Жребий судьбы (ЛП) - Ирессё (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Узколобые дворяне вряд ли обрадуются, — сухо заметил Рейджир. — Хотя я сомневаюсь, что они станут мутить воду, если окажутся в меньшинстве. Уж поверьте.
Когда остальные с готовностью согласились, Рогир расслабился:
— Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?
— А что, есть повод сомневаться? — хмыкнул Йован. — Когда отбываем?
— Завтра утром, чтобы успеть к полудню, — ответил Рогир. — В первой половине дня храм закрыт для посещений до третьего удара колокола.
По пути к дому Рогир с интересом смотрел на Лассена. Как обычно, тот не принял участия в дискуссии. Большой опыт в политических интригах придворной жизни научил его избегать излишнего внимания на публике, чтобы его мнение не влияло на решения Рогира.
Привлекая Лассена ближе к себе, Рогир шепнул:
— Что тебя тревожит?
Лассен покачал головой:
— Нечего. Я вот думаю…
— О чем?
— Ты сказал, что связь между нами установилась еще во время первой встречи. Что ты имел в виду?
Рогир поцеловал его в висок:
— Я объясню позже, когда все закончится. Тебе лучше не знать ничего такого, что Тирд может использовать в своих целях, если попытается прочитать твои мысли.
— И он осмелится? — спросил Лассен. — Я никогда не ощущал ничего подобного с его стороны.
— Тирд не трогал тебя только потому, что считал запечатленным. Вторжение в глубокие слои разума — тоже насилие, пусть и не физическое, я бы сразу все узнал. Но теперь ты свободен от моего отпечатка. Хотя ему об этом не известно, у меня нет уверенности, что отчаяние не заставит его выудить из тебя информацию напрямую. Что уж говорить… — Рогир скривился. — Я сам виноват перед твоим родителем.
Лассен провел костяшками пальцев Рогиру по щеке:
— Аба рассказал мне, — сказал он мягко. — Ты тогда действительно напугал его, но он не держит на тебя зла, как и я. Мы оба знаем, что ты сделал это из любви ко мне.
Рогир поймал его руку и поднес к губам. Лассен почувствовал на своих пальцах тепло, когда возлюбленный выпустил вздох облегчения.
* * * *
На следующий день ардан со своими верными друзьями появился во внутреннем дворе позади монастыря, через который на территорию храма могли проходить только клерикалы и члены правящей семьи Зианы. Над городом как раз плыл полуденный перезвон. Тенрион и Шино приветствовали их и проводили в святилище.
Храм занимал большую часть комплекса в центре. Вытянутый и длинный, с высоким потолком, с которого свисали изящные люстры из золота и горного хрусталя, украшенный великолепными картинами, скульптурами, гобеленами и окнами из разноцветного стекла. Он был просторен, так что один только неф вмещал четыре ряда церковных скамей, полтностью сделанных из редкого награ, на сотню мест каждая. Смежные секции с собственными алтарями с обеих сторон отделялись колоннами из мрамора. Широкие низкие ступени вели от нефа к золотому постаменту, на котором возвышался мраморный алтарь. Над ним, между витражами, висела огромная четырехконечная звезда Вереса, выкованная из белого серебра и инкрустированная сапфирами.
Тенрион попросил, чтобы в храм и его окрестности некоторое время после полудня никого не пускали. Это немного озадачило Прелата, но, тем не менее, тот согласился. Благосостояние древнего святилища в значительной степени зависело от щедрот Хадраны, чья семья всегда великодушно жертвовала Вересу из своих богатств. Священник не видел причины отказывать в просьбе, не нарушающей никаких законов и церковных традиций.
Заперев главные ворота и боковые двери, прибывшие поспешно скинули плащи.
Во главе с Тенрионом прошли по главному проходу к подножию лестницы. Глядя на звезду, герун преклонил колено. Остальные последовали его примеру. Вознеся молитву, тот поднялся и направился к Рогиру и его возлюбленному, чтобы проводить их к алтарю.
Придерживая спереди тунику, Лассен вместе с Рогиром поднялся по низким ступеням, и они встали перед звездой. Оба были облачены в свадебные одежды цвета сливок и золота, однако Лассен выбрал седиранский, более свободный покрой, чтобы хоть немного скрыть свое положение. Вышитый золотом пояс он повязал на бедрах, задрапировав складками атласной туники талию и скрыв округлившийся живот.
Они надели новые серьги, изготовленные для них братом Лассена, Юиланом. Украшения в общих чертах напоминали ту сережку из белого серебра, что Лассен носил со дня своего совершеннолетия, но в тонкой золотой оплетке с заключенными в ней идеальной чистоты алмазом и белоснежным сапфиром. Последний драгоценный камень символизировал союз душ. У Лассена глаза наполнились слезами, когда он понял, что Рогир намерен признать его, своего наложника, подлинным супругом.
Рогир мягко повернул Лассена лицом к звезде и притянул к себе. Провел ладонью по его предплечью вниз, взял за правую руку, переплел их пальцы. И обратился к Вересу со знакомыми каждому с детства словами:
— Создатель всевышний, Господь наш всемилостивейший, мы умоляем тебя, снизойди до детей своих.
От торжественности момента Лассена охватил трепет. Сколько раз он слышал, как произносят эти слова во время службы церковники, видел, как они впадают в состояние религиозного транса. Их лица лучились счастьем, удовлетворением и вселенским покоем. Чувство благодати и причастности к чему-то могущественному за редким исключением передавалось прихожанам, создавая общую набожную атмосферу, столь необходимую для поклонения Вересу. Если же ощущения духовного единения не возникало, то это являлось верным признаком того, что священник не отдаётся службе всем сердцем.
Когда-то Лассена очень интересовал вопрос, дано ли смертным испытывать лишь скудную долю сего небесного просветления. Это как дегустировать редкое вино, но ни разу не выпить настоящего глотка. Лассен был религиозен как ребенок, который верует, потому что его так научили, он не сомневался в сверхъестественной природе предстоящего обряда. Но, тем не менее, не надеялся на какое-либо реальное божественное вмешательство, кроме того, что мог бы ощутить Рогир со своими особыми способностями.
Он понял, что тот уже закончил молитву и теперь ждет знака свыше. Лассен сглотнул — его возлюбленный убежден, что их просьба будет принята. Сердце отсчитывало секунды, кажущиеся в полном безмолвии вечностью. Сколько еще осталось ждать? Сколько вообще нужно ждать? Лассен действительно не знал ответа на этот вопрос. Да и откуда ему знать, если в их время уже почти совсем не практиковали венчание душ?
Большинству бесконечность, на которой зиждился такой союз, внушала страх, все более возрастающий, по мере того как утрачивалось чувство прямого божественного контакта, которое придавало смелости и вдохновляло многих обречь свои души на неизменную судьбу. Острая необходимость выживания имела негативные последствия для расы в целом: они забывали то, что когда-то было неотъемлемой частью существования дейров. Их первородная связь, основанная на постоянным общении с Создателем, совершенно естественная среди наиров в ранний период, после того как они обратились к вере в единое высшее божество, эволюционировала в универсальное кредо.
Для скрепления духовного союза не требовалось ни присутствия члена городского магистрата, ни свадебных обетов, как при обручении, ни священника, который бы засвидетельствовал церковный брак. Чтобы подтвердить его законность были не нужны ни бумаги, ни свидетели, ни их подписи. Только молитва любящих с просьбой к Создателю дать им материальное проявление своего благословения.
Сзади разом выдохнули, что вывело Лассена из раздумий. Он оглянулся и увидел, как остальные снова упали на колени, устремив лица вверх. Он проследил за их взглядами и ахнул.
Звезда засияла чистейшим неземным белым светом. Не отраженным, а словно льющимся изнутри. Даже холодный металл, казалось, ожил, окрашенный этим ласковым свечением.
— О, Верес… — прошептал он, его обуяли эмоции. Волнение, восторг, настолько сильные, настолько захватывающие, что Лассен сморгнул слезы благоговения и радости.
