Всерьез (ЛП) - Холл Алексис (читаем полную версию книг бесплатно txt, fb2) 📗
И именно в тот момент он повторил движение еще раз. И еще раз. Пока его пальцы не начали оставлять дорожки холодного жжения, с каждым разом становившиеся все глубже и выраженней.
— Пожалуйста. — Даже не знаю, о чем я просил. Точно не прекратить.
Он нагнулся и лизнул, разжигая новое пламя на всех саднящих после него местах.
— Чтоб ты обо мне помнил.
Я ошеломленно вскинулся.
— До следующей недели, в смысле. Извини, как-то слишком напыщенно получилось.
Наверное, именно из-за этого обещания грядущей боли меня и повело:
— Ты и так уже глубоко под кожей.
Он прижался крепче, отчего оставленные им отметины заиграли жаркой жизнью.
— Не хочу уходить, но сам понимаешь — пацанам надо зарабатывать свои гроши.
Я чуть было не попросил его уволиться, взять выходной, да что угодно. Лишь бы остаться со мной. Но из нас двоих взрослым номинально числился тоже я, так что пришлось целовать его в висок и смотреть, как он исчезает за дверью в поисках одежды.
Я подобрал с пола брошенный халат. Ничего не изменилось, сундук остался на прежнем месте, но комната производила уже другое впечатление. В ней пахло нами.
— А, Лори, — донесся голос Тоби с нижнего этажа, — забыл сказать. Тебе тут письмо пришло. От королевы, кажется.
— Что?
Я спустился в спальню. Тоби, извиваясь, влезал в джинсы, что всегда занимало какое-то время и отвлекало на себя все внимание.
— Вон, сбоку лежит. И кто вообще в наши дни еще шлет бумажные письма, а?
— Ты поэтому пришел к выводу, что я состою в переписке с королевой?
— Ха. Неа, оно просто пафосное такое. С позолотой и тому подобной хренотенью.
Письмо лежало на комоде. Я взглянул на него, узнал стиль и рассмеялся.
— Это не королева, а мой старый друг.
— Странные у тебя друзья, чувак.
— Ничего не говори. Он академик.
Я присел на край кровати, подцепил ногтем восковую печать и выудил приглашение из конверта. Оно было далеко не первым, так что я прекрасно знал, что там написано: «Профессор Джаспер Ли имеет честь пригласить Вас разделить трапезу за почетным столом…» — и так далее.
Тоби натянул футболку, вынырнув из горловины еще более взлохмаченным, если такое вообще возможно, и прошлепал босыми ногами к моему концу кровати.
— Что, на свадьбу приглашает?
— Нет, просто на ужин.
— Да уж, наверное, не просто ужин. Покажешь? — Я протянул ему карточку элегантного кремового цвета, золоченую по краям. — Э, это что, серьезно?
— Боюсь, что так.
Он посмотрел на меня со странной смесью волнения и надежды в глазах.
— Тут написано, что можно прийти с сопровождающим лицом.
— Да, но…
— Можно я буду твоим сопровождающим лицом?
— Ты же не хочешь идти на университетский ужин для выпускников, — был мой инстинктивный ответ.
— С тобой? Еще как хочу.
Я поднял на него глаза и практически взмолился:
— Там будет скучно, Тоби.
— «Там будет скучно, Тоби» или, — возмущенно сверлил он меня глазами, — «Я тебя стыжусь, Тоби»?
— Господи, да не стыжусь я тебя. Уж если и стыдиться кого, то это себя самого.
Он упер руки в боки, как маленькая, но очень упорная торговка.
— Немногим лучше. Я не хочу, чтобы ты вообще кого-то стыдился. Просто… — Он вздохнул, ярость в голосе растаяла, оставив после себя одну нежность и какое-то томление. — Просто хочу, чтобы со мной ты был таким же счастливым, как и я с тобой.
У меня перед глазами так и вставала ухмылка Джаспера, появись я в университете под руку с Тоби. У этой зловредной язвы вообще само лицо создано для ухмылок — с его-то тонкими губами и блеском во взгляде. «Душа моя, — сказал бы он, — какое впечатляющее проявление уранизма с твоей стороны». После чего мне придется напомнить себе, что это вообще-то один из моих старейших друзей. Либо так, либо врезать.
В прошлом данные суровые меры не всегда срабатывали.
Но такова уж странная прелесть долгой дружбы — ленты фамильярности и давней любви, вплетенные в твою жизнь.
Я взял руки Тоби в свои и притянул его ближе.
— Обещай, что не будешь винить меня, если окажется, что ты такое на дух не переносишь.
— Не буду, — выдохнул он, — ни винить, ни не переносить.
— И там соблюдается парадный дресс-код, так что нам с тобой стоит сходить…
— Слушай, ну я, по-твоему, что, совсем быдло, что ли? У меня есть парадный костюм.
— Правда?
Он рассмеялся и поцеловал меня.
— И не надо так пугаться. Я не заставлю тебя краснеть.
— И, — продолжил я строго, — возьми с собой разрешение от родителя, учителя или опекуна, потому что мы останемся там на ночь.
— В Оксфорде?
Я кивнул.
— Как мини-отпуск?
— Нет, Тоби, как однодневная ночевка в другом городе.
Он заерзал между моими коленями.
— И чего? Это считается. И ты же мне покажешь все лучшие места, да?
— Да, — услышал я собственный голос, — я тебе покажу все лучшие места.
В следующую пятницу он был у меня уже в обед с полиэтиленовым пакетом в руках, в котором, похоже, лежал ворох одежды. Я наклонился для поцелуя и отшатнулся, чувствуя, как к глазам подступили слезы.
— Боже мой, от тебя пахнет, как от моего отца. — Я осторожно принюхался, и ноздри атаковали древесина и цитрусовые. — Зачем ты надушился Олд спайсом?
Он переступил с ноги на ногу.
— Не знаю… Ну… Подумал, что круто будет иметь свой фирменный запах и все такое…
— И в качестве него выбрал Олд спайс?
— Он мне напоминает о деде. И потом, вроде ж рекламу опять везде понавешали, и Олд спайс снова тема, разве нет?
Я отвел Тоби за руку в ванную на первом этаже. Он не возражал, когда я стянул с него толстовку с футболкой и по-быстрому прошелся по телу губкой, пока от него не стало вновь пахнуть чем-то похожим на моего мальчика.
— Прости, Тоби, но Олд спайс никогда не будет темой, и тебе он совершенно не подходит.
— А.
Один очень маленький звук от очень маленького Тоби. Твоюжмать. Я его совсем раздавил. Если и есть возраст для провальных экспериментов со стилем и гардеробом, то это как раз девятнадцать лет.
— Я, наверное, слишком резко высказался. Ты меня просто… застал врасплох.
— Да нет, — повесил он голову. — Ты прав. Он на мне странно выглядит. А может, я слишком сильно надушился.
— У каждого человека запах на коже раскрывается по-разному. Возможно, тебе просто нужно перепробовать несколько из них, пока не найдешь свой. — Я ободряюще, надеюсь, улыбнулся. — Но сама мысль хорошая.
— Правда?
— Абсолютно. И знаешь, если выехать сейчас, то у нас наверняка останется время до ужина, и… если хочешь… мы могли бы…
— Что?
— Сходить в магазин, — предложил я. — Попробовать подыскать что-то для тебя.
— Серьезно? Мы с тобой? Вдвоем? Ты и я?
«Нет, Тоби, кто-то другой».
— Да. Мы с тобой. Вдвоем. Ты и я.
Он одарил меня улыбкой, которую я до этого ни разу не видел. Настолько застенчивой, что она едва не разбила мне сердце.
— И ты не против? Вот так сходить со мной?
— Нет, что ты. Будет весело. — Почему-то стало немного неловко от его неприкрытой радости. — И потом, с моей стороны это главным образом эгоизм, потому что я правда не переношу Олд спайс.
Он ликующе рванул из ванной.
— Э, Тоби… Футболка…
Он со смехом вернулся, после чего сбегал наверх за загадочным «кое-чем», но наконец мы были полностью одетые, с сумками в руках и готовые к выходу. До Паддингтона нас довезло такси, потому что мне совершенно не хотелось штурмовать метро, и, невзирая на упорные, хоть и несколько робкие, намерения Тоби заплатить, я приобрел нам два билета первого класса до Оксфорда. Что, наверное, было чересчур для часа езды, и да — глаза у Тоби при этом стали очень большие. Но одно из преимуществ хорошо оплачиваемой работы, которая оставляет крайне мало свободного времени, как раз в том, что определенная роскошь — как поездки в относительном комфорте — становится уже самим собой разумеющимся.
