Исповедь души - Джонс Лиза Рене (читать книги .TXT) 📗
Я фыркаю:
– Ты заслужишь большую премию, если умудришься обучить меня французскому.
– Что, настолько плохо? – сочувственно спрашивает Крис.
– Хуже некуда, – подтверждаю я. – Может, реальные жизненные ситуации как-то помогут.
Крис понижает голос:
– Я мог бы придумать систему вознаграждения за изучение новых слов.
Я закусываю губу.
– Осторожнее, а то я ведь могу и не согласиться.
– Прошу тебя, – стонет он, – соглашайся.
– Только на время, – заверяю я его.
– А ты заполни тот шкаф, – приказывает Крис. – Заставь меня почувствовать, что тебе нужны от меня только деньги.
Я смеюсь.
– Так оно и есть. Разве ты не знал?
– Я думал, тебе нужно мое тело.
– Вообще-то «харлей».
– Теперь ты просто подпитываешь еще одну мою одержимость. – Я слышу, как кто-то говорит на заднем плане. – Я все еще могу сказать им «нет» и приехать домой.
Дом. Наш дом. Мне это нравится. Звучит совсем неплохо.
– Не надо. Я буду ждать тебя здесь, когда ты закончишь.
– Будь осторожна и напиши мне, когда вернешься домой, чтобы я знал, что с тобой все в порядке.
Я открываю рот, чтобы ответить: «Слушаюсь, господин», как в шутку говорю время от времени, но тут же захлопываю его. Воспоминание о Ребекке, называвшей так Марка, все еще слишком свежо. Поэтому я просто соглашаюсь.
– Он ездит на «харлее»? – восхищенно спрашивает Шанталь. Пока я говорила по телефону, она разглядывала ряды книг, многие из которых – интересные издания по искусству и путешествиям.
– Крис обожает своих «харлеев», – подтверждаю я, и приходит мой черед улыбаться как кошка, слопавшая канарейку. – А я обожаю его на них.
Шанталь вздыхает, возвращается к дивану и присаживается на краешек рядом со мной.
– Есть что-то такое неотразимое в парне на «харлее». Думаю, тут все дело в девичьей фантазии о «плохом» парне, который настолько хорош, что просто не может не разбить тебе сердце. Правда, когда сердце твое и впрямь оказывается разбитым, то это уже мало походит на фантазию. Но так оно и есть, увы.
Мое сердце болезненно сжимается от воспоминания о том, как Крис появился на своем «харлее» после нашего разрыва. Воспоминание разрушительное, и я не позволю ему завладеть мной.
– Порой по-настоящему опасными бывают как раз те, которые внешне опасными совсем не выглядят, – предостерегаю я ее, думаю о Марке с его безупречно сидящими костюмами и идеально вылепленным телом. – Учтивые и обходительные.
Глаза ее наполняются тоской.
– Хотела бы я, чтобы мое сердце было разбито и одним, и другим хотя бы по разочку. Но поскольку в моей жизни нет мужчин, думаю, нам лучше пойти на ленч и закончить макаронами. Потом отправимся по магазинам.
Ее наивное желание испытать сердечную боль опять настолько напоминает мне Эллу, что несколько мгновений я могу только тупо смотреть на нее, и когда прихожу в себя, ленч и макароны – последнее, о чем я думаю.
– Ты знаешь, где получают разрешение на брак?
– Конечно. В мэрии. А что, ты собираешься замуж?
Собираюсь ли я замуж за Криса?
– Я… нет. То есть не прямо сейчас.
– Но может быть?
С минуту мне приходится переваривать этот вопрос.
Мы с Крисом больше не говорили об этом, но я ловлю себя на том, что улыбаюсь.
– Я бы сказала, что это очень твердое «может быть», больше склоняющееся к «да». – Я не позволяю себе думать о том, как мучительно больно было бы навсегда соединить свою судьбу с Крисом, чтобы потом он опять отгородился от меня.
Шанталь широко улыбается.
– Так, значит, горячие парни на «харлеях» не всегда разбивают нам сердца, а?
– Нет, не всегда. – По крайней мере намеренно. – Но это не означает, что ты не должна сторониться их. Не все такие, как Крис.
– Догадываюсь. Я никогда не встречалась с ним, но моя мама говорит, он особенный. Она знает его через Кэти с Джоном и по ряду благотворительных мероприятий. – Шанталь вытаскивает из портфеля свой ноутбук. – Кстати о Крисе, думаю, он должен быть с тобой, если вы подаете заявление на вступление в брак.
– В данный момент меня интересует не моя свадьба. Я ищу подругу, с которой потеряла связь, она приехала сюда, чтобы выйти замуж. Я подумала, что брачное бюро – хорошее место, чтобы начать поиски. А ты как думаешь?
– Брак должен быть официально зарегистрирован в мэрии до того, как пара сможет обвенчаться, поэтому, если она вышла замуж здесь, должна иметься запись.
Надежда окрыляет меня. Возможно, я на один шаг ближе к тому, чтобы найти Эллу.
Я не люблю толпу. Думаю, это идет из детства, когда отец запирал меня в доме на замок. Сидя с Шанталь в маленьком кафе напротив мэрии, я чувствую себя среди всех этих посетителей одной из сельдей, набитых в бочку. Это неприятное чувство появилось, когда мы вышли из такси и направились к мэрии. Возможно, на меня так действует то, что я впервые в парижском кафе и без Криса.
Я тупо смотрю в меню, которое все на французском, поэтому понимаю не больше, чем те разговоры, которые слышу вокруг.
– Полагаю, ты выбрала это кафе, чтобы научить меня заказывать еду по французскому меню?
– Вообще-то я привела тебя сюда ради макарон. Они ими славятся. – Поколебавшись, она неохотно добавляет: – И мне очень жаль говорить тебе это, но в большинстве ресторанов меню только на французском.
Нет, не может быть. Впрочем, конечно же, может. Почему нет?
– Не смотри так удрученно, – быстро говорит Шанталь. – Через несколько улиц от вашего дома Елисейские Поля. Поскольку это популярное у туристов место, во многих ресторанах там есть меню на английском. Ты также найдешь там «Макдоналдс» и пару «Старбаксов».
Услышав, что два популярных американских заведения расположены рядом с моим новым домом, я испытываю огромное облегчение, однако тревожное ощущение не уходит. Затылок покалывает, и я оглядываюсь, выискивая подозрительных типов. Этот процесс прерывается, когда взгляд мой наталкивается на официантку, смешивающую приправы с сырым гамбургером за столиком прямо слева от меня.
Я с трудом сдерживаю рвотный рефлекс и возвращаюсь взглядом к Шанталь.
– Если ты собираешься заказать сырое мясо, я ухожу. Какой кошмар!
Она смеется.
– Разве ты не знаешь, что тартар у нас очень популярен?
– Нет, я мало где бывала. И я вообще не большой любитель мяса, но если и ем его, то зажаренное чуть ли не до черноты.
– Гм, что ж, – она берет меню, – как насчет эскарго?
– Я не ем улиток.
Она выгибает бровь.
– Очень жаль. Это еще одно любимое блюдо парижан. А что скажешь насчет утки?
– Они слишком умные, чтобы их есть.
Она растерянно моргает, не проявляя признаков нетерпения, вполне мною заслуженных.
– Рыба?
– Аллергия. А пасту здесь едят?
– Это не французское блюдо, но у нас оно есть. Ты найдешь во французских меню много американской еды, но должна предупредить, что большинство американцев не в восторге от наших неумелых попыток приготовить их еду. Не жди, что наши деликатесы будут такими же, как те, к которым ты привыкла. – Она кладет меню и сплетает пальцы. – Нам надо найти что-нибудь, что тебе понравится в классическом французском меню. У нас сказочная выпечка и десерты.
– Бедра девушки не позволяют ей есть много выпечки и десертов.
– Это правда, – признает Шанталь и на минуту задумывается. – Еще у нас изумительные пироги с начинкой. Они особенно хороши своей хрустящей корочкой, но тоже, разумеется, высококалорийны.
– Пирог – это, однако, вариант. Его я могу съесть.
– Еще мы готовим отличную запеченную ветчину с сыром. Это тоже нельзя назвать диетическим блюдом, поскольку она плавает в масле.
Запеченная ветчина с сыром? Она серьезно? Шанталь состраивает гримасу и ворчит:
– Не смотри так испуганно. Это наша версия гамбургеров, и очень даже вкусная. Хлеб у нас домашний, а наши сыры просто изумительны. Как говорите вы, американцы, не отвергай, пока не попробуешь.
