Аноним (СИ) - Тедеска Нави (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
— Ты не помешал, я просто проверял входную дверь — навязчивые мысли последнее время…
— Я понимаю. Доброй ночи, Джерард.
— Спокойных снов, — наставник развернулся и исчез в темноте, раздались только едва слышные шаги по лестнице.
Простояв ещё некоторое время не двигаясь, Фрэнк взял себя в руки и быстро, потому что глаза уже привыкли к темноте, приготовил кухню к завтрашнему показательному выступлению: спрятал лишние бумажные салфетки, оставив только одну, и убрал подальше все кухонные полотенца, кроме единственного, висевшего на крючке у раковины. Ещё раз подумав, — не забыл ли чего? — он уверенно взял чайник и, стараясь не шуметь, поднялся к себе. Несмотря ни на что, Фрэнк был точно не из тех, кто останавливается на полпути от задуманного, не из тех, кто поддаётся слабоволию и страху. Он решил, что попробует это сегодня ночью — и он сделает это.
Закрыв дверь своей комнаты и провернув ключ в замочной скважине, Фрэнк поставил чайник на прикроватную тумбу. Настроение было слегка нарушено, но не настолько, чтобы отказываться от своей затеи. В голове снова начала стучать навязчивая мысль: как же это нехорошо, как же это развратно — удовлетворять себя не только рукой, но и…
Стянув с себя рубашку и снова почувствовав, как не до конца ушедшее возбуждение начинает возвращаться только от того, что он предвкушает, Фрэнк лёг на кровать впервые так, чтобы в зеркале на противоположной стене хотя бы немного видеть себя.
Видеть, как его руки начинают медленно скользить по груди и талии, заставляя извиваться от накатывающего волнами желания отдаваться…
Видеть, как подрагивает, неожиданно резко напрягаясь, его плоть и представлять, что мог бы делать сейчас Джерард своим горячим умелым ртом с ней…
Фрэнк тихо, закусив с силой губу, застонал. Заполняющие сознание тени прошлых ощущений были так свежи и ярки! Хотя ему и казалось порой, что с той ночи прошли уже месяцы — слишком много всего произошло за последние дни…
Понимая, что уже совершенно готов и ждать дальше нет сил — всё равно никто не придёт к нему на помощь — он приподнялся и, открыв крышку чайника, вытащил под свет свечей очень тёплый, скользкий и невозможно реалистично выглядящий сейчас каменный фаллос.
Сухо сглотнув, он как-то робко слизал несколько капель воды, стекающих по нему, и, приложив к груди, неторопливо повёл к соску.
Зеркало немо отражало для него эту невозможно развратную картину, и Фрэнк вдруг подумал — что, если бы Джерард увидел его сейчас? Если запретить ему прикасаться — и разрешить только смотреть, как бы он повёл себя? Как бы светились его глаза, как нервно языком он облизывал бы пересохшие губы, когда Фрэнк — вот так, как сейчас — медленно вёл бы тёплым каменным фаллосом по резко ходящим вверх-вниз рёбрам, по своему прилипшему к позвоночнику животу… Как реагировал бы на бесстыдно подтянутые к ягодицам ступни и разведённые в стороны колени? Он был так развратен сейчас, что залился краской, представляя, словно Джерард смотрит на него, стоя рядом с зеркалом, скрестив руки на груди так, чтобы кистью одной из них блуждать по подбородку, в результате нервно запуская один из пальцев в приоткрытый от возбуждения рот.
«Смотрите, смотрите на меня, — думал Фрэнк, мягко толкаясь краем влажного, скользкого фаллоса, привыкая и стараясь расслабиться. — Вы — причина того, какой я сейчас. Вы — причина моего сумасшествия и желания. Так смотрите же, не отворачиваясь, на то, что я делаю, думая о вас…»
— А-а-ах!.. — вскрикнул Фрэнк, когда, наконец, в него неожиданно скользнула тёплая твёрдость камня. Это было до того необычно и чуть больно, что он даже растерялся. Схватившись одной рукой за основание фаллоса и протолкнув его дальше, пальцами другой руки он, с явным выдохом блаженства, обвил свою напряжённую и ждущую ласки плоть.
Джерард из его фантазии откинул голову назад, уперев её в стену, и наблюдал за этим из-под приопущенных ресниц, не переставая посасывать кончик большого пальца. Было видно, как тяжело и глубоко он дышит, как трепетно ходят его острые, чуть вздёрнутые ноздри, вдыхая терпкий аромат возбуждения, волнами расходящийся сейчас от кровати. Фрэнк не переставал двигать рукой по всей длине, наблюдая за этой развратной картиной в зеркало, чувствуя, как что-то начинает отзываться внутри его тела на короткие неловкие толчки.
Не выдерживая накатывающих ощущений, он сдавленно, не выпуская нижнюю губу из захвата острых зубов, простонал. «Смотрите, смотрите, что вы делаете со мной, — набатом пульсирующей крови стучало у него в голове, — смотрите на меня — я совсем сошёл с ума от любви…»
Он как-то дёрнулся, особенно удачно пройдясь рукой по плоти, как вдруг внутри живота, откликаясь на трение, что-то невыносимо сладко запульсировало, приводя в состояние шока. Он замер, широко распахнув глаза и прекратив какое бы то ни было движение, просто неверяще прислушиваясь к ощущениям своего тела.
Так сладко ему ещё не было.
Снова двинув рукой, протянутой между ног, в том же направлении, он вдруг резко выгнулся от омывшей всё тело вязкой истомы.
— Господи, да что же это?.. — прошептал Фрэнк, невидящими глазами уставившись в тёмный балдахин над кроватью…
Приподняв бёдра, оторвав от простыни ягодицы, подаваясь ими вверх, он начал неторопливо, а потом всё увереннее и сильнее вгонять в себя фаллос, поражаясь незнакомым, крайне сильным ощущениям, словно тянущимся из самого позвоночника. Второй рукой он скомкал простыню, и ему совершенно не хотелось портить эти глубокие, крайне яркие, как танец на лезвии ножа, отклики тела чем-то ещё. Фрэнк прикрыл веки…
…Джерард не сдержался. Фрэнк знал, что тот не сдержится, это был просто вопрос времени. Входя в хрупкое тело грубо, сильно, крепко удерживая на весу только за ягодицы, он двигался внутри, доводя его до полуобморочного состояния от накатывающих невиданной силы и сладости ощущений — от каждого толчка, от каждого скольжения по тому странному, волшебному месту внутри него…
— Вам нравится? — хрипел Фрэнк, лишаясь хоть какой-то связи с реальностью, — нравится делать это так развратно? Слышите эти звуки? О Господи, только не останавливайтесь, ещё, Джерард, ещё! О, боги…
Сорвавшись на несдерживаемый стон, совершенно теряясь в нескончаемом приливе оргазма, Фрэнк резко, гибко выгнулся, накрепко комкая в кулаке простыню, наяву слыша, как шумно дышит Джерард, жарко, с силой ударяясь об него в последний раз, да так и замирая, закинув голову назад… Чувствуя, как собственные густые, горячие капли падают на живот, почти обжигая. Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что сейчас произошло внутри его тела и с тем, что пульсировало в голове. Фрэнк не мог даже близко предположить, что заниматься любовью именно так может быть настолько невыносимо, невозможно, до безумия приятно, настолько непередаваемо чудесно…
«Как такое возможно? Разве получать удовольствие подобного рода — не удел женщин? Кто нас… придумал такими?»
Фрэнк обессиленно завалился на бок, лицом к зеркалу. Джерард из его фантазий снова стоял там, рядом, и мягко ухмылялся розоватыми и влажными от покусываний губами.
— Ты был великолепен, мой Ангел, — прошептал он, прежде чем бесшумно покинуть комнату, а Фрэнка отчего-то затопила странная, совершенно безысходная тоска.
Джерард не знал про то, что на балах перед ним — его мальчик, его Фрэнки. Не Фрэнка он хотел и не по нему сходил с ума — а по своему невинному и прелестному Ангелу… И не для него он шептал тогда, обессилев от занятия любовью: «Ti amo… Ti amo…». Потому что между ним и «его мальчиком Фрэнки» не может быть ничего. Ничто — вот как зовутся их отношения. И Фрэнк слишком давно и хорошо знал Джерарда, чтобы даже на секунду предположить, будто тот пойдёт на поводу его глупых чувств, какими бы сильными, давними и искренними они ни были.
Почувствовав предательскую мокрую дорожку, стекающую вниз, к простыне, Фрэнк зло усмехнулся. Будто что-то ломалось внутри него сейчас, заставляя корчиться от боли. Что это за тихий хруст сзади, стоящий в ушах? Что это? Так болит…
