Анжелика и царица Московии - Габриэли Ксения (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗

– Но поймите сердце матери, теряющей сына, заклинаю вас! – воскликнула Анжелика. – Ведь и у вас есть, или была мать!..

Черные, немного навыкате глаза великана остановились на побледневшем лице герцогини. Он судорожно моргнул.

– Да, – произнес он. – Совсем еще недавно у меня была мать. Она была отравлена. Я знаю, – в голосе его зазвучали угрожающие ноты, – я знаю, кто виновен в ее гибели. Моя старшая сестра, дочь моего отца от его первого брака!.. Но гибель моей матери будет отмщена и отмщена страшно!.. – Лицо его судорожно задергалось.

– Помогите! – просила Анжелика в отчаянии. – Помогите!

Господин Пьер налил в чашку вина и выпил залпом. Черные усы его увлажнились.

– Прежде всего, – проговорил он глухо, – прежде всего настоящий преступник должен быть пойман! Пойман и выдан мне! – Огромный кулак завис над столешницей. Анжелика подумала со страхом, что сейчас стол опрокинется, но великан разжал пальцы и с размаха опустил руку на колено. – Я обещаю, – продолжал он свою речь, – я обещаю, что как только преступник будет пойман и выдан мне, я найду способ помочь графу де Пейраку!..

– Ваше Величество! – проговорила Анжелика полушепотом.

– Зовите меня Пьером! – Великан поморщился. Мадам де Ментенон осторожно переменила направление разговора.

– Скажите, господин Пьер, – спросила она, – когда же вы намереваетесь раскрыть свое инкогнито?

– Когда он будет в моих руках! – Великан насупился.

– Да, господин Пьер, это так понятно! – мягко сказала мадам де Ментенон.

Она подвинула гостю блюдо с печеньями. Некоторое время все трое ели печенья, запивая сладости вином. Ели и пили в молчании. Затем великан резко поднялся. Должно быть, он чувствовал себя неловко в дамском обществе.

– Позвольте откланяться, – басисто проговорил он.

Мадам де Ментенон и Анжелика простились с ним со всею возможной почтительностью. Гостеприимная хозяйка приказала лакею проводить гостя. Анжелика И Франсуаза сидели, замерев, чутко прислушиваясь.

Наконец до их слуха донеслись смутные звуки отъезжающей кареты. Обе женщины внезапно и разом вздохнули с облегчением.

Анжелика выпила чашку вина.

– Как вы узнали этого странного человека, Франсуаза? – спросила Анжелика.

– Его Величество направил господина Пьера ко мне. Он и сам не знает, чего возможно ждать от этого московитского великана.

– А если Андре Рубо не будет пойман?

– Нет, нет! Его непременно поймают. А покамест я приказала охранять Сен-Сир как возможно строже! Мне представляется, что этот человек не остановится ни перед чем!

– Должно быть, он московит, вот где разгадка! – сказала Анжелика. – Я вспоминаю, что сразу приметила в его лице нечто странное, совершенно непонятное! Возможно, именно он отравил мать господина Пьера, он – наемный убийца по призванию!

– Да или нет, – мадам де Ментенон задумалась. – Ведь убийство трактирщика и смерть купеческой вдовы совершены, кажется, без малейшего смысла, без малейшей корысти. Насколько, впрочем, это мне известно…

– А ты… – Анжелика посмотрела на подругу, – ты решилась бы отдаться этому господину Пьеру?

Нет! – отвечала мадам де Ментенон твердо. – И тебе, милая Анжелика, не советую решаться на подобную авантюру. Стать любовницей этого великана может или простушка, или особа, расчетливая до чрезвычайности. И та и другая, вернее всего, погибнут. Нет, следует избегать короткости с этим субъектом! Женщину, которая вдруг – из любви или из корысти – решится отдать ему свое тело, он будет презирать, будет издеваться над ней! А душа женщины… Я не знаю, какая же простая и чистая женская душа может вызвать в нем чувство доверия. Но в Париже такой женской души не сыщешь!..

Занятая несчастьем сына, Анжелика ничего не сказала мадам де Ментенон о лунатизме Онорины.

Онорина еще несколько раз встречалась с Андре в саду. Анна де Ноай тщательно укладывала на ее постели одежду и прикрывала одеялом. Если к постели подходила одна из наставниц, Анна предупреждающе поднимала палец и шептала:

– Тише, тише! Она спит! Не разбудите ее!..

И наставница отходила. Припадков лунатизма у Онорины более не замечалось.

Она все более влюблялась в Андре Рубо. Этот странный человек, не знающий, кто он, способный на убийство, на преступление, пленил душу Онорины. Ее душа, казалось, всегда ждала его, именно его, такого родного, близкого, страшного! Их взаимные ласки делались все более и более страстными.

– Возьми меня! – молила она. – Сделай меня женщиной! Ты видишь, как я страдаю! Мое тело изнемогает от незавершенности. твоих объятий!..

– Нет, нет! – отказывался он в полузабытье. – Я не могу погубить тебя! Не могу!..

И он снова и снова заключал се в объятия…

– Почему… Почему?.. – бормотала девушка, изнемогая.

– Нет! – Он отталкивал ее. – Я могу погубить тебя, но я этого не сделаю. Я чувствую, я знаю, что меня ищут, выслеживают; меня обложили, словно волка!..

В их последнее свидание он уже был не в силах сдерживаться. Он овладел ею. Она была счастлива испытанной болью. Истечение крови не пугало ее.

– Теперь я принадлежу тебе! – гордо говорила она. – Я – твоя! И никому кроме тебя я никогда не буду принадлежать!..

Они уговорились встретиться следующей ночью.

После ухода Андре Онорина внезапно ощутила слабость. Надо было возвращаться в дортуар, но не было сил. Телом овладевала приятная истома. Онорина говорила себе, что надо подняться и идти, но глаза невольно закрывались. Она задремала. И пробудил ее шум шагов и голосов. Две наставницы в сопровождении слуг с факелами окружили ее.

И на следующую ночь Андре встретила под грушевым деревом Анна. Она сказала ему, что Онорина заперта в лазарете:

– …завтра ее отправят в Париж, к ее матери… А покамест я даже не смогу передать ей записку от тебя!

– Они нашли ее в саду случайно?

– Если бы! Все получилось так глупо! Служанка-поломойка нашла записку, ту самую, давнюю, ту первую записку, которая была передана мне!..

– И вправду: как глупо! – Лицо Андре на миг скривилось.

Затем он дружески простился с Анной и скрылся в ночи.

Онорину доставили в Париж. Одна из матрон-наставниц сопровождала ее. Герцогине де Монбаррей передали письмо, в котором подробно описывалось, как дочь ее была обнаружена в саду под грушевым деревом, утратившая навеки девственность! Анжелика не стала говорить с дочерью, заперла ее в спальне и тотчас поехала к мадам де Ментенон.

«Лучше пусть она узнает от меня, лучше пусть она узнает от меня!..» – повторяла Анжелика про себя, трясясь в карете без рессор. Она полагала, что будет лучше, если мадам де Ментенон узнает о случившемся с Онориной от самой Анжелики, а не от хранительниц девичьей чистоты в Сен-Сире. Сейчас Анжелика не должна была потерять доверия мадам де Ментенон.

Выслушав сбивчивый рассказ подруги, мадам де Ментенон призадумалась, затем сказала:

– Кто же он, любовник твоей дочери, милая Анжелика?

Анжелика пожала плечами:

– Она сказала наставницам в Сен-Сире, что ее изнасиловал незнакомец.

– Ты веришь в это?

Анжелика понимала, что сейчас ей надо говорить правду.

– Нет, не верю. Но она не сознается, я слишком хорошо знаю свою дочь. Конечно же, я буду спрашивать ее, но я знаю: она не скажет!..

Обе женщины замолчали. Молчание длилось. Постепенно Анжелика начала чувствовать в этом молчании нечто странное и даже и опасное. Франсуаза приблизила свое лицо к лицу подруги. Они, как это у них велось, сидели рядом на канапе. В глазах мадам де Ментенон Анжелика прочла какую-то странную, очень странную, почти мучительную проницательность…

– Убийство испанского посла произошло в окрестностях Сен-Сира… – медленно произнесла Франсуаза.

Анжелика уже догадалась о мыслях своей подруги, сердце замерло.

– Ты не думаешь… – Франсуаза не договорила.

– Нет, – произнесла Анжелика, внутренне холодея, – Нет, нет, нет!

Она почти кричала.