Царица Пальмиры - Смолл Бертрис (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Марк кивнул головой.
— Благодарю богов за твою интуицию. Север. Иначе я был бы разорен. Ведь Пальмира разрушена…
— Да, я слышал эту новость, — последовал ответ. В глазах Севера появилось грустное выражение. — Это такая ужасная трагедия, Марк Александр! Мне будет не хватать этого прекрасного города!
— А царица. Север? Что с царицей?
— Когда я уезжал, у нее было все в порядке, — последовал уклончивый ответ.
— Ты же знаешь, о чем я тебя спрашиваю, старый друг! — тихо сказал Марк.
— Марк Александр, ты же знаешь, откуда возникают слухи. Я не верю слухам, но когда я уезжал, все говорили о том, что Аврелиан взял ее в любовницы. Но почему ты спрашиваешь меня об этом? Разве ты ожидал другого?
Марк вздохнул и вышел из комнаты.
— Для нас большое облегчение, что ты покинул Пальмиру и благополучно добрался домой. Север, — сказала Дагиан. — Ты должен простить моего сына. Он очень несчастный человек.
— Я могу понять это, моя госпожа, — последовал ответ Севера. Аврелиан и его армия все ближе подходили к Риму. И с каждым днем Марк становился все более мрачным. И вот пришел день, когда императора ждали с минуты на минуту. Он сказал матери:
— Мне нужна моя дочь! Мне наплевать, что делает эта пальмирская проститутка, но мне нужна моя дочь! Когда она родилась, я принимал ее как свою дочь, и теперь заявлю на нее свои права. Я не допущу, чтобы она росла в доме Аврелиана или с матерью, которую будет посещать император. Посмотри, что он сделал с ней! Я не позволю ему сделать это с моим ребенком! Мавия — единственное, что у меня есть.
— Ты не можешь забрать ребенка у матери, Марк! — запротестовала Дагиан.
— Она ведь твоя внучка, мама. Зная о том, как Аврелиан повлиял на Кариесу, неужели ты хочешь, чтобы и Мавию ждала та же участь?
— У Мавии есть мать, Марк. Очень сильная и мудрая мать. Пока Зенобия жива, Аврелиан никогда не сделает малышке ничего плохого. А кроме того, неужели ты действительно веришь, что царица отдаст тебе ребенка? Мне почему-то кажется, что ты не пользуешься ее благосклонностью.
— Она не имеет права судить меня! — произнес он напыщенно.
— А ты не имеешь права судить ее, сын мой. Ведь именно ты покинул ее, а потом даже не потрудился послать ей объяснения.
— Но как я мог связаться с ней, мама? Ты всегда знала, что император установил за мной слежку, и каждое письмо из этого дома перехватывали и читали.
— Марк, ты должен был отправить ей весточку сразу же, как только понял, что император непреклонен в своем желании женить тебя на Кариесе. Но ты не сделал этого. Я не виню тебя, потому что слишком много навалилось на тебя — женитьба, слежка, смерть отца. Однако Зенобия не знала об этом. Подумай, что она чувствовала, если действительно любила тебя так, как ты говоришь?
— Она должна была верить в меня, верить, что я не предал нашу любовь! — пробормотал Марк.
Дагиан засмеялась.
— Я охотно признаю, что твоя Зенобия — образец совершенства, сын мой, но даже от образца совершенства нельзя ожидать верности тому, с кем она была помолвлена и кто, несмотря на это, женился на другой женщине. Будь благоразумным, Марк!
— Мне нужна моя дочь!
— Неужели ты поставишь на Мавию клеймо незаконнорожденной? Если ты объявишь себя ее отцом и захочешь забрать ребенка, то опозоришь ее на всю жизнь. Ты сам поставишь на Ней клеймо. Даже если ты официально удочеришь ее и сделаешь членом своей семьи, она останется внебрачной дочерью царицы Пальмиры и одного из ее любовников-римлян. Какое же будущее ты готовишь для этой девочки, кто ее возьмет замуж с таким пятном на репутации? Неужели ты стал таким бездушным в своем страдании, что готов опозорить свою дочь только ради удовлетворения собственных желаний?
Он выглядел ужасно несчастным, и Дагиан стало жаль его.
— Что же мне делать, мама? — спросил он.
— Давай посмотрим, в каком положении окажется Зенобия, Марк. Возможно, к тому времени, когда они доберутся до Рима, она надоест Аврелиану. Мы ведь даже не знаем, что планирует сделать с ней сенат.
Он побледнел.
— Но не думаешь же ты, что они приговорят ее к смерти, не правда ли?
— Кто может предсказать капризы и прихоти политиков? — сказала в ответ Дагиан. — Как только им удается получить место в сенате, они начинают вести себя так, словно сами боги посадили их туда. Только когда народ начинает роптать, они спускаются со своего Олимпа. Они служат только собственным интересам. Однако если Аврелиан влюблен в эту госпожу, он может спасти ее.
— Ты хочешь сказать, мама, что если Зенобия уцелеет после суда империи, я должен вновь завоевать место возле нее, которое я потерял, и только тогда смогу принимать какое-то участие в жизни моей дочери?
— Да, Марк, я именно это хочу сказать. Полагаю, дав волю гневу, ты ничего не добьешься.
— А что если она разлюбила меня?
— Тогда тебе придется начать все с самого начала, — спокойно ответила Дагиан.
— Ты, похоже, на ее стороне, — изумился он, несколько раздраженный.
Дагиан улыбнулась, ее прелестные голубые глаза заблестели.
— Я никогда не встречалась с этой дамой, но мне нравится, что я о ней слышала. Думаю, она станет мне хорошей невесткой. Ошеломленный, он уставился на нее, открыв рот.
— Но почему ты уверена, что я женюсь на ней после того, как она была любовницей императора? Дагиан усмехнулась.
— Вы, мужчины, так тщеславны в том, что касается вашей удали! Неужели боишься, что тебя будут сравнивать с Аврелианом, сын мой? Раз уж вы с Зенобией зачали дочь, я уверена, сравнение уже сделано. Однако, возможно, ты не желаешь знать его результаты!
— Мама!
Он был явно смущен ее откровенностью. . — Я уверена, Марк, если ты простишь Зенобию за то, что она была пленницей Аврелиана, она простит тебе его племянницу.
— Но ведь я никогда не прикасался к Кариесе! — запротестовал он.
— Для Зенобии не имеет значения, прикасался ты к ней или нет. Ты женился на ней, а это гораздо хуже.
Марк горестно вздохнул, и Дагиан оставила его наедине со своими мыслями. Он хороший человек, ее сын. Она знала, что он умен во многих вопросах. Однако в том, что касается мужчин и женщин, Марк — тупица. Ничего, он образумится. Дагиан решила, если только сенат не приговорит царицу Пальмиры к смерти, она постарается соединить Зенобию с Марком.
Двумя днями позже Аврелиан вместе со своей армией уже стоял за стенами Рима. Император сразу же направился в сенат, и его приветствовали как героя. В честь его победы над Пальмирой было приказано устроить торжество. Один довольно напыщенный сенатор. Валериан Хостилий, предложил, чтобы центральным событием дня стала публичная казнь царицы Пальмиры в Колизее.
— У нее ведь репутация воина, — закричал он голосом, по звуку напоминающим флейту. — Давайте оденем эту варварскую царицу в львиные шкуры, дадим ей золотое копье и заставим сражаться со стаей диких зверей! Что это будет за спектакль для народа, цезарь!
Аврелиан зевнул, а потом оглядел сенат.» Что за тупое стадо!«— подумал он.
— Очаровательное предложение. Валериан Хостилий, — сказал он. — Но царица Пальмиры уже поплатилась за свое опрометчивое восстание. Осознав свою ошибку, она стремилась оказывать нам помощь.
— И все же вы были вынуждены разрушить город, цезарь.
Почему же?
На этот раз оратором был Марк Клавдий Тацит, старый, но поднаторевший в спорах сенатор. Мнение Тацита имело большой вес в решениях сената.
— Я уже отправил юного царя Пальмиры Вабаллата в ссылку в город Кирену. Мы вместе с царицей выехали из Пальмиры в Антиохию. К несчастью, младший сын царицы, царевич Деметрий, не мог примириться с поражением и вместе с несколькими юными друзьями спровоцировал повторное восстание. Царица не виновата в этом. Она вернулась вместе со мной в Пальмиру, и мы свершили свою месть. Прежде чем мы выехали из города в первый раз, она прилагала все усилия, чтобы остановить безрассудные действия своего младшего сына.
— Так вы думаете, она не заслуживает смерти? — спросил Тацит.
