Мой горячий сосед снизу (СИ) - Лартер Элли (книги хорошего качества .txt) 📗
Мог бы и извиниться. Но не извинился.
Посидев немного, я беру телефон и набираю номер Кристины:
— Я не буду делать это каждый день, ясно? Не рассчитывай на меня. Но сегодня я отвезу Милу в школу. Скоро буду.
21 глава. Саша
Всю ночь я не могу сомкнуть глаз и ворочаюсь с бока на бок, но в семь утра звенит будильник и, хочешь или не хочешь, приходится разлепить тяжелые веки и начать собираться на работу.
Пол безнадежно затоплен. Спальня — я вытерла только тот угол, куда положила матрас, — и гостевая, кухня, коридор, особенно — ванная комната. Умываться я шлепаю босиком по лужам. На более или менее трезвую голову понимаю, какую глупость вчера совершила, но Олега мне не жаль. Жаль — пятый этаж, если до них добралась вода. И — себя, если пятый этаж решит пожаловаться. С зарплатой учителя и ремонтом в самом разгаре чужие убытки мне уже не покрыть. Со своим-то дерьмом разобраться бы…
Голова раскалывается, так что первым делом я делаю себе очень крепкий и очень горячий кофе. Пью его с овсяным печением, зеваю, читаю вчерашние газеты, размазываю большим пальцем ноги воду по паркету.
Потом медленно, словно в съемке слоу-мо, одеваюсь. С сожалением смотрю на порванный Олегом ворот вчерашней любимой рубашки. Будем считать, что потоп — месть еще и за это. Такую уже нигде больше не купишь.
Автомобиль уже много дней стоит на парковке. Ездить на нем утром на работу — нереально. Слишком большие пробки. Тем более что метро — рядом. Всего две станции. Потому я и переехала. Хотя, может, не стоило.
Утренняя толкучка в душном поезде раздражает, но с этим ничего не поделаешь. Выскальзывая из вагона на своей станции, я спешу по эскалатору наверх. Вот и свежий воздух. Вот и улица. Вот и школа.
До урока остается пятнадцать минут, и класс постепенно наполняется ребятами. Сегодня второе сентября — они все еще в приподнятом настроении, свежие, отдохнувшие, соскучившиеся друг по другу и даже по мне… Пройдет месяц — и мне придется прикладывать гораздо больше усилий, чтобы расшевелить их, заставить работать в удовольствие, а не через «не хочу».
Именно поэтому мы так часто выбираемся куда-нибудь: театр, кино, различные шоу. Благо, в Санкт-Петербурге море возможностей. Именно поэтому в ближайшие две недели мы идем в поход. Будем учиться собирать ветки, жечь костер, варить в котелке картошку, жарить сосиски и зефир, играть в мяч на лесной поляне и устраивать эстафеты. Вот только пока никто из родителей так и не позвонил. Даже Кристина. Если честно, я очень на нее рассчитываю. И надеюсь, что вся наша история с Олегом вскроется уже после похода.
— Здравствуйте, Александра Вадимовна! — слышу я звонкий голосок и тут же с улыбкой отвечаю:
— Здравствуй, Мила! — а потом поднимаю глаза, вижу Олега и тут же меняюсь в лице.
— Меня сегодня папа привел! — радостно провозглашает девочка.
— Я вижу, — киваю, стараясь не подавать виду, но пульс тут же учащается. Мила отправляется за свою парту, а Олег остается стоять напротив. — Итак, Олег Викторович, чем могу помочь? — спрашиваю я спокойным тоном, точно так, как сказала бы любому другому родителю.
Он смотрит прямо на меня, и я не отвожу взгляда. Как же так вышло, что я влюбилась в эти голубые глаза, и в этот терпкий аромат муската и кардамона, и вообще в этого невыносимого засранца? Я думаю об этом почти с нежностью, но вместе с тем — с горечью. К ни го ед . нет
— Я пришел попросить прощения, — начинает Олег, но я перебиваю:
— У меня урок через десять минут.
— Саша… Пожалуйста, давай выйдем. Всего на минуту.
Я оглядываюсь на Милу, но она даже не смотрит на нас, увлеченная разговором с другими девочками. Тогда я молча киваю и иду к выходу из класса. Олег шагает следом за мной. Не то чтобы я надеюсь услышать что-то новое и важное в его извинениях, но хуже ведь все равно уже не будет, верно? Так что была ни была.
Мы выходим за дверь и прячемся за выступ стены. Увидеть нас здесь почти невозможно.
— Ну, что ты хотел сказать? — я складываю руки на груди.
— Я хотел сказать, что ты для меня не просто симпатичная соседка, которую можно трахать…
— Больше нельзя, — хмыкаю я.
— Я и хотел бы, может, чтобы наши отношения были только в горизонтальной плоскости, но ты с самого начала понравилась мне гораздо больше, чем любая другая девушка, с которой я когда-либо просто спал…
— Ах, так их было много?
— Но пойми меня правильно: я десять лет жил в браке.
— Я тебе жениться не предлагала.
— Да, но это был так себе брак. От мысли, что это может повториться, меня начинает мутить. Ты, конечно, не Кристина…
— Ну, спасибо и на этом!
— Но сейчас ты ведешь себя как она, — он почему-то улыбается, и я поджимаю губы:
— Тебе смешно, что я тебя затопила?
— Немного. Но ночью я хотел тебя убить.
— Я извиняться не намерена.
— Хорошо. А я вот прошу прощения. Мне жаль, что я обозначил наши отношения просто как дружбу телами… Это было круто, но ты заслуживаешь гораздо большего, чем просто классный секс.
— Ага.
— Мне жаль, что я написал тебе вчера это сообщение. Я думал, оно тебя позабавит, но ты выглядела так, словно тебе написали там что-то совсем уж жуткое… Я не подумал о том, что рядом Кристина и тебе будет неприятно.
— Ага.
— Мне жаль, что ты не можешь отпустить эту ситуацию. В смысле, то, что ты учительница моей дочери… Это же классно! А Кристине ты правда ничем не обязана.
— Ага.
— И последнее. Мне жаль, что вчера я так набросился на тебя…
— Ты порвал ворот моей любимой рубашки.
— Прости, — он опускает голову, но тут звенит спасительный звонок, я быстро разворачиваюсь на каблуках:
— Мне пора на урок, — и уже делаю шаг в сторону класса, когда Олег хватает меня за запястье и, наклонившись ближе, чмокает меня в щеку.
22 глава
Вечером, вернувшись после уроков домой, я первым делом принимаюсь за уборку. Хочешь или не хочешь — полы затереть все-таки нужно. Кафель на полу в ванной комнате не пострадал, а вот паркет в коридоре безбожно вздыбился, пошел волнами, покрылся мерзкими темными пятнами. Но это — ерунда. Я и вправду собиралась его менять. Все, что выше пола, в полном порядке.
Нестерпимо пахнет влагой. Душно, горько. Если хорошенько не проветрить — может и плесень где-нибудь появиться. С ней и так-то сладу нет в этом вечно мокром Питере. Я распахиваю настежь все окна — благо, вечер теплый, — и оставляю их открытыми до самого утра.
Вторую ночь я не могу сомкнуть глаз. Все мысли — о нем, о нем, о нем… Но уже без отчаяния, что было прежде. Он попросил прощения — я чувствую, что это было искренне. Потираю щеку, которой коснулись его губы. Как будто клеймо, которое до сих пор горит, хотя прошло уже несколько часов.
Я, конечно, ничего не сказала ему. Просто вернулась в класс. Тем более это был первый урок в новом учебном году — большая ответственность, не хотелось тратить силы на что-то другое.
Но вечером мои мысли все равно возвращаются к нему.
Он прав: я веду себя как Кристина, а может, даже хуже. Кристина ведь не топила его квартиру, пользуясь тем, что находится сверху? А Кристина всегда была сверху, я это понимаю: давила, манипулировала, диктовала условия. Властная натура. Это и на родительских собраниях было понятно. Так зачем же я веду себя точно так же?
Он тоже хорош. Но мы друг друга стоим. Совпадаем забавно и точно, как две детальки лего. Вроде бы, я — желтая, он — зеленая, но все равно сцепляемся крепко, хрен разорвешь.
Олег не звонит и не пишет. Тем более не долбится в дверь. На целые сутки наступает затишье.
Я успеваю подумать.
Зачем я это сделала?
Эмоциональный порыв… даже нет, не так — срыв? Да. До этого ведь много раз, стоило ему начать изводить меня в постели, грозилась затопить его. Затопила. Исполнила шутливую угрозу. Кто бы мог подумать?
Банальная обида? Тоже да. Я ведь влюбилась в тебя, чертов придурок, а ты… Да еще с этими своими тупыми сообщениями на телефон… Ужасно.
