Обрученная со смертью (СИ) - Владон Евгения (е книги .TXT) 📗

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ, или Том 1

Где-то в далёкой-предалекой неизвестности или Без «Пролога» опять не обошлось

Я никогда и ни во что сверхъестественное до недавних событий не верила и уж тем более не практиковала. Имея в виду «сверхъестественное», я говорю о всяких там представителях потустороннего и «необъяснимого» вроде духов умерших, божественных чудесах и тех самых ясновидящих, которыми пестрят не только плазменные экраны наших телевизоров в конкретных телепередачах, но и с определённых пор рекламные листовки и печатные страницы подавляющего большинства бульварных газет. Детские годы и первые классы начальной школы не в счёт. Хотя, не буду кривить душой, был небольшой отрезок в моём подростковом взрослении, когда я, поддавшись некоторому отчаянью, решила проверить свою силу веры в христианского бога. Но, то ли мой прежний скептик не выдержал чудовищного засилья противоречий в «священном» писании, то ли мой внутренний гуманист никак не хотел мириться с очередным разделением людей на избранных и неугодных, так что продлилось моё тесное знакомство с данным учением относительно недолго.

Про вампиров-оборотней-драконов и прочей мифологической нечисти можно и не говорить. Если в них кто-то сейчас и верит, то где-нибудь за пределами человеческой цивилизации — в дремучих джунглях Амазонии или Африки, в диких племенах «первобытных» пигмеев, каким-то чудом ещё неоскверненных вторжением высокоразвитых технологий нашего современного мира. Да и с чего в них вдруг верить таким, как я, если в реальности о существовании оных так и не было найдено ни одного доказательства, а самим европейцам пришлось признаться в своём глубочайшем заблуждении и невежестве касательно охоты на ведьм ещё в начале XVIII века. Например, те же англичане были вынуждены ввести закон, запрещающий преследовать и обвинять людей в обладании магическими способностями или занятии колдовством, так сказать, не без оснований.

В общем, как ни крути, но исторические и научные факты были всецело на моей стороне. Правда, до определённого дня. До того самого, когда в один из крайне неприятных для меня моментов мне пришлось открыть глаза и… Вспомнить! Практически сразу же, что со мной успело произойти за последнее время, и почему на меня смотрел не белёный потолок моей спальни, а массивный балдахин-«корона» из тяжёлых складок тёмно-бордовой ткани, расшитой рельефным орнаментом золотой канителью. Про многоугольные кессоны очень высокого артесонадо* из массивного тёмно-красного дерева с позолоченной инкрустацией в виде резьбы из растительных узоров — можно вообще устроить отдельную лекцию, ибо раньше ничего подобного мне в жизни не доводилось лицезреть воочию, ещё и в режиме реального времени. А то что это был не сон, уж я знала наверняка и с полной убежденностью, поскольку во сне тебя на накрывает столь шокирующей паникой, а окружающие вещи никуда не исчезают и не видоизменяются.

Так что провалялась я на спине в позе оцепеневшей куколки не долго. Подскочила почти сразу, пусть и в сидячее положение, так как кровать, по центру которой меня кто-то до этого аккуратно выложил, оказалась неестественно огромной и, чтобы добраться до её края, повернуться и свесить ноги к полу было далеко недостаточно. До него буквально нужно было доползти в два этапа, что я и сделала, хоть и погодя. Для начала мне пришлось оглядеться в поисках визуального присутствия своего похитителя (а в том, что меня именно похитили, против мoей воли и… каким-то нереальным для меня способом — в этом я нисколько не сомневалась).

Представшая моему откровенно ошалевшему взору необъятная панорама огромаднейшей кoмнаты-спальни на первый взгляд оказалась совершенно безлюдной. Правда, назвать всё, что меня окружало — вычурной роскошью не поворачивался язык, ибо для данной роскоши требовалось абсолютна иная трактовка и ни с чем не сопоставимое определение. К тому же, меня смущал вид используемых в интерьере материалов и их фактура. Мне почему-то казалось, что это не дерево, не ткани и не металлические вставки в их привычном представлении, а нечто другое (пластика, кстати, я так нигде и не увидела), пусть и напоминавшее пoлированную чуть ли не перламутровую поверхность морёной древесины на стенах, потолке и большей части корпусной мебели. Про некоторые совсем уж необычные решения в инкрустации того или иного предмета интерьера вообще не поворачивался язык с чем-то сравнивать.

Дать чёткое определение художественному стилю я тоже не могла. Что-то превoсходившее и барокко, и ампир, и модерн вместе взятые. При чём если это и был ар-нуво (и если брать за основу его витиевато-вензельные переплетения в качестве отделочных элементов), то всё действительно походило на нечто сказочно-фантасмагорическое и чуть ли не внеземное. Особенно парочка светильников в виде «парящих медуз», зависших над очень длинными и невероятно массивными подставками по обе стороны кровати и арочные проёмы высоченных окон с не менее огромным выходом в смежное помещение, буквально оплетённые «эльфийскими» лозами немалого диаметра.

От всех этих размеров и пугающих масштабов не то что кружилась голова, но и уже начинало ощутимо подташнивать. С каждой прoйденной секундой во мне укоренялось стойкое убеждение, что я попала в «замок» какого-то великана, поскольку такими кроватями, такими каминами и межкомнатными проходами, превосходившими по высоте любого человека в два, а то и в три раза, могли пользоваться только гиганты пока ещё неопределённого для меня роста.

Так что подавать голос и звать того, кто меня сюда притащил для дальнейшего выяснения с ним отношений как-то совершенно не тянуло. И что-то я сильно сомневаюсь увидеть в его лице именно того человека, чьим рукам я сейчас и приписывала своё похищение. Мало куда он меня переправил и в конечном счёте кому передал. Поэтому разумней было не рисковать, а пока что исследовать местные достопримечательности как мoжно тише и незаметней, вдруг у меня оставалась одна ничтожнейшая возможность выбраться отсюда, а быть может даже и сбежать. Не то, чтобы я так уж на это оптимистично рассчитывала, но чем чёрт не шутит. Тем более вся моя одежда оставалась на мне, включая обувь, а это уже вселялo немало сил и уверенности для предстоящего мероприятия.

В общем, оглядывалась и раздумывала я не слишком долго, после чего всё-таки решилась подползти к краю большущей кровати и спустить ноги на деревянный подиум-возвышение в три ступени по сорок сантиметров каждая. Передвигаться я старалась как можно бесшумней, всё ещё надеясь на отсутствие в этой комнате наблюдающих за мной видеокамер (по крайней мере, что-либо на них похожее я так и не высмотрела). На благо, «половицы» блестящего, как зеркало, золотисто-кофейного паркета не скрипели и вообще никак не реагировали на мою поступь, будто я вышагивала по гранитной плите внушительной толщины.

Так что до ближайшего к кровати окна я добралась довольно-таки быстро и без драматических эксцессов, пусть и под аккомпанемент своего не в меру растревоженного сердечка. И вообще, если бы не моё безудержное волнение, дрожащие руки-ноги и творящийся в голове кавардак, кто знает, как бы я себя повела при других обстоятельствах и что бы испытывала при виде окружающей меня комнаты. Пока что меня колотило и едва не лихорадило от не самых приятных мыслей, воспоминаний и предположений, так что наслаждаться во истину фантастическим интерьером чудо-спальни у меня, само собой, никак не получалось. Наоборот, хотелось как можно быстрее сбежать из неё, и в особенности из того места, частью которого она и являлась.

Естественно, первый лучик надежды о возможнoсти побега был cвязан с окном, пусть и самый немощный. Во всяком случае, я могла хотя бы определиться с внешней локацией и поискать какие-нибудь знакомые ориентиры (если они действительно для меня здесь существовали). Тем более я сильно сомневалась, что за столь короткое время (мне почему-то думалось, что я успела побывать в бессознательном состоянии не больше часа, максимум два) меня успели переправить в другое государство, а то и на другой континент.