Fatal amour. Искупление и покаяние (СИ) - Леонова Юлия (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Ефимовский глубоко вздохнул. Он и не ожидал лёгкого разговора, однако, говорить на столь щекотливые темы с братом Марьи оказалось куда сложнее, чем он предполагал.
— Я не преследовал вашу сестру, Сергей Филиппович. Я понимаю, что одного моего желания слишком мало, дабы что-то переменить, но есть одно обстоятельство…
— Какое обстоятельство? — Насторожился Сергей.
— Вы ведь крёстный Мишеля, сына Марьи? — Пристально глядя в глаза Ракитина, спросил Андрей.
Серж кивнул, подтверждая его слова.
— И у вас никогда не возникало сомнений в отцовстве князя Куташева? — Тихо спросил Ефимовский.
— Я был там, когда родился Мишель, — Ракитин присел в кресло. — Доктор, что был подле Марьи, сказал, что младенец появился на свет прежде времени…
Сергей умолк, ожидая ответа Ефимовского. Неспроста же он завёл речь о его крестнике. Некоторые подозрения на сей счёт у него имелись, но одно дело собственные домыслы, и совсем иное — признание, что вот-вот готово было сорваться с губ его сиятельства.
— В конце прошлого года, когда Марья отправилась в Петербург, по дороге её застала метель, по странной прихоти судьбы дорога вывела их к моей усадьбе Веденское, — после недолгих размышлений, продолжил Андрей. — В ту ночь я был с вашей сестрой, — выдохнул он.
— Желаете сказать, что Марья досталась Куташеву отнюдь не непорочной девой? — Свистящим шёпотом осведомился Ракитин.
— Я собирался жениться на ней, — в своё оправдание смущённо добавил Андрей. — Наутро я отправился в Можайск, был в местном храме, просил, дабы оглашение сделали как можно скорее, а когда вернулся в Веденское, узнал, что ваша сестра отправилась в Петербург, оставив мне записку, что не желает видеть меня своим супругом.
Ракитин промолчал. Мысленно он вновь ввернулся в тот вечер, когда его сестра едва не отдала Богу душу, разрешившись от бремени. Если бы Николай знал, что не он отец младенца, неужели сделал бы столь чудовищный выбор?
— Вы любите её? — Спросил он после долгих раздумий.
— Ежели бы мне не было никакого дела до неё, разве ж я бы сидел нынче перед вами? — Андрей едва заметно улыбнулся.
— Я не могу доподлинно сказать, что стало причиной ссоры между Марьей и князем этой ночью, — Ракитин поднялся со своего места и принялся взволнованно кружить по комнате, — но могу предположить, что именно из-за вас Куташев пытался её убить.
— Убить?! — Ефимовский поддался вперёд, широко распахнув глаза.
— Так горничная её говорит. Николай едва не задушил её, — отозвался Серж, остановившись по центру комнаты. — Право слово, я не знаю, как мне быть. Я мог бы забрать её, увезти из Петербурга, но ведь это ничего не изменит. Марья так и останется его женой.
— Вы ведь неспроста рассказали мне о том, Сергей Филиппович, — подтолкнул его к продолжению разговора Андрей.
Ракитин молчал некоторое время, всматриваясь в лицо собеседника. Молод, хорош собой, блистательная карьера, любимец света, станет ли он рисковать всем, ради той, которую, по его словам, так любит?
— Насколько сильно можно любить женщину? — Тихо осведомился Серж. — Можно ли любить настолько сильно, чтобы отказаться от всего, от фамилии, от родных и близких? Отказаться от возможности когда-либо вернуться туда, где родился и вырос…
Андрей отвёл глаза. Он прекрасно понял о чём повёл речь Сергей Филиппович. Этой ночью он и сам думал о том же. Ежели всё так, как сказала Марья, и Мишель действительно его сын, разве был у них иной выход, как только исчезнуть для всего света и попытаться начать всё сызнова вдали от родины, вдали от тех, кто мог знать истинное положение вещей?
— Понадобятся документы, — задумчиво отозвался он, — и немалые средства. Вряд ли получится собрать большую сумму в столь короткий срок.
— Я могу выправить для вас бумаги, — глядя в сторону, тотчас ответил Сергей.
Ефимовский молчал. Не то, чтобы он готов был пойти на попятную, но всё же решение, которое ждал от него Ракитин, видит Бог, не из лёгких.
— Сколько времени вам понадобится? — Выдохнул он, решившись.
— Около месяца. Такие дела быстро не делаются, да и осторожность не помешает.
— За месяц я постараюсь найти покупателя на оба подмосковных имения, — продолжил Андрей. — Этого будет довольно на первое время. Сегодня же напишу прошение об отставке. Надеюсь, вы сможете мне содействовать в том, чтобы его удовлетворили, не затягивая?
— Думаю, это мне вполне по силам, — Сергей кивнул и добавил: — вам не стоит пока видеться с Машей, я сам ей сообщу…
Ефимовский поднялся. Теперь, когда решение было принято, мысли его выстроились чётко и ясно, в голове тотчас сложился план тех действий, которые необходимо осуществить в самое ближайшее время.
— Коли мы обо всём договорились, я не стану более злоупотреблять вашим гостеприимством, Сергей Филиппович, — Ефимовский откланялся.
— Я сообщу вам, какое решение Маша примет, — Сергей пожал протянутую руку.
Андрей вышел из дома Ракитиных, медленно спустился по лестнице и сел в ожидавший его закрытый экипаж. Ежели попытка побега с чужой женой за границу окажется удачной, о том, чтобы вернуться когда-нибудь в Россию не может быть и речи: в этом случае закон всецело будет на стороне обманутого мужа. В случае провала его самого ждёт каторга, Марью развод, громкий скандал и позорное пятно на репутации на всю жизнь, но, видимо, другого выхода и впрямь не существует. Он-то готов рискнуть, вопрос лишь в том, согласится ли Марья?
Вернувшись домой, Ефимовский, как и обещал Ракитину, написал прошение об отставке и послал за своим поверенным. Не вдаваясь в подробности, Андрей попросил стряпчего заняться продажей двух самых крупных и доходных имений. Понимая, что времени у него немного, он попросил не торговаться и уступить по сходной цене, заранее соглашаясь, что, скорее всего, продать придётся себе в убыток. Ежели стряпчий и был удивлён просьбой его сиятельства, то обещанные ему комиссионные оказались столь велики, чтобы он оставил своё любопытство при себе.
Когда же все необходимые распоряжения были сделаны, осталось только ждать и надеяться, что удача не отвернётся от него. Дни в ожидании потянулись утомительно медленно. Только спустя седмицу он получил записку от Марьи, переданную через её брата.
"Andre, мне страшно представить, на что ты решился ради меня. Я не заслуживаю ни тебя, ни твоей любви. Когда Серж сообщил мне о вашем решении, я хотела даже отказаться, но не смогла. Видимо, моё себялюбие и впрямь не знает границ, ибо даже слабая надежда на то, что мы будем вместе, всё же лучше, чем та жизнь, что ожидает меня с человеком, которого я ненавижу всей душой. Только вера в твою любовь даёт мне силы жить дальше. Жить и надеяться, что наступит тот день, когда мне более не придётся ни от кого таить свои чувства, ибо я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю. Я могла бы бесконечно говорить тебе о том. Как жаль, что раньше не нашла в себе сил первой признаться в своих чувствах. Как подумаю, каких бед мы могли бы избежать… Увы, прошлые ошибки стали препятствием между нами, и мне так горько от того, что жертва, которую ты намерен принести слишком велика, а я её вовсе недостойна. М."
Глава 45
После злополучного вечера у Анненковых супруги Куташевы избегали общества друг друга, что вовсе не составляло труда в таком огромном доме, как столичный особняк князя. Для Николая осознание того факта, что в припадке гнева он не смог сдержать свой бешеный нрав, стало неприятным открытием. Ему и раньше случалось впадать в состояние безудержной ярости, но никогда прежде он не терял самообладания настолько, дабы себя не помнить. Видимо, не настолько безразличны ему были сердечные тайны супруги, как он некогда о том думал.
После того, как Николаю довелось воочию убедиться в том, какие отношения связывают графа Ефимовского и княгиню Куташеву, он, наплевав на приличия, оставил супругу в доме друзей, а сам поспешил уехать, ибо даже один её вид вызывал в нём желание придушить изменницу не сходя с места. Попрощавшись с Ириной и Борисом, Софья нагнала брата в вестибюле и попеняла ему, что негоже уезжать без супруги. Но, наткнувшись на горящий лютой злобой взгляд, смешалась, сочтя за лучшее не вмешиваться, хотя и мучилась от того, что Марья осталась там, где был Андрей, а сама она вынуждена уехать, подчинившись воле старшего брата. По дороге к дому княжна молча наблюдала за ним, и ей даже показалось, что он успокоился. Во всяком случае, по прибытию Николай подал ей руку, сопроводил до её комнат и, пожелав доброй ночи, коснулся поцелуем гладкой щеки, как делал то обыкновенно.
