Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра (книги бесплатно TXT) 📗
— Проще всего восстанавливать справедливость чужими руками, а потом приобщиться к чьим-то заслугам. Настоящие герои всегда скромны и не ждут наград. И я уверена, ай-тэро спасал меня от дриммов, закрывал собой от их стрел, лечил и нес израненную на руках не ради вашей похвалы. Но мне кажется, что хотя бы из чувства благодарности за тот вклад, что он внес в общее дело, вы могли бы сказать ему спасибо. А еще лучше будет, если кто-то из вас уступит Первому стражу свою лошадь, потому что в отличие от нас с Первой одэйей одарин большую часть трудного пути прошел пешком.
В аметистовых глазах Вайолет светилось непоколебимое упорство, переломить которое не решилась даже Урсула. Шумно вздохнув, она криво усмехнулась так и не закрывшему от удивления рот командующему и, подойдя к магу ближе, легонько похлопала его по плечу:
— Привыкайте, лаиры, к новым порядкам. У Вайолет свой взгляд на устои этого мира, и я что-либо менять не собираюсь. Так что если не хотите, чтобы светлая Хранительница топала до обители пешком — подыщите-ка одарину лошадь.
Помешкав буквально мгновение, светлый маг коротко кивнул одному из своих подчиненных, и тот, нехотя спрыгнув с жеребца серой масти, молча подвел его к одарину.
А пока темный взбирался в седло, предводитель белого братства любезно раскрыл Вайолет ладонь:
— Вы окажете мне честь, лаитэ, если согласитесь ехать в Облачный Дворец вместе со мной.
Девушка с мягкой улыбкой на устах качнула головой и демонстративно протянула свою руку Айту:
— Не обижайтесь, лаир, но доверие нужно заслужить. Вас я вижу впервые, а с одарином мы успели пройти огонь и воду. С ним я одолела Мареновы горы, с ним сражалась спиной к спине в лесах Тэнэйбры, с ним и въеду в светлую обитель.
Маг почтительно отступил в сторону, не смея спорить с Хранительницей, и как только темный одарин усадил ее впереди себя, отдал приказ двигаться вперед.
— Зачем ты это сделала? — шепнул на ухо Фиалке Айт, когда войско растянулось длиной шеренгой и Урсула с командующим чуть отъехали в сторону.
— Затем, чтобы ни у кого из них даже желания не возникало рассказывать мне о том, какой ты монстр.
— Ты неисправима, — сокрушенно выдохнул одарин, укутывая девушку в тепло своего тела.
— Я всего лишь слушаю свое сердце, как и обещала мертвым одэйям и Кейтеро, — теснее прижимаясь спиной к груди Айта, улыбнулась Вайолет. — И очень хорошо, что ты наконец начал слышать свое.
Айт хмыкнул и тихо буркнул:
— Нет у меня сердца, Фиалка.
— Есть, — упрямо тряхнула угольными кудрями девушка, бросив на одарина ласковый взгляд через плечо. — Все у тебя есть, Айт — и сердце, и честь, и совесть, и душа. Я же их вижу.
Впервые темный не стал спорить с Фиалкой. Возможно, просто не хотел ее огорчать, а может, на какой-то миг и сам поверил, что рядом с ней возвращает себе все то человеческое, давно забытое и утраченное, превращающее его в прежнего Айта, способного верить, чувствовать и любить.
Небо уже укрылось звездной росой, когда отряд во главе с Урсулой и Брорном, так величали предводителя белого воинства, выехал на открытую местность, и взору Вайолет предстала главная цитадель светлых одэй — Облачный Дворец.
Даже в надвигающихся сумерках величественные стены города-крепости были видны как на ладони. Белые каскады зубчатых башен, укутанные жемчужной дымкой света, расторгали оковы окружающего их мрака, и высоко над ними, в бархатной глубине небес неугасимым маяком сияла темная звезда.
Скакуны, почуяв близость дома, пустились в галоп, вынуждая Вайолет крепче прижаться к спине Айта, с тревогой и волнением наблюдая за тем, как все ближе надвигается на них громада неприступной твердыни, и над фортификационными надстройками зажигают яркие факелы обнаружившие приближение войска дозорные.
Тяжелая металлическая решетка крепостной брамы* поползла вверх, пропуская в жерло ворот вереницу всадников, и стоило лошади, на которой сидела Вайолет, пересечь условную границу города, как хрупкая тишина взорвалась колокольным перезвоном.
Он лился со всех сторон. Звучный, многоголосый, нарастающий трепетной мощью. По узким извилистым ступеням к центральной площади города ручейками стекались люди, и от ярко горящих в их руках факелов вокруг становилось светло как днем.
В общей толпе взгляд Вайолет сразу вычленил одэй по таким же белым, как у Урсулы, платьям и сияющим магическим жезлам. Светлые девы неуловимо быстро просачивались сквозь людскую массу и, выступая вперед, замыкали площадь в своеобразный круг, в центре которого теперь оставались лишь Урсула, мерно поглаживающая вздыбленную шерсть свирепо скалящегося рохра, да Вайолет с Айтом, кои уже спешились и заняли место за спиной первой одэйи.
— Твой выход, — лукаво щурясь, ласково потрепала холку зверя Урсула и ударила оземь посохом. Внезапно налетевший ветер воздушной спиралью закружил вокруг худощавой фигуры волшебницы, белым водоворотом закручивая широкий подол ее платья.
Рохр глубоко втянул носом воздух, чуть присел на согнутых лапах, а затем мощным прыжком взвился ввысь и неожиданно размылся сизой дымкой.
Толпа слаженно охнула, когда по кругу один за другим стали гаснуть факелы, потому что то исчезающий, то проявляющийся из ниоткуда силуэт зверя каким-то непостижимым образом сбивал их ярко пылающее пламя.
Довольная произведенным эффектом, Урсула вновь высекла основанием своего посоха искры из светлого мрамора мостовой, и из сгустившегося рядом с ней тумана возникла могучая стать Доммэ, ясным взглядом золотых глаз взирающего на притихшую публику.
— Белый Призрак… — донесся до чуткого слуха парня потрясенный шепот одной из одэй. — Кровь великих королей Лоуленда. Последний ключ к чертогу… Она нашла его.
— Нашла, — довольно ухмыльнулась Урсула, повернулась к изумленно глядящей на брата Вайолет и протянула ей руку: — И не только его.
Указательный палец первой одэйи прочертил в воздухе какой-то рунический знак, который вначале завис над головой Вайолет призрачной вязью, а затем дождем искр осыпался ей под ноги.
Что-то вокруг начало необъяснимо меняться: по мраморным плитам поползли тонкие светящиеся линии, соединяясь между собой в сложный геометрический узор; жезлы светлых волшебников начали покрываться сияющими письменами, а их навершия — ослепительно сиять, пока не выстрелили в темное небо столпами белого света.
Теплое свечение мощными волнами расходилось от растерянно моргающей Вайолет, еще не сообразившей, что именно ее магия, усиленная во сто крат заложенными в основании Облачного Дворца заклинаниями, сейчас превращает его в бесконечный источник света.
Над городом полетели ликующие возгласы, и уже спустя миг многоликая толпа восторженно скандировала: "Да здравствует светлая Хранительница"
Люди радовались и плакали от счастья, рождая в душе Вайолет еще большее смятение и сумятицу. Груз ответственности, что теперь ложился на хрупкие девичьи плечи, давил пудовой тяжестью. Чужие чаяния, надежды и мечты юная хранительница ощущала сердцем, и так страшно было девушке не суметь оправдать слепую необъяснимую веру людей в ее силу, что хотелось заплакать.
Повернув голову, Вайолет нашла глазами Айта, и ей показалось, что все вокруг куда-то исчезло. Осталась лишь мягкая улыбка мужчины, да успокаивающий взгляд-обещание, что все будет хорошо. Могла ли она ему не поверить?
Вздохнув, девушка вложила свою ладонь в руку Урсулы и смело пошла вслед за первой одэйей вперед, сквозь почтительно расступающихся пред ними жителей города.
Айт шел за торжественной процессией из одэй и светлых магов, стараясь не потерять из виду темноволосую макушку Фиалки, ярким акцентом выделяющуюся на фоне белых одежд. Сегодня одарин был за нее спокоен. Несмотря на неизбежность разлуки, невозможность прежней близости и уверенность в том, что все это болезненно ударит по девушке, Айт утешал себя мыслью — он привел Хранительницу в то единственное место в Тэнэйбре, где она будет в безопасности. Здесь Фиалку не достанут ни длинные руки Морганы, ни ее жуткие приспешники — сфирьи.
