Жребий судьбы (ЛП) - Ирессё (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Тебе хватит сил?
На лицо Рогира набежала тень:
— Посмотрим.
* * * *
Они вернулись в столицу к полудню. Кеоск сразу направился к себе в контору организовывать перехват корреспонденции семьи Идана, а Рогир возвратился в Цитадель. Он решил открыто не конфликтовать с Тирдом, но с этого момента начал обращаться с супругом подчеркнуто холодно.
Совершенно очевидно, что исчезновение возлюбленного имело к мрачному настроению короля самое непосредственное отношение. Своим поведением он давал понять ардису, что раскрыл его неблаговидную роль. Учитывая временами непредсказуемый характер Рогира, Тирд не мог предугадать, какие шаги тот предпримет в данной ситуации. Но ему казалось, что ардан уж почти наверняка не опустится до банального вымещения на муже своего неудовольствия; к примеру, не отошлет из дворца и не запрет в башне. Бессмысленно и напыщенно.
В общем, Тирд не ожидал таких тяжёлых последствий. Однако теперь, когда Рогира уже никто не обвинял в том, что он слишком приблизил к себе любовника в ущерб законному супругу, король получил возможность радикально ограничить политическое влияние и значимость Тирда. А поскольку последний лишился своего главного преимущества, у него не осталось и рычагов давления, чтобы требовать усиления своего голоса в управлении страной. Он еще мог осуществить угрозу и развестись с Рогиром из-за Лассена, если бы любовник продолжал пользоваться бόльшим влиянием на короля, чем его юридический супруг.
Однако с уходом со сцены наложника, Тирд уже был не вправе добиваться расторжения союза на основании несуществующих отношений. В конце концов, почти половина супружеских пар в Иландре были обречены влачить такое существование. Пока Рогир исправно посещал спальню Тирда, совершенно не имело значения, сколько времени он проводил с ним вне постели. Кроме того, если Рогир собирался принять ответные меры, обнародовав тот факт, что инициатором брака выступал Имкаэль, тогда как его сын полностью осознавал, что ардана шантажом вынудили согласиться, семья Тирда и, в частности, его родитель рисковали никогда не вернуть себе доброе имя. Это не говоря об общем негодовании по поводу брачных планов с Каттанией после неубедительного довода получить развод.
И, тем не менее, Тирд достиг желаемого. Устранил конкурента. Все внимание Рогира должно доставаться лишь ему одному. И тот не посмеет развестись с ним, так как это вернуло бы первоначальную проблему союза Тирда с Каттанским принцем.
Пусть его отношения с Рогиром безвозвратно испорчены. Но без Лассена, стоящего у него на пути, Тирду было гораздо легче добиться расположения супруга, даже завоевать его уважение и доверие, если не привязанность. Впрочем, Тирд расчищал себе дорогу только к власти, а не к сердцу ардана. Любовь при этом мало учитывалась.
* * * *
Уединившись с Кеоском в своей гостиной, Рогир изучал лежащие перед ним на столе документы. Король строго настрого наказал Жозелю не пускать посетителей, разве только, если государство находилось бы опасности.
Прошло почти три месяца, с тех пор как Лассен покинул Таль Ирек. Люди Кеоска тайно перехватили четыре письма от Митра и одно от Лассена. В конце концов, никакому почтальону не хватит храбрости противиться представителю министерства внутренних дел, когда тот потребует вывернуть почтовую сумку.
Еще ни один курьер даже краем глаза не видел, что именно искали агенты Кеоска. Те не открывали нужный документ при свидетелях и не оставляли у себя. В данном случае они получили четкие указания дословно копировать содержание, после чего снова запечатывать, возвращать в сумку и отпускать почтальона на все четыре стороны. Изъяли единственное письмо, и то по особому распоряжению Рогира.
Сейчас он с непроницаемым лицом читал строки, написанные знакомым почерком. Как и отец, Лассен старался избегать любых конкретных ссылок на место, где находится. Просто рассказывал о празднике, пару раз упомянув кое-какие номера и выступления, которые ему особенно понравились.
Рогир сжал губы. Воображение рисовало, как возлюбленный наблюдает за акробатами или слушает менестрелей, его лицо при этом. Лассен одинаково любил незатейливую музыку и веселые развлечения простонародья, равно как восхищался возвышенными мелодиями и утонченными пьесами, которые предпочитало высшее сословие.
У фаворита вошло в привычку смешиваться с толпой каждый раз, когда в Рикар приезжали странствующие актеры. Однажды он даже убедил Рогира составить ему компанию. Они оделись просто, чтобы не отличаться от охранников, только к концу вечера один из лицедеев признал их и взволнованно объявил во всеуслышание, что представление почтил своим присутствием сам ардан. Рогир вместе с труппой спел известную народную балладу, чем привел в восторг вконец разбушевавшуюся публику.
Король отогнал нечаянные воспоминания. Теперь не время оплакивать прошлое. Он с надеждой посмотрел на Кеоска.
Тот указал на копии писем Митра:
— Идана, как ты и предполагал, проявляют крайнюю осторожность и не говорят ни о характере местности, ни о населении. Но есть зацепки, по которым можно догадаться, где они. — Он вынул одну из копий. — Митр пишет, что сбыл свои изделия торговцу, который должен продать их на севере. Это указывает на то, что они с Лассеном, скорее всего, на юге. А так как маловероятно, что беглецы скрываются в окрестностях Таль Ирека или поблизости от Рикара, где-нибудь в Средиземье, я осмелюсь предположить, что они направились к западу от Веларуса. Вот здесь моя догадка подтверждается, — Кеоск протянул Рогиру другую копию. — Митр сообщает о прохладной погоде, которая плохо сказалась на летних злаковых культурах. И, по недавним сведениям, как раз с юго-запада нам недопоставили зерна. — Он указал на письмо, которое Рогир все еще держал в руке. — Но больше всего их разоблачает праздник. Лассен описывает конкурс местных кондитеров, в частности пекарей, выставивших фруктовые пироги со сметанным кремом. Большая редкость, так как эти густые начинки имеют довольно пикантный вкус. Насколько я знаю, есть лишь одно место в Иландре, где принято делать такие сладкие пироги — низинные земли южного Камара.
— Камар, — выдохнул Рогир. Он мельком глянул на письмо Лассена. — Камарцы ведь полукровки, так?
— В основном, да, — подтвердил Кеоск. — У них много общего с веларусцами, похожие нравы и традиции. Даже речь не слишком отличается — просто более мелодичная, с явным растягиванием гласных. К жизни среди камарцев нетрудно приспособиться.
— А еще их территории расположены вдали от Рикара и Таль Ирека, — вслух размышлял Рогир.
Он улыбнулся кузену:
— Отличная работа, Кес. — И склонился над картой Иландра, что занимала добрую половину стены в комнате. — В последний раз я бывал в южном Камаре почти пятнадцать лет назад. Сдается мне, что самое время повторно ознакомиться с этой землей.
— Я поручу своим людям обыскать тот район, — предложил Кеоск.
Рогир покачал головой:
— Не смогу сидеть так долго сложа руки и ждать. — Его пристальный взгляд устремился на север Камара. — Завтра с утра выезжаю в Зиану.
Глава 17. Срочные меры
Безмятежная, таинственная Зиана.
Если Рикар представал перед путником девственно белым, а нагретая солнцем Алтия — золотой, то Зиана мерцала серебром. Или просто создавалось такое впечатление, если глядеть на нее издалека. А причина — в местных карьерах. Камни, привезенные с гор, окружающих город, на самом деле были светло-серого цвета, но вкрапления серебристой руды заставляли их блестеть на свету.
К городу вела отличная дорога, проложенная через широкую плодородную долину, уютно спрятавшуюся в кольце горной цепи Дуга Хаброна. Снежные пики и скалистые утесы возвышались вокруг Зианы, словно стражники у святилища, благодаря которому та прославилась. Здесь находился самый древний храм богу Вересу — по-прежнему действующий и открытый для верующих.
Дорога тянулась между холмами у подножия горы Карвэл, полого спускаясь в долину к городу. Правда, Рогир сторонился оживленных путей.
