Алое домино - Торп Сильвия (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
— Тогда уж лучше вовсе не встречаться, — отозвался он убито. — О, Антония, если б вы знали, как мне больно! Как днем и ночью мучает меня мысль, что вы соединены с этим б-беспутным г-гулякой! — Он приблизился и схватил ее за руки. — Если и сорвались жестокие слова, так только из-за с-страдания. Вы должны меня простить!
— Конечно, я прощаю вас, Винсент, — мягко ответила она. — Но моего решения это не изменит. — И, наклонившись, поцеловала его в щеку. — До свидания, дорогой мой, и постарайтесь забыть меня, ради вашего же блага.
— Н-нет, н-никогда, — простонал он, не пытаясь, однако, больше возражать против разлуки. Не сомневаясь, что сердце его разбито, он, тем не менее, не испытывал ни малейшего желания оставлять обломки незащищенными перед смертоносной шпагой СентАрвана.
В последующие недели Антония с наслаждением открывала для себя мир, о существовании которого раньше даже не подозревала — беззаботный мир богатства и элегантности, где все стремились к удовольствиям. Маунтворты были признанными законодателями моды, и под покровительством миледи юную миссис Сент-Арван везде принимали с радостью. В Келшелл-Парке жизнь шла по старинке, и, вырвавшись из этой рутины, она окунулась в свободную светскую жизнь, разрывалась между раутами, балами, театрами и прочими модными увеселениями, иногда даже не имея времени перевести дух.
Поначалу все это приводило Антонию в замешательство, вызывало мучительную неуверенность в себе, однако полученное воспитание хоть и затрудняло взаимоотношения с людьми, все же научило ее владеть собой, так что теперь не составляло труда прятать свои страхи и неуверенность поглубже в душе. А мрачная, трагическая красота в сочетании со сдержанной, даже несколько отчужденной манерой держаться оказались в новинку и привлекли всеобщее внимание, так что через короткое время Антония к своему удивлению обнаружила, что ввела новый стиль. В моде совершенно неожиданно оказалась таинственность.
В первые трудные дни Люси Маунтворт показала себя по-настоящему добрым другом. Старше Антонии, прекрасно разбирающаяся в тайных недоброжелатель-ствах и вражде, скрывающихся за маской церемонной светской вежливости, она незаметно и ненавязчиво заслоняла Антонию от других дам и от злости, которую вызывали у некоторых ее красота и богатство. Дамы, а среди них в первую очередь Джессика Челгроув, пытавшиеся свысока отноститься к молоденькой «провинциалочке», с удивлением обнаруживали, что ими со сдержанной улыбкой не только пренебрегают, но и весьма искусно манипулируют так, что стрелы эти жалят тех, кто их послал, ибо кажущаяся пустой болтовня Люси никоим образом не свидетельствовала о пустоте в ее хорошенькой головке.
Все-таки именно Люси защищала Антонию от медоточивой светской злобности, и именно Джеррен стоял между нею и нежелательной галантностью. Само собой разумеется, у нее появились обожатели. В обычае джентльменов было ухаживать за признанной красавицей, искать ее расположения, осыпать цветами и комплиментами и оспаривать друг перед другом привилегии оказывать мелкие услуги, например, провожать до кареты. Очень часто за подобной учтивостью скрывались и более близкие отношения, но с Анто-нией поклонники вели себя весьма осмотрительно, памятуя грозную репутацию ее мужа. При всем том, он вовсе не был собственником, более того, и сам позволял себе флиртовать с дамами, — просто воздыхатели его жены скоро поняли, что при любой попытке нарушить поставленные им границы, он немедленно оказывается рядом, в прекрасном расположении духа, с неизменной беспечной улыбкой, в которой, однако, сквозило такое недвусмысленное предостережение, что не понять его мог только отъявленный тупица.
Сама Антония вряд ли осознавала эту его постоянную настороженность, а замечала лишь то, что он очень уж часто стал бывать в обществе мисс Челгроув. Другие это тоже заметили, да и невысказанная неприязнь Джессики к миссис Сент-Арван не укрылась от внимательных великосветских сплетниц, для которых два этих наблюдения послужили богатым источником разнообразных догадок. Щепоток достиг слуха Антонии и вызвал естественный вопрос к Люси.
Миледи казалась смущенной.
— Дорогая, в этом нет ни малейшего смысла. Вам совершенно не стоит беспокоиться по такому поводу.
— Я и не беспокоюсь ни в малейшей степени, — ответила Антония, — просто имя мисс Челгроув почему-то все время упоминается рядом с именем Сент — Арвана, а мне хочется быть так же хорошо информированной, как и все вокруг.
— Что ж, — неохотно признала Люси, — не стану отрицать, что одно время ходили серьезные слухи. Джессика впервые появилась в Лондоне в прошлом сезоне и имела шумный успех, поскольку, согласитесь, она хорошенькая. Джеррен сразу же обратил на нее самое пристальное внимание, хотя я уверена — и Маунтворт согласен со мной, — что здесь им, как, впрочем, и всегда, двигало желание настоять на своем. Видите ли, другой ее поклонник, и весьма настойчивый — Дирэм, к которому очень благосклонна ее мать и которого не выносит Джеррен.
Поверить в это было нетрудно. Антония встречала в свете графа Дирэма, молодого человека, обыкновенно с хмурым неодобрением взиравшего на экстравагантное веселье своих сверстников и любившего поморализировать перед ними со скучной торжественностью человека, считающего себя старше и разумнее. Он не только был явным ханжой, но и отличался полным отсутствием чувства юмора. Антония считала его большим занудой и хорошо могла представить, какое он производит впечатление на Джеррена.
— И во всем этом не было бы ни малейшего вреда, — продолжала Люси, — не вбей бедная глупышка себе в голову, что у Джеррена серьезные намерения. С чего она это взяла — не представляю, поскольку все знают, что он…
— Что он не может удержаться от флирта с каждой хорошенькой женщиной, — сухо закончила Антония вместо примолкшей в замешательстве подруги. — Люси, прошу вас, не надо щадить моих чувств. Это совершенно лишнее.
Люси открыла рот, чтобы что-то сказать, но первый раз в жизни сначала подумала и продолжила рассказ: — Бог свидетель, Джессику предупреждали все, даже я шепнула ей на ушко пару слов, но она пренебрегла советами. Может быть, считала, что сможет изменить его: ведь ее глупость вполне равняется ее красоте, а тщеславие — того выше. Когда мы отправлялись в Италию, она упрямо отказывалась общаться с Дирэмом и бедная миссис Челгроув просто ума не могла приложить, что же делать. Понимаете, она боялась, как бы Джеррен и Джессика не сбежали.
Антония нахмурилась: — Не понимаю отчего, если, как вы говорите, никто, кроме самой мисс Челгроув, не верил в серьезность его намерений.
— Миссис Челгроув боялась вовсе не их взаимной склонности. Опасения у нее были совсем на другой счет. Джессика — независимая наследница: кто-то, по-моему, крестный отец, оставил ей все свое состояние, которое она получит без всяких условий после замужества; а все знали, что Джеррен окончательно запутался в долгах. Миссис Челгроув все бы отдала, лишь бы благополучно выдать Джессику за Дирэма, по ее мнению, прекрасную партию, которого, к тому же, никто не заподозрит в охоте за приданым.
— В то время, как Сент-Арвана именно в этом все и подозревают?
— Нет, что вы, только самые глупые или злобные, — откликнулась Люси с преувеличенной живостью и резкостью. — Если бы Джеррен вознамерился приобрести состояние женитьбой, то преуспел бы с легкостью. Эта дурочка тогда навязывалась ему самым бесстыдным образом, да и сейчас еще продолжает! Наверное, вы, дорогая Антония, единственная в Лондоне не заметили этого.
— Я заметила, что они часто бывают в обществе друг друга, — сухо ответила Антония. — А вот чего я НЕ заметила, так это что Сент-Арвана кто-то принуждает.
Люси помолчала, потом задумчиво произнесла: — Я с трехлетнего возраста близко знакома с Джер — реном и знаю его, как своих собственных братьев. Ему вовсе не свойственно держать сердце открытым. Если он продолжает не таясь флиртовать с Джессикой — как, впрочем, и с любой другой женщиной, — то заверяю вас, дорогая, жене решительно не о чем беспокоиться.
