По ту сторону Тьмы. Книга первая (СИ) - Владон Евгения (книги хорошего качества TXT, FB2) 📗
Он определённо шутил, мило улыбаясь девушке (по большей части левой стороной красивого полногубого рта) и протягивая той вперёд для рукопожатия ухоженную и относительно чистую руку.
Мия всё же рискнула пожать широкую мужскую ладонь, прекрасно понимая, что не всем доброжелательным красавчикам можно доверять. Как раз именно таким красавчикам, тщательно следящих за своей внешностью и безупречной спортивной фигурой, следовало доверять меньше всего.
Откуда у неё возникли в голове подобные мысли, она бы и сама тогда не смогла ответить. Будто её сознание жило отдельной жизнью и подбрасывало время от времени невероятные идеи с ещё более безумными выводами. И оно же не давало ей впадать в дикую панику и не биться в истерике головой об стенку.
И, да. Она также вдруг вспомнила, что уже слышала ещё там в автобусе, после того, как их перевернуло, что кто-то звал кого-то по имени «Марти». Или этот Рэндалл был не единственным на их рейсе, кого тоже звали Мартином?
— Думаете, нас сейчас везут, как отбившуюся от общего стада группку овец в некое место, откуда потом распределят по разным загонам, если вообще не скотобойням? — а этот вопрос неожиданно задал совсем уж необычный пассажир — беловолосый дедушка лет восьмидесяти (если не больше), сидевший в самом углу фургона со стороны водительской кабины. Невысокий, круглолицый и, кажется, с такими же ярко-голубыми глазами, как и у Мартина Рэндалла, разве что более белёсыми и в ореоле воспалённых припухших век.
— Какое у вас не в меру бурное воображение! — «Джессика Лэнг» презрительно фыркнула в сторону старика, но своего пса всё же прижала покрепче к груди и то, скорее, на чисто рефлекторных инстинктах. — Или вы так привыкли зло подшучивать над любой животрепещущей темой разговора?
— Я просто не исключаю самых худших вариантов развития событий. И люди с подобной внешностью, как у этих стервятников, никаких светлых ассоциаций, к сожалению, не вызывают. Мне они больше напомнили мясников, разве что без окровавленных передников из дублёной кожи.
— А вам палец в рот не клади, как я посмотрю. Нагнетать умеете по полной программе. — «Джессика Лэнг» вновь высказала своё веское «фи», явно не желая вспоминать обращённые именно к ней слова главаря жнецов из Пустоши, когда тот говорил, что её трухлявая задница никому в их чудесном Граде в принципе не всралась.
— Мне бы очень не хотелось этого делать, мэм, и я бы хотел ошибиться в большинстве своих выводах, но, как говаривал мой отец, лучше заранее перебздеть, чем не добдеть.
— Если честно! — в завязавшуюся словесную перепалку между самыми старшими пассажирами рейса Нью-Йорк-Монреаль попытался протиснуться со своими пятью центами Мартин Рэндалл. — Меня сейчас больше интересует упомянутый вожаком стервятников город, в который нас, судя по всему, и везут. Так называемый, Град на Холме. И, конечно же, место, где мы находимся. Сколько мы уже туда едем?
— Минут десять-пятнадцать. — отозвался водитель «убившегося» в аварии автобуса, всё это время вслушивающегося в рёв мотора фургона и определяя по гулу двигателя и характерному обороту колёс возможную скорость транспорта. — Причём едем довольно быстро, можно сказать, с ветерком. Примерно восемьдесят миль в час.
Мартин не выдержал и громко присвистнул.
— То есть, где-то двадцать миль мы уже проехали, да?
Водитель утвердительно кивнул.
— Достаточное расстояние, чтобы доехать до скрытого горизонтом любого населённого пункта, в том числе и крупного города.
— Удивительно другое. — в их разговор решил вклиниться и немолодой латинос, которого, как и большинство пассажиров, волновали вопросы, связанные с самой Пустошью и тем местом, куда их сейчас везли. — Здесь нет ни единого столба или вышки электропередачи. По крайней мере, я не видел их у дороги, где перевернулся наш автобус.
— Не знаю, как вы, но лично меня интересует, кто такой Князь, и что он собирается со всеми нами делать? — а это заговорил рыжий растоман. Вернее, молодой парень просто не выдержал взбесившего его между остальными пассажирами обсуждения, высказав вслух то, что и в самом деле не давало ему сейчас спокойно ждать и не вспоминать о странностях, произошедших с его мобильным. — Более того, я сильно сомневаюсь, что этот бритоголовый мясник знал номер моего телефона, но каким-то хреном всё-таки смог до него дозвониться.
— Вопросы, ответы на которые, стоят сейчас, как минимум, по миллиону долларов. — пошутил голубоглазый старик и даже осклабился в шутливой усмешке, продемонстрировав то ли вставную челюсть, то ли идеальные имплантаты белых и ровных зубов.
Хотя, кто знает наверняка? Вдруг все эти вопросы вообще не имеют никакого значения?
— Надеюсь, нас хоть везти будут недолго. — снова заговорил Мартин Рэндалл. — Правда, не знаю, что в нашем случае наиболее лучшее — доехать быстро или, желательно, очень и очень нескоро?
Но довезли их до нужного пункта назначения, как ни странно уже где-то через несколько минут. Мия (как, впрочем, и все остальные) это поняла по сбавившему скорость фургону и нескольким проделанным тем поворотам, причём как в одну, так и в другую сторону. Неужели они добрались до пригородной части упомянутого ранее Града на Холме? К тем самым Южным Вратам?
Как вскоре выяснилось, именно это и произошло. Особенно, когда пришлось держаться за сиденье скамеек при очень резких разворотах фургона и крепче вжимать ступни ног в решётчатый пол. После чего машина наконец-то остановилась и до них стали долетать характерные хлопки бронированных дверц с приглушёнными и не очень-то разборчивыми голосами стервятников (хотя, возможно, переговаривались бандиты между собой отнюдь не на английском). Причём даже проникавший до этого в кабину фургона солнечный свет вдруг резко погас, и все выжившие пассажиры рейса Нью-Йорк-Монреаль вдруг оказались в кромешной тьме с едва различимыми силуэтами попутчиками по несчастью.
Видимо, только поэтому никто внутри кузова фургона так и не рискнул снова заговорить. Особенно, когда стало (хоть и ненадолго) совершенно тихо. Будто их и вправду завезли в какой-то звуконепроницаемый загон.
«Не самое ли подходящее время, чтобы проснуться, а, Мия? Ты действительно думаешь, что здесь тебе будет намного лучше и безопаснее?» — какая бредовая мысль? Она почему-то прозвучала в голове девушки едва разборчивым мужским голосом. Довольно знакомым и при этом отдалённым. Как называл обычно такие голоса Николас — пограничными или периферийными. Проще говоря, слуховыми голлюцинациями.
Но Мия тут же от неё отмахнулась, как и от самого голоса, решив, что он принадлежал одному из привёзших их сюда стервятнику, и говорил тот бандит за стенами дома совершенно другое, чем ей послышалось. Ведь мозг очень любит подменять те слова, которые не сумел разобрать с первого раза на максимально похожие и, зачастую, меняя весь смысл общей фразы на совершенно иной.
Правда, сосредоточиться на данной странности девушка всё равно не успела, поскольку задняя и самая большая роллетная дверь фургона вдруг резко поднялась вверх и всех сидящих внутри кузова (во всяком случае тех, кто находился ближе всего к выходу) ослепило яркой вспышкой внешнего света. Причём, как вскоре выяснилось, сам свет был не таким уж и мощным. Просто они довольно долго просидели в плотной темноте.
— Можете выходить. По одному! И, желательно, без глупостей.
«Да, Ник. Я уверенна на все двести! Мне будет здесь намного лучше…» — или она спятила, отвечая мысленно неизвестно кому, или же банально разговаривала сама с собой, как обычно и делала наедине с собой в полном одиночестве. — «По крайней мере, здесь не будет тебя. А это самое главное.»
«Ты и вправду считаешь, что сможешь от меня сбежать? Это же смешно, Мия. От меня так просто не убежишь.»
«Я просто никогда раньше не пыталась этого сделать. Мне и в голову до этого подобного не приходило. Так что я действительно… могу… от тебя… убежать…»
Но весь внутренний диалог девушки тут же канул в небытие и был ею тут же забыт, когда она, очень быстро привыкая к бьющему по глазам свету, приближалась к большому проёму выхода из фургона. Впереди неё шла сорокалетняя женщина, крепко державшая за руку перепуганного мальчонку. Сзади или почти сбоку возвышался где-то на пол головы Мартин Рэндалл.