Царица Пальмиры - Смолл Бертрис (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Не было ни пленных, ни пощады. Детей вырывали из рук визжащих матерей, подкидывали и насаживали на мечи и копья. Женщин и девочек, даже пятилетних, жестоко и многократно насиловали, а потом убивали. Мужчин и мальчиков Пальмиры пытали и умерщвляли. Жрецов, протестующих против насилия, нарушающего неприкосновенность их храмов, безжалостно потрошили на чистых мраморных полах и оставляли умирать в агонии Посреди собственных дымящихся внутренностей.
Весь этот ужас продолжался три долгих дня и ночи, пока римляне не удовлетворили свою неистовую жажду крови и не отомстили за своих убитых товарищей. Сладковатый запах смерти повис над городом, и слетевшиеся в поисках падали птицы черными тучами кружили в туманном пожелтевшем небе над когда-то такой гордой Пальмирой.
Когда в городе не осталось ни одной живой души, римская армия приступила к окончательному уничтожению города. Они методично работали и сравнивали с землей все здания, которые еще оставались, все статуи и монументы. Пальмира, разрушенная и уничтоженная, лежала в руинах. Если бы они были способны вывести обломки и разровнять землю, император приказал бы им сделать его. Но вместо этого разрушенный город так и остался лежать в руинах как предостережение тем, кому придет в голову хотя бы Только мысль о восстании против могучей Римской империи.
И все это время Зенобия стояла перед римским лагерем и наблюдала за этим разгулом. Она не знала, мертв ли ее младший сын или ему каким-то образом удалось избежать смерти. Нигде ее видно было никаких признаков бедави, и она предположила, что ее мудрый единокровный брат Акбар увел свое племя подальше, когда увидел, что сделал Деметрий. Да, ее второй сын мертв, так же, как Делиция и вся ее семья и как весь ее народ. Зенобия вдруг ощутила пустоту, ее стало тошнить.
Она все еще стояла на улице, в лучах пылающего солнца, и смотрела, как легионеры методично разрушали Пальмиру. Когда все, наконец, было закончено и Аврелиан отдал приказ выступать, она незамеченной выскользнула из лагеря и пошла к руинам, чтобы подобрать маленький кусочек мрамора от огромного храма Юпитера. Это и было ее последним воспоминанием в течение многих дней.
Обнаружив ее исчезновение, Аврелиан взял с собой нескольких человек и отправился на поиски Зенобии. Он нашел ее бесцельно блуждающей среди развалин, а в кулаке у нее был зажат кусочек белого мрамора, который она никак не хотела выпускать. Взгляд ее был невидящим, она не говорила, хотя, казалось, слышала его. Повинуясь его голосу, она последовала за ним к его палатке, а потом впала в оцепенение, столь глубокое, что армейские врачи опасались не только за ее разум, но и за саму жизнь.
Начался медленный переезд обратно, в Антиохию. Вместе с армией ехали, громыхая, телеги с добычей, — на этот раз сокровища Пальмиры не пощадили. Зенобия лежала без сознания в одной из телег. Проходил час за часом, а она не приходила в себя. Аврелиан, явно обеспокоенный, ехал рядом с ней и ухаживал за ней, когда позволяло время. Его солдаты никогда не видели его таким и были изумлены. Когда они, наконец, достигли Антиохии, Зенобию перенесли во дворец губернатора. Старая Баб и Адрия прибежали, стали хлопотать около больной хозяйки. Вскоре, впервые за много дней, царица открыла глаза.
— Я умерла? — слабо спросила она.
— Нет, богиня, — ответил Аврелиан с облегчением. Она грустно вздохнула.
— Вот и еще раз боги предпочли не обращать внимания на мои молитвы, — прошептала Зенобия и впала в глубокий и здоровый сон.
— Она поправится! — объявил главный военный врач.
— После такого потрясения? Сомневаюсь! — размышлял римский император.
Старая Баб проницательно взглянула на него и внезапно поняла, какие глубокие чувства испытывал Аврелиан к ее хозяйке. Она, возможно, даже почувствовала бы жалость к нему, если бы не знала о том, что он сделал. По всей Антиохии уже распространился слух о разрушении Пальмиры. Казалось, эта новость пришла сюда прежде армии, прилетев вместе с горячим ветром пустыни.
— Моя девочка всегда была сильной, — сказала Баб императору.
— Ей не следовало ездить туда, — сказал он.
— Это вы позволили ей! — обвиняла его старая Баб. — Как и все мужчины, которые любили ее, вы дали ей слишком много свободы, и, может быть, на этот раз это и сломило ее. Может быть, да, а может быть, и нет.
— Она выживет? — с беспокойством спросил он.
— Дайте мне неделю, цезарь, а потом спросите меня об этом снова, — последовал ответ. Аврелиан кивнул.
— Ты получишь неделю, старуха, но делай свою работу как следует!
— Я возьму пример с вас, — вы же на совесть поработали в Пальмире, цезарь! — огрызнулась Баб, и Аврелиан рассмеялся впервые за многие недели, оценив этот выпад.
— Постарайся, старуха! Постарайся сделать лучше меня!
Глава 13
Марк Александр не стал публично оплакивать Кариесу, ведь в действительности она никогда не была его женой. Однако он жалел ее, так как понял, что она — жертва Аврелиана, как и он сам.
Узнав о связи Марка с Зенобией, императрица не позволила ему покидать пределы области Тиволи. Она не знала о его намерениях. Спокойнее ограничить свободу его передвижений, чтобы он не мог причинить Аврелиану неприятностей. Однако она чувствовала себя немного виноватой. Ведь Марк — такой порядочный человек, ее родственник и к тому же римлянин старой закалки, ведь, видят боги, осталось немного таких людей. Она вздохнула и, чтобы успокоить свою совесть, позаботилась о том, чтобы ее дальний родственник получал все официальные сообщения о последней войне даже раньше сената.
Таким образом Марк Александр Бритайн узнал, что Аврелиан подошел к Пальмире. Когда Зенобию захватили в плен, он Тоже узнал об этом. Ему стало известно, что Вабаллат открыл Итератору ворота города, что император казнил членов совета Десяти, среди которых было много его друзей, а молодого царя сослал в Кирену. Одним из первых он узнал о восстании Пальмиры и о ее полном разрушении.
Он испытывал при каждом таком сообщении муки беспомощности. С каждым посланием слова «если бы» все росли и росли в его сознании. Если бы только он не покинул ее! Ему и в голову никогда не приходило, что в его отсутствие может произойти такая трагедия! Он покачал головой при мысли о той безрассудной храбрости, которая заставила Зенобию предпринять попытку добраться до Персии «. Как это похоже на нее! Она не послала младшего сына или старшего по званию офицера. Нет, она поехала сама, потому что чувствовала — это ее долг, долг по отношению к Пальмире, так же, как он сам подчинился своему долгу по отношению к своей семье.
Он не питал иллюзии относительно участи Зенобии, попавшей в руки Аврелиана. Разве мог император не желать ее? Ведь она — самая прекрасная, самая соблазнительная, самая умная и интересная из женщин) Интересно, думал он, сопротивляется Зенобия Аврелиану или же она наслаждается в его объятиях? Картины, которые рисовало его воображение, вызывали у него такую ярость, что он мог бы убить, но не решил, кого именно: Аврелиана, Зенобию или, может быть обоих. Кто же пал бы жертвой его праведного гнева?
Дагиан могла уже вернуться в Британию, однако предпочла не делать этого. Она считала, что Марк нуждался в ней гораздо больше, чем Аул и его семья. Она вернется на родину, но сейчас это время еще не наступило. Теперь, когда Пальмира разрушена и уничтожена, исчезло и их торговое дело на Востоке, хотя он не был разорен. Его верный Север увидел зловещие предзнаменования и продал все, чем владел Марк в Пальмире, другому пальмирскому торговому дому. Он выехал из города в Рим и благополучно переправил туда состояние Марка незадолго до разгрома Пальмиры.
Марк приветствовал его по возвращении на виллу в Тиволи.
Он почувствовал значительное облегчение, увидев, что его верный Север избежал горькой участи Пальмиры.
— Я спас твое состояние, Марк Александр, — с гордостью произнес престарелый Север. — Ах, я мог бы выручить побольше, если бы поторговался, но предчувствовал беду. Царевич Деметрий никак не хотел внять голосу разума.
