к дверям, которые распахнул заспанный швейцар. Он даже не выказал удивления тому, что девица пробежала мимо него в темноту ноябрьского вечера в одном платье.
Это была глупая идея. Понимание ударило наотмашь вместе с холодом, тут же пробравшим до костей под тонкой тканью платья. Мало того, что Лиза пренебрегла всеми мыслимыми правилами и привлекла к себе внимание, так еще и не знала теперь, куда идти. Который их наемный экипаж из десятков похожих, стоящих возле театра? Который из кучеров, что греются у костров, привез их сюда? Где укрыться от прошлого, которое вот-вот снова ее настигнет?
— Сущее безумие стоять на таком ветру! — раздался позади голос Никиты.
Со страху Лиза не сразу признала его и даже уперлась ногами, готовая сопротивляться, когда он обхватил ее за талию и потянул с крыльца. — Ну же! Дмитриевский идет буквально по пятам! Вы ведь не горите желанием встречи с его персоной, n’est ce pas?
Все еще в дурмане страха перед прошлым, которое так неожиданно ворвалось в ее жизнь, Лиза не сразу сообразила, что укрыться в карете наедине с мужчиной — идея далеко не из лучших. Никита же, усадив ее в ледяную темноту экипажа, судорожно искал на сиденьях хоть что-нибудь, чем можно укрыть обнаженные плечи девушки.
— Мы не можем… Это против правил… Вне всякого… — Лиза бессвязно попыталась убедить Дулова в неверности принятого им решения, борясь с дрожью, которая сотрясала ее тело от невероятного холода.
Он, наконец, нашел в ящике под сиденьем покрывало, шагнул в карету, захлопывая дверцу, а потом набросил ей на плечи холодную с мороза ткань.
— Поздновато вы спохватились. Эй! — крикнул он в сторону, вновь приоткрыв дверцу. — Эй! Осип! Едем! И принеси кирпичи горячие! Тут холодно как в…
Никита осекся и быстро захлопнул дверцу. Потом взглянул на Лизу таким взглядом, что она поспешила отпрянуть в самый дальний угол, подальше от света, падающего от слабого уличного освещения и костров, у которых грелись кучера с лакеями. Дверцу тут же дернули с другой стороны, и Лиза была готова поспорить, что это не Осип.
— С'est quoi? Que voulez-vous?[313] — резко проговорил Никита, придерживая дверцу так, что образовалась небольшая щель, в которую хлынул холодный воздух, обжигая Лизины ступни в тонких туфлях.
— S'il vous plaît, pourrais-je parler avec vous?[314] — раздался в ответ голос младшего Дмитриевского.
Лиза тщетно пыталась прочитать в нем хоть какой-нибудь намек на то, что Василь видел, где она укрылась.
— Non, Monsieur, j'ai bien peur que non, — ответил, не скрывая раздражения, Никита. — Je suis pressé[315]. Осип! Дурья твоя голова, когда тронемся? До Рождества тут стоять будем или до весны?
— Vous n'avez pas aimé le vaudeville? — с легкой усмешкой произнес Василь, и даже в скудном свете Лиза заметила, как шевельнулись от злости желваки на лице Никиты. — Et pourtant… je suis à la recherche une amie à moi[316].
— J'ai la chance non savoir vos amis[317]. Избави бог иметь в друзьях ваших друзей, Дмитриевский, но более — избави бог от друзей вашего кузена, — отрезал Никита. А потом обратился к невидимому для Лизы кучеру: — Ты через барина собрался кирпичи подавать? Обойди-ка! А вы, сударь, коли не желаете причинить вреда своей персоне, уберите руку и подите от кареты. Ничем не могу вам помочь, прощайте!
— Je peux comprendre, que vous ayez de la rancune…[318]
— Обиду? Помилуйте! Я вовсе не в обиде на вашего кузена, — рассмеялся Никита. — Есть вещи, за которые не держат обиду. Есть вещи, которые просто не прощают. Особенно людям без чести. Прощайте, Дмитриевский! И от души желаю другу, которого вы ищете, не отыскаться.
Лиза перевела взгляд с Осипа, осторожно выкладывавшего пару горячих кирпичей ей под ноги, на Дулова-младшего. Ей бы очень хотелось понять, что двигало Никитой сейчас — давняя ненависть к недругу, перекинувшаяся заодно и на Василя, или желание ей помочь?
— Вы так добры, сударь. И так великодушны, — прозвучал ироничный ответ Дмитриевского.
— Согласен, этими качествами и славен. Потому и не тяну за собой шлейфа иных.
— Стало быть, вы не можете мне помочь?
— Более того, я бы даже с удовольствием помог скрыться вашей пропаже, коли мог бы. Покойной вам ночи! — с этими словами Никита затворил дверцу кареты и приказал кучеру поторапливаться, а не «ползти сонной мухой по городу».
Осип, ясно расслышав гнев в голосе барина, поспешил выполнить приказ, и через какие-то мгновения карета тронулась с места, да так припустила, что Лизе пришлось вцепиться в сиденье. Некоторое время они с Дуловым молчали и смотрели каждый в свои оконца, успевшие запотеть от их дыхания. Лиза первой нарушила тишину:
— Что станется с Натальей? Она будет тревожиться…
— Не будет. Я сказал, что вам сделалось дурно и что я отвезу вас домой, а потом пришлю за ней кучера, — казалось ли ей, или Никита действительно еле сдерживал раздражение.
— Вы, верно, нынче думаете обо мне худо… — решилась Лиза спустя несколько минут. Почему-то стало важно узнать его мысли. Именно сейчас, когда ее переполняло волнение от неожиданной встречи с Василем, от обмена резкими репликами, свидетельницей которого она стала, от того, что жизнь снова сделала крутой поворот. Именно сейчас, когда пришло понимание, что лишиться дружбы и доброго отношения Никиты она была совсем не готова. Для нее это означало очередной шаг назад, к той Лизе, которой она более не хотела быть.
— Нынче? — переспросил Никита, пряча озябшие ладони под мышками. — Нет, я не думаю о вас худо. И не думал. Ни нынче, ни тогда, когда увидел вас в гостиной. И не буду думать о вас худо и в будущем. Я сразу понял, что дело тут не совсем чистое. Да, я вас помнил по путешествию в дилижансе. У меня отменная память, я почти никогда не забываю ни лиц, ни слов, ни мест, в коих доводилось бывать. Потому сразу признал вас. Только удивился, что вместо вдовы Вдовиной предо мной предстала девица Мельникова. Да, признаюсь, грешен, подглядел имя в бумагах на заставе.
— Должно быть, мне надобно объясниться, — несмело произнесла Лиза, удивленная его признанием, что он все это время знал об обмане.
— Не стоит, — впервые за весь разговор Никита отвернулся от окна и взглянул на нее, дрожащую от холода, несмотря на тепло кирпичей под ногами и покрывало на плечах. — Я не желаю знать подробностей, потому что не думаю, что они приятны. Старая как мир история — девица, вызволенная из-под опеки обещанием жениться, а после оставленная. Этот polisson Дмитриевский идет по следу, проторенному еще кузеном. Уверен, вам довелось общаться с графом, коли вы ехали из Твери. И уверен, что обращение за помощью к этому diable не дало вам ровным счетом ничего. Потому что у него нет сердца и нет совести… Это ведь Дмитриевский-младший, верно?
Лиза промолчала, предпочитая лишний раз не воскрешать в разговоре эту историю, раз Никита так метко уловил суть, пусть и ошибся в деталях. Только смотрела на него и чувствовала, как куда-то отступают прочь все страхи и волнения. Что толку ей было бежать от Василя? Рано или поздно они все равно повстречаются в Москве, этого не миновать. Что толку было выставлять себя напоказ этим побегом, если нынче встреча лицом к лицу с былым уже ровным счетом ничего не значит? Ничего не изменится. Для нее — уже точно нет. Даже если в будущем ей доведется встретиться с кем-либо из прошлой жизни, это ничего не изменит. Она — Лизавета Мельникова. У нее новая жизнь. Единственный человек, которого она желает видеть в своей новой жизни — это Николенька. Остальным места в ней нет.
