Все о страсти - Лоуренс Стефани (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Франческа с силой подалась вперед, опьяненная грубой лаской. Это незнакомое доселе прикосновение послало по телу крошечные молнии удовольствия, разбежавшиеся под кожей, тающие, пронизывающие каждый уголок. Ее бросило в жар, словно от внезапной лихорадки… нет, словно внутри зажегся крошечный огонек. Огонек, постепенно превращавшийся в пламя, по мере того как его пальцы ласкали, гладили, мяли упругий холмик. Ощупью, сквозь толстый бархат, он нашел маленький сосок и стал грубо теребить его.
Она охнула прямо ему в губы, но он и не думал отступать. Она шла за ним, покорно, с радостью принимая все, что он мог ей дать, все, что готов был показать. Желая его. И не сопротивлялась. Вместо этого сосредоточила остатки разума на том, чтобы следовать его безмолвным наставлениям, на ходу учиться давать ему тот ответ, которого он требовал, питать и удовлетворять их взаимный голод. Любить его.
Джайлз знал это. Понял. Торжество победителя возносило его на недосягаемые вершины. Она принадлежит ему. Она откроется ему. Впустит в свое тело. И ничто его не остановит. Одно движение — и она окажется у него на коленях. Он положит ее на траву…
Нет, трава слишком жесткая, а земля усыпана камнями. На лошади будет удобнее…
Образ девушки, распростертой на неподатливой земле, с волосами, разметавшимися по груди, беззащитной и покорно принимающей его, встречающей первый выпад… глаза, расширившиеся и туманящиеся болью…
Нет!
Внезапное отвращение к себе было так велико, что вожделение мгновенно испарилось вместе со страстью. Прерывисто втягивая в себя воздух, он ждал, пока прояснится в голове. Боролся с потребностью, бившейся в его крови. На мгновение растерявшись, он пытался обрести себя: ту личность, которая была хорошо известна светскому обществу. Он потерял ее, оставил за первой лощиной, когда снова увидел ведьму на гигантском коне.
Он по-прежнему целовал ее, языки их все еще сплетались, его рука так и осталась лежать на ее груди. Какое это мучение — отстраниться, зная, что совсем необязательно уходить от края пропасти, что она тоже этого не хочет.
Но когда их губы все же разъединились, он вздрогнул, зарылся лицом в ее волосы и хрипло прошептал:
— Черт бы все это побрал! Почему вы бежали?
— Не знаю, — выдохнула Франческа и, слепо подняв руку, коснулась его щеки. — Инстинкт.
Тот инстинкт, что заставил его погнаться за ней.
Она принадлежала ему, и оба это знали. Все остальное было лишь следствием: его похоть, ее желание. Все было предопределено. Записано на небесах.
Он отнял руку от ее груди, и она испытала чувство потери. Потому что ждала, когда он усадит ее себе на колени.
Он поднял ее подбородок и снова приник к губам. Сначала победила страсть, и все вернулось: жар, ослепительное счастье, обещание.
Но он мгновенно взял себя в руки. Через прикосновение его губ, рук ей передавалась его внутренняя борьба. Стремление взять под контроль те эмоции, которые так буйно вырвались наружу. Сама себе не веря, она ощутила, как его руки медленно, неохотно отрываются от нее. Потом пальцы впились в ее талию, напряглись, разжались, опять сжались, и вместо того, чтобы перетащить ее на гнедого, он поудобнее усадил ее в дамское седло и с ощутимым усилием оторвал от ее губ свои. Она смотрела в его глаза, темные и неприветливые, как грозовое небо… небо, в котором сверкали первые молнии. Оба дышали тяжело и часто. Оба еще не освободились от той силы, которая ими владела.
— Уезжайте, — тихо, нехотя, словно против воли, выдавил он. — Скачите домой, но не во весь опор.
Она непонимающе уставилась на него. Жар все еще разливался по ее телу, сердце все еще жаждало…
Брови Джайлза угрожающе сошлись.
— Убирайтесь! Немедленно! — прошипел он так властно, что она сжалась, как от пощечины, и, застонав, вцепилась в поводья и рывком развернула пегого. Он полетел по склону.
Она не посмела оглянуться, пока не оказалась под защитой деревьев.
Он оставался на прежнем месте, опустив голову, глядя на пальцы, вцепившиеся в луку седла.
Он едва не переступил последнюю грань. Не взял ее.
Стоя у окна гостиничного номера и наблюдая, как солнце медленно опускается за лес, Джайлз беспристрастно оценивал случившееся и его последствия.
Она снова добилась своего: без всяких усилий проникла сквозь его щит и воззвала ко всему, что Джайлз за ним прятал. Его чувства к ней были так могучи и неуправляемы, что толкали на немыслимые поступки. Она обладала способностью сводить его с ума…
Если бы он стащил цыганку на землю, никакая сила на земле не воспрепятствовала бы ему взять ее, страстно, бурно, жестоко, невзирая на боль, которую бы он наверняка ей причинил. Несмотря на то что она — это подсказывал ему многолетний опыт, — все еще девственна. Но это обстоятельство, вместо того чтобы погасить его пыл, только его усиливало. Она будет принадлежать ему. Ему одному.
Но этого не случится. Она никогда не будет принадлежать ему, потому что он не позволит ни одной женщине взять над ним такую власть. Если он сделает ее своей, значит, рискует стать рабом этой женщины. Но такое существование просто не в его натуре.
Он коротко рассмеялся и отошел от окна.
Она сумела сорвать броню цивилизованности, всю, до самого тонкого налета, и обнажить завоевателя, каким он был на самом деле. Обнажить его истинное лицо, скрытое под маской элегантного светского щеголя. Он был прямым потомком норманнских баронов, которые не задумывались схватить жадными лапами все, на что падали их взгляды и брали любую женщину, имевшую несчастье привлечь их внимание.
Вчера она пробудила в нем желание защитить, уберечь, сегодня же он преследовал ее по лесу, как безжалостный, тупой варвар-дикарь. В нормальном состоянии он тревожился за ее безопасность, но, стоило снова увидеть ее на пегом мерине, какая-то глубоко скрытая часть его души, имевшая куда больше общего с безжалостным, тупым варваром-дикарем, чем с элегантным светским щеголем, любимцем общества, вышла наружу и взяла верх над его обычной сдержанностью.
В голове билась только одна мысль: она посмела ослушаться его, нагло презреть его тревогу и беспокойство. Его обуяла одна лишь примитивная потребность: доказать, что она принадлежит ему, завладеть целиком, так чтобы она не могла отрицать этого, отрицать его права приказывать ей. Не могла противиться ему. И пусть это из-за него она бросилась удирать, как вспугнутая птичка: все существо Джайлза сосредоточилось на том, чтобы поймать ее, покорить, сделать своей.
Даже сейчас, вспоминая владевшие им чувства, первобытную силу, бушующую в нем и завершившую превращение из джентльмена в варвара, он задыхался от переполнявших его эмоций. И это его пугало.
Он посмотрел в окно. Уже почти стемнело.
Подойдя к кровати, он поднял хлыст и перчатки, брошенные туда утром, и направился к двери.
Пора навестить Чарлза Роулингса и договориться о последних деталях свадебного торжества.
После этого он немедленно покинет Гэмпшир.
— Добрый вечер, милорд, — приветствовал Джайлз, входя в кабинет и закрывая за собой дверь. Глаза хозяина беспокойно блестели. — Надеюсь, ничего не случилось?
— Абсолютно.
Маска элегантного джентльмена снова была на месте. Джайлз пожал руку Чарлза:
— Простите, что приехал так поздно. Неожиданное дело помешало явиться раньше.
— Ничего страшного.
Чарлз показал Джайлзу на стул.
— Уверены, что не хотите выслушать решение Франчески из ее уст?
— Совершенно уверен. — Джайлз дождался, пока хозяин сядет. — И каково же ее решение?
— Как вы, вне всякого сомнения, и ожидали, она согласна. И понимает, какая ей оказана честь…
Джайлз нетерпеливо отмахнулся.
— Думаю, мы оба сознаем важность этого шага. Я, разумеется, доволен, что она согласилась стать моей женой. К сожалению, я должен немедленно вернуться в Ламборн, поэтому хотелось бы сегодня же выработать детали нашего брачного соглашения. Мой поверенный Уэринг пришлет вам копии контракта через несколько дней, но нужно обсудить саму церемонию.
