Ужасно скандальный брак - Линдсей Джоанна (прочитать книгу .txt) 📗
— И вы называете эту кучу камней домом?
— Оговорка, леди Маргарет. Вы правы. Это не более чем удобное место для встреч с потенциальными клиентами. Вышло так, что я нечасто бываю здесь, особенно в это время года. Если бы мне не пришлось доставить кое-что в эти места, возможно, я уже был бы на пути в Италию.
— Как мне повезло.
— И как не повезло мне, — перебил он. — А теперь к делу. Меня не было в Кенте одиннадцать лет. И поэтому необходимо знать, что произошло за это время. Какие-то важные перемены?
Очевидно, ей не понравилась его реплика насчет невезения, потому что она раздраженно поморщилась, но признала важность его требования и задумчиво свела брови. Даже на солнце ее глаза были такими темными, что почти не отливали коричневым. Она по-прежнему придерживала волосы, но несколько прядей покороче падали на щеки и лоб. Интересно, заметит ли она, если он заправит их ей за ухо? Возможно, нет: слишком глубоко она погружена в размышления. Но он все же воздержался от такой вольности.
Растрепанная, взъерошенная, она сейчас была очаровательна. Не слишком много женщин могли этим похвастаться, но Маргарет в таком виде казалась проще и доступнее. И становилась еще красивее. А ведь она даже не пыталась быть привлекательной. Ничего подобного. Она, казалось, ничуть не заботилась о том, какое производит впечатление, что очень странно для женщины. Или она держится подобным образом исключительна с ним? Настолько терпеть не может, что ничуть не старается его привлечь?
Поразительная манера поведения. До этого еще ни одна женщина не питала к нему ненависти. Он, почти, поддался искушению завоевать ее… но зачем?
— Кроме обычного количества рождений и смертей в округе… — начала она наконец.
— А моя бабушка? — перебил он.
— Нет, нет, Эбигайл вполне здорова… или была здорова до моего отъезда. Правда, немного не в себе.
— Вздор…
— Нет, правда. Ее зрение сильно ухудшилось, может, потому она и видит то, чего нет. Пока я жила в Эджвуде, она постоянно бегала за мной и твердила, что в доме кто-то чужой, и при этом шептала, боясь, что ее подслушают. Я отправлялась на поиски и, разумеется, никого не находила.
Себастьян, улыбаясь, покачал головой:
— Годы берут свое. Что ни говори, а бабушке уже восемьдесят семь. Так что ей позволительно.
Маргарет промолчала, глядя на его губы, что Себастьян нашел несколько обескураживающим. Улыбка исчезла прежде, чем он понял, что улыбнулся.
Она раздраженно поморщилась и продолжила:
— Я очень люблю старушку, но мне пришлось потрудиться, чтобы войти к ней в милость.
— Невозможно. Она милейшая…
— Теперь уж нет, — вздохнула Маргарет. — Видите ли, она приняла вашу сторону и поэтому не обмолвилась со своим сыном ни единым словом с тех пор, как он лишил вас наследства. Если нужно что-то передать, посылает слугу.
Себастьян не верил своим ушам. Ему и в голову не приходило, что бабка и отец могут поссориться из-за него. Они всегда были заодно, соглашались друг с другом во всем. Еще одна вина, отяготившая его сердце. Можно подумать, и прежних было недостаточно!
— Но, как я уже сказала, Эбби было не так легко завоевать, особенно после того, как Дуглас, узнав о моем пристрастии к садоводству, поручил мне заботиться об оранжерее. Он старался немного отвлечь меня от мыслей об отце и сестре, но Эбби была уверена, что я обманом захватила оранжерею, которую она считала своим королевством. И без обиняков дала мне это понять. Но вскоре стала давать мне советы вместо того, чтобы кричать и ругаться, что я все делаю не так. Жаль, что она стала такой плаксивой, бедняжка. Но я стараюсь навещать ее почаще, чтобы немного развеселить.
— Но почему она плачет?
— Не догадываетесь? Скучает по вас. И подозреваю, она расстроена ссорой с сыном. Жалеет, что так набросилась на него. Ее также тревожат эти странные инциденты, хотя она в этом не признается. Но она не раз намекала, что только вы способны докопаться до истины, понять, что происходит, и положить этому конец, что и убедило меня отправиться на поиски. Кроме того, она жалуется, что Сесил больше не приезжает к ней. Думаю, он был ей кем-то вроде сына.
— Сесил умер?
Она ответила мрачным взглядом.
— Почему вы все время предполагаете худшее? Нет, он жив и здоров. Просто после дуэли они с вашим отцом порвали всякие отношения, и он никогда не бывает в Эджвуде.
Себастьян на миг прикрыл глаза. Вот еще одно его преступление, за которое придется расплачиваться.
— Она очень его любила, — добавила Маргарет. — Я слышала, что в детстве он больше времени проводил в Эджвуде, чем дома. А после смерти матери он привязался к Эбби, как и она — к нему. По крайней мерея так поняла из ее слов.
— Двери в Эджвуд, возможно, для меня закрыты, — вздохнул Себастьян. — Отец ясно дал понять, что я там нежеланный гость.
— Да, это может стать препятствием, — согласилась она. — Уверены, что не сумеете примириться с Дугласом?
— Абсолютно. Я не знал, что они с Сесилом больше не друзья. А ведь только из-за него и уважения к нему отца меня вышибли из дома. Ссора между ними наверняка еще больше обозлила отца. Теперь он вообще видеть меня не захочет.
— Обозлила? А может, заставила опомниться и понять, кто для него важнее, — возразила девушка.
Себастьян презрительно фыркнул:
— Вы не понимаете, что значили друг для друга Сесил и мой отец. Они были так же близки, как мы с Джайлзом. Такая крепкая дружба постепенно становится узами чести. Он просто не мог не прогнать меня. Я убил сына его лучшего друга, и это после того, как он запретил мне пальцем его тронуть.
— Но почему вы его убили?
— Господи, надеюсь, вы не думаете, что я сделал это намеренно? Произошла глупейшая случайность.
— Лично я думаю, что вы пытаетесь любым способом отделаться от меня и нашего договора, — сухо заметила она. — Лучше сообразите, как появиться в родительском доме, чтобы вас не выгнали в первую же минуту.
— Я уже пытался. Не получается. Сейчас ваша очередь.
Маргарет полоснула его яростным взглядом.
— Ну, переоденьтесь. Замаскируйтесь как-нибудь.
— И предстать перед родными в таком виде? Да с тем же успехом я мог бы надеть ваше платье, и все же они непременно узнают эти глаза. Попробуйте еще раз, леди Маргарет.
— Вы в платье? — засмеялась она, — Иисусе, представляю себе это зрелище. Такое мне даже в голову не приходило!
— Можете смело выбросить все из головы. Этому случиться не суждено.
— Ну конечно, нет, — усмехнулась Маргарет. — Да и все равно ничего бы не получилось. Женщин таких габаритов вообще не бывает. — Она почти согнулась пополам в очередном приступе смеха. — Иисусе, эта милая картинка так и стоит перед глазами…
— Помочь от нее избавиться? — проворчал он, нимало не развеселившись, и потянулся к ее руке. Маргарет отскочила как ошпаренная.
— Без фокусов, пожалуйста, — мгновенно помрачнела она и, тяжело вздохнув, пояснила: — Ладно, выход все-таки есть. И вполне очевидный.
— Еще и очевидный? Быть не может.
— Ну разумеется, есть. Мы могли бы объявить, что женаты. Это даст вам доступ во все приличные дома. Любой человек, ставший моим мужем, будет желанным гостем в Эджвуде.
— Вы, кажется, немного не в себе?
— Почему же, я абсолютно в здравом рассудке. Слушайте: меня не было четыре месяца. Могла я выйти замуж за это время? И я не прошу вас брать на себя никаких обязательств. Не предлагаю венчаться по-настоящему. Не дай Бог! Это совершенно не обязательно. Никто в Англии не сможет доказать, женаты мы или не женаты, поскольку предполагаемая свадьба состоялась в Европе. Нам, конечно, придется объявить, что мы разводимся, как только вы сумеете дознаться, кто затеял нечестную игру, и устраните угрозу.
Себастьян, потеряв дар речи, уставился на нее. По-видимому, ее мыслительные процессы были недоступны его уму.
— Мэгги, дорогая, вы забываете о самом важном: на вас ляжет клеймо разведенной женщины, которое навеки погубит вашу репутацию.
