Крылатая победа - Картленд Барбара (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
Конечно, не было ничего странного в том, что граф сначала заезжал повидать свою бабушку. Но все же он надеялся, что никто не видел, как фаэтон пробирался по боковой аллее парка, и не обратил внимания на большую корзину, которую они с Йетсом оставили в бабушкином доме.
Когда они подъехали к большому дому, мажордом встретил их извинениями, поскольку граф приехал раньше, чем ожидалось:
— Прошу прощения, милорд, что не ждал на крыльце возвращения вашего сиятельства. Но я полагал, ваше сиятельство останется по крайней мере до четвертого заезда и в Ньюмаркет прибудет не ранее, чем через час.
— В этих заездах не было ни одной интересной лошади, так что я почил на лаврах после победы Ласточки в Сефтонском забеге.
— О, отличные новости! Просто отличные, милорд! — просиял мажордом.
Граф был уверен, что вся его прислуга, не только в Пойтон-Парке, но и во всех других поместьях, радовалась и за Ласточку, и за тех двух лошадей, которые выиграли заезды накануне.
Он прошел в кабинет и послал за управляющим, чтобы тот предоставил ему отчет о делах в поместье. Потом сообщил дворецкому, что будет ужинать один.
— И, пожалуйста, только легкий ужин, — распорядился он. — Я всегда считал, что на скачках едят и пьют слишком много.
— Так всегда говорил и покойный отец вашего сиятельства, милорд, — согласился дворецкий. — И он был так же воздержан, как и ваше сиятельство, поэтому сохранил фигуру до самой смерти.
— Надеюсь, у меня это тоже получится, — ответил граф.
Оставшись один, он бегло просмотрел газеты, прежде чем подняться наверх, чтобы принять ванну и переодеться к ужину.
Граф ни о чем не спрашивал Йетса, пока они ехали к дому, но сейчас, надевая вечерний костюм, в котором выглядел еще более величественно, чем днем, он обратился к своему камердинеру:
— Ты объяснил миссис Доркинс, что необходимо делать?
— Да, милорд, и она прекрасно знает, как заставить раны зажить поскорее. Она припомнила, как ухаживала за вами, милорд, когда вы упали во время охоты и когда свалились с дерева в куст крыжовника.
Граф улыбнулся.
— Никогда не забуду, как впивались эти шипы! Но я был довольно крепким, даже когда был ребенком, а мисс Мелфорд кажется такой нежной.
— Надеюсь, она сильнее, чем кажется, милорд, и у меня есть особый лечебный бальзам, который я обещал передать миссис Доркинс. А когда ваше сиятельство собирается наведаться в дом вдовствующей графини? Сегодня вечером или завтра утром?
— Я думаю, лучше будет сделать это завтра утром, перед возвращением в Лондон. Очень важно, Йетс, чтобы никто не связывал ни меня, ни тебя с гостьей ее светлости.
— Я понимаю, милорд.
— Надеюсь, ты достаточно хорошо объяснил миссис Доркинс, что никто из посторонних не должен знать, что она там?
— Это будет затруднительно, милорд. Слуги в деревне гораздо болтливее, чем в Лондоне или даже в Ньюмаркете.
— Я понимаю. Но слухи могут быть опасны.
— Да, милорд.
Пройдет какое-то время, подумал граф, прежде чем сэр Уолтер догадается, что исчезновение Кледры каким-то образом связано с ним.
И все же никогда нельзя знать наверняка. Слишком много возможностей, что их секрет раскроется прежде, чем они будут готовы к этому.
Засыпая, граф пытался продумать все последствия и способы борьбы с ними. Проснувшись, он продолжал разрабатывать планы. Его мозг давно уже не работал так интенсивно.
Он съел очень легкий завтрак и сделал вид, что уезжает один, верхом. Никто не заметил, что, выехав из центральных ворот, он проскакал полями кругом и через противоположную часть парка подъехал к дому бабушки.
Конюх не ожидал его, и Пойнтон, сам отведя коня в конюшни, вошел в дом через боковую дверь.
Он прошел сразу наверх, зная, что бабушка вряд ли обрадуется его визиту в такой ранний час.
По коридору он прошел в Голубую спальню, постучал в дверь и открыл ее, прежде чем Ханна успела это сделать.
Присев перед ним в реверансе, старая горничная сказала:
— Рада снова видеть вас, милорд! Я надеялась, что вы навестите нас. Молодая леди проснулась и, как понимает ваша светлость, несколько растеряна из-за того, что произошло с ней.
Не отвечая, граф подошел к кровати.
Утреннее солнце, проникая через окно, наполняло комнату золотистым сиянием.
С маленького, с заострившимися чертами личика на графа смотрели глаза, казавшиеся огромными. Волосы Кледры, освещенные солнцем, обрамляли это личико, как облако, сотканное из солнечных лучей.
Ханна вышла. Граф протянул девушке руку.
— Доброе утро, Кледра! Как вы себя чувствуете?
— Вы… вы здесь? Неужели я… как сказала мне эта славная женщина… я проспала… три дня?
Граф взял ее руку в свою и сел рядом с кроватью.
— Помните ли вы, что произошло? — осторожно спросил он.
— Дядя… Уолтер! Он… он не знает, что я… здесь?
— Даже не подозревает.
— А… Звездный… он в безопасности?
— Со Звездным все хорошо. Но, вы помните, вы просили меня изменить его имя? Теперь нет лошади по имени Звездный. Новый жеребец в моей конюшне зарегистрирован как «Крылатый победитель». К тому же, я думаю, вы не сразу узнаете его, когда увидите.
Кледра вопросительно посмотрела на него, и граф объяснил:
— Я подумал, что будет разумно, перед тем как перевозить Крылатого победителя из Ньюмаркета, закрасить белое пятно у него на носу, так что теперь он черный как смоль.
Он почувствовал, как пальцы Кледры сжали его руку:
— Это… умно… очень умно с вашей стороны! Так что теперь, вы думаете, он… спасен? — воскликнула девушка.
— Я уверен в этом! Теперь нужно позаботиться о вашей безопасности.
Тень набежала на ее личико.
— Дядя Уолтер был… очень… очень зол.
— Достаточно ли у вас сил, чтобы рассказать мне, что произошло? — спросил граф.
Кледра глубоко вздохнула.
— Когда я… спустилась рано утром к завтраку, это был день… т… торгов… кто-то сказал дяде, что Звездного… нет на месте. Он сразу предположил, что я… виновна в этом… потащил меня в конюшню, в… денник Звездного… и спросил меня, где… он.
— Вы рассказали ему?
— Вы же знаете, что… этого я бы… никогда не сделала!
Не только… чтобы спасти Звездного, но чтобы… защитить и вас… Вы были так… д… добры…
— И что тогда сделал ваш дядя?
— Он… ударил меня. Но я отказалась отвечать. Он… снова спрашивал снова и снова… но я все равно молчала.
Голос Кледры дрогнул, она на минуту умолкла, потом с усилием шепотом продолжала:
— Когда он понял, что я ничего не расскажу ему… он засунул мне в рот тряпку… и… бил меня… бил… Больше… я… ничего… не помню.
Граф подумал, что для нее так было лучше.
Пока он слушал рассказ Кледры, его пальцы, хотя он не сознавал этого, сжимали ее руку все сильнее.
Только когда она вскрикнула от боли, он спохватился:
— Простите меня, — сказал он. — Просто мне трудно поверить, что мужчина может так жестоко избить женщину.
— К… как вы… нашли меня?
Граф рассказал ей.
— Я понял, что должен вернуться и посмотреть, — просто сказал он.
— И вы… унесли меня… оттуда?
— Я вынес вас так, что, мне кажется, никто не знает об этом. Но нам нельзя рисковать. Сначала вы должны поправиться, а потом мы решим, куда вы можете поехать, чтобы ваш дядя больше не смог найти вас.
Ее глаза на мгновение расширились от ужаса:
— Вы… думаете… он не найдет меня здесь?
— Такая опасность есть. Поэтому вас будут видеть только старые слуги моей бабушки, которые служат у нее уже много лет и знают меня с тех пор, когда я был в вашем возрасте и даже моложе.
— Вы… добрый… очень, очень добрый! — воскликнула Кледра. — Но я не хотела бы, чтобы вы оказались в затруднительном положении из-за меня.
— Я могу о себе позаботиться. Вопрос в том, смогу ли я позаботиться о вас.
— И… Крылатом победителе.
— И о нем, конечно!
— Я бы хотела… посмотреть на него, когда… мне станет лучше.
— Как только вы поправитесь, обещаю, я приеду на нем сюда, — заверил ее граф, — и вы сможете сами спросить его, хорошо ли ему.
