Неукротимое томление - Уильямсон Пенелопа (книги без сокращений .TXT) 📗
«Во всяком случае, я спасу ее от побоев отца», — подумал он.
Голос Делии вывел его из задумчивости.
— Прости?
— Я спросила тебя о вечере у губернатора. Расскажи, как все это было? Наверно, играла музыка, все танцевали, играли в карты и все такое...
Делия вздохнула, мечтательно закрыв глаза.
Только теперь Тайлер заметил эти глаза — огромные, золотистые, с зелеными крапинками и лучистые.
— Я бы все отдала, чтобы побывать там.
Представив себе Делию на балу у губернатора, Тайлер улыбнулся.
Глаза Делии внезапно потухли и стали грустными и серьезными. Тайлер почувствовал, что не в силах отвести от них взгляд.
— Знаешь, — через мгновение сказала она, — у тебя замечательная улыбка.
Это очень польстило его самолюбию.
— Спасибо, — любезно отозвался он.
— И у тебя чертовски привлекательный зад, — вдруг выпалила она.
— Делия!
Тайлер вспыхнул, это привело его в бешенство.
— Что ты мелешь? Я, конечно, понимаю, что ты далеко не леди, но это не дает тебе права нести все, что приходит в голову. Так вот, впредь прошу тебя воздерживаться от высказываний, которые под стать только пьяному матросу. Это оскорбляет мой слух, поскольку я привык к хорошему обществу.
Делия покраснела от стыда. Тайлер, заметив, как вызывающе она вскинула голову, приготовился к худшему.
Однако ее подбородок задрожал, и она опустила голову, уставившись на свои руки.
— Прости меня, Тайлер. Иногда я действительно болтаю без умолку и несу всякий вздор, а из-за этого вечно влипаю в какие-то неприятности, — виновато сказала она. — Ты не раздумал взять меня с собой?
— Что за чушь! — в сердцах воскликнул Тайлер, чувствуя себя последней скотиной.
Он резко отодвинул скамейку и поднялся из-за стола.
— Вставай, детка, мы уходим. — Тайлер направился к двери, даже не оглянувшись.
Делия едва не опрокинула стол, бросившись вслед за ним. Она схватила мешок и быстро натянула шляпу.
— Надутый осел, — услышал Тайлер. — Черт бы побрал тебя и твой хороший вкус.
Он еле удержался от смеха.
Делия была очень взволнована предстоящей поездкой. Ей лишь однажды случилось переправляться на пароме через реку, когда они с отцом поехали на ярмарку в Чарльз-Таун. Тогда это показалось ей настоящим приключением. Как-то еще они с Томом Муллинзом ездили на двуколке в Милл Понд на воскресный пикник. Но никогда еще она не путешествовала в настоящем экипаже.
На дверях черного экипажа красовался герб с изображением вороных коней. Высокий негр-слуга по имени Джеки, заехавший за Тайлером в гостиницу, примостился на запятках, другой, одетый в черно-серебристую ливрею, такую же, как у Джеки, пристроился на козлах. Делия вошла в экипаж вслед за Тайлером и чинно уселась рядом с ним на мягкое кожаное сиденье.
Счастливо вздохнув, она откинулась, оправила юбку и приняла чинный вид. Она постоянно помнила о том, что должна делать все, как настоящая леди. Вот и теперь она фантазировала, что едет по Бостону в прекрасном экипаже в гости к отцу своего жениха.
Некоторое время назад, когда Тайлер Сэвич уже собирался выходить, дверь вдруг отворилась, и на пороге появился негр в нелепом желтом парике. С черного уха свисала серьга, сделанная из пряжки, она покачивалась при каждом его движении. Смышленые карие глаза явно кого-то выискивали.
Тайлер так резко остановился, что Делия налетела на него сзади.
— Джеки какого черта ты тут делаешь? — пробормотал Сэвич.
Увидев Тайлера, негр расплылся в радостной улыбке. Тут на пороге появился высокий человек в ливрее. На его шее был серебряный обруч, означающий, что он раб.
— Вот вы где, масса Тайлер Ваш дед послал за вами экипаж. Сэр Патрик хочет видеть вас и так разгневан, что даже грызет ногти, — сообщил негр.
— Черт побери! — рявкнул Сэвич.
Девушка хотела было заметить, что джентльмену с такими хорошими манерами не пристало выражаться подобным образом, но удержалась, поскольку уже поняла, что за его спокойной внешностью скрывается поистине дикий нрав.
И вот теперь Делия сидела в экипаже рядом с Тайлером, то и дело поглаживая гладкую поверхность сиденья и наслаждаясь приятным запахом кожи.
Тайлер угрюмо смотрел в окно, пока экипаж медленно пробирался среди двуколок и повозок.
Делии все еще не верилось, что он взял ее с собой. Она знала, что Тайлер не сразу решился на зто. Прежде чем сесть в экипаж, он подробно объяснял ей, как следует себя вести, чтобы не попасть впросак. Внимательно слушая его, Делия заметила в его глазах уже знакомый ей озорной огонек.
— Знаешь, пожалуй, хорошо, что я взял тебя с собой, — проговорил он, лукаво улыбаясь.
Сидя в экипаже, Делия размышляла о предстоящем путешествии. Она была рада тому, что едет с Тайлером в Мерри-митинг, хотя знала, что ей придется вставать чуть свет и работать не покладая рук. Радовало ее и то, что прошлой ночью она не позволила себе забыться настолько, чтобы потом горько жалеть об этом. Вообще-то она заметила, что, умывшись и причесавшись, произвела на него впечатление.
«Однако он все же обвинил меня в том, что я совершенно не умею вести себя за столом и обозвал свиньей», — с горечью подумала она.
Это было так обидно, что Делия вновь залилась краской, вспомнив, с каким отвращением он смотрел на нее. «Я понимаю, что ты далеко не леди», — сказал он тогда.
«Господи, я все отдала бы, чтобы он думал обо мне иначе».
Она незаметно взглянула на Тайлера. Прошлой ночью он показался ей привлекательным, но теперь, разглядывая его при ярком солнечном свете, Делия поняла, что он — воплощение мужской силы и красоты. Никогда прежде она не видела такого красивого лица. Доктор Сэвич совсем не походил на врача. Обычно люди его профессии носили аккуратно завитый парик, строгий черный сюртук и держали в руке трость с набалдашником. На Тайлере были шерстяные бриджи табачного цвета с серебряными застежками, темно-синий сюртук и льняная рубашка с высоким кружевным воротником, на фоне которого его лицо казалось особенно загорелым.
Несмотря на столь недавнее знакомство с ним, Делия решила, что Тайлера трудно понять.
«Взять хотя бы его манеру говорить... То он говорит так, как и подобает воспитанным, образованным людям, то вдруг срывается на грубую брань. А морщинки вокруг глаз... Они обычно появляются у людей веселых, а на его угрюмом лице выглядят довольно странно. Иногда он ведет себя слишком свободно и даже вызывающе, то вдруг становится деликатным и мягким».
